Selena Laurence - The Kingmaker
— Я не вижу, как это затрагивает ваш бизнес, посол, — отрезала она.
Он ответил по-арабски, и Лондон почувствовала боль в груди, которая расцветала и пускала корни, пока он продолжил:
— Я знаю, когда у кого-то есть секреты, мисс Шарп. Я не успокоюсь, пока не раскопаю твои, и если ты будешь не совсем правильно вести себя с мужчиной, которого я считаю своим братом, я ни перед чем не остановлюсь, чтобы уничтожить тебя. Поверь мне, у меня имеются ресурсы, ты даже не можешь себе представить какие. Я не колеблясь воспользуюсь ими, если это позволит оградить и спасти Дерека от тебя.
Когда он закончил говорить, она сглотнула, чувствуя тошноту. Камаль Масри был очень влиятельным человеком, который имел доступ к темным и опасным вещам. Его угроза была скорее напоминанием, а его неприязнь — никто в здравом уме не будет с ним связываться.
— Лондон? — прорвался голос Дерека сквозь ее мысли. Она подняла глаза вверх, он стоял перед ними, беспокойство отражалось у него на лице.
— Вот и ты. Мы болтали о доме, — растягивая слова сказал Камаль, вставая и протягивая ей свою руку.
Лондон уставилась на его французские манжеты дорогой рубашки, аккуратно подстриженные ногти, тяжелые золотые часы, болтающееся на его широком запястье. В оцепенении она вложила свою руку, вставая. Он сжал ей пальцы, прежде чем отпустить.
— Ты в порядке? — спросил Дерек. — Ты побледнела.
Она бросила взгляд на Камаля, но его лицо было открытым и приветливым, только глаза выдавали их предыдущий разговор. Взгляд острый, недоверчивый, обвиняющий.
— Нет, — ответила она. — Возможно, немного устала от всего. — Она заставила себя слегка улыбнуться.
— Как прошла твоя дискуссия с президентом? — перевел разговор Камаль.
— Хорошо, — ответил Дерек. — Думаю, что у тебя будет некоторый прогресс. Она согласилась встретиться со мной и обсудить все еще раз на этой неделе.
— Отлично, — Камаль хлопнул Дерека по спине. Лондон сделал глубокий вдох, пытаясь снизить частоту своих сердечных сокращений.
Дерек обнял Лондона за плечи и улыбнулся.
— Думаю, что для одного вечера моей девушке на сегодня достаточно дружеских встреч в Белом доме. Я собираюсь отвезти ее домой.
— Ну, спасибо, что пришли, — ответил Камаль. Он взял руку Лондон, пожав ее обеими руками. — Я рад, что мы смогли пообщаться, — сказал он ей сухо.
— Да, — ответила она, услышав жесткость в своем голосе. — Было прекрасно встретиться с вами снова.
— Поговорим завтра, — сказал Дерек Камалю прежде чем уйти с Лондон. Добравшись наконец до двери, она оглянулась назад. Камаль Масри поднял бокал, глаза его горели предупреждением, и она была бы полной дурой, если проигнорирует его.
Лондон была тихой на обратном пути домой. Дерек наблюдал за ней краем глаза. Она была для него загадкой, меняясь от очаровательной и изящной до спокойной и отрешенной. У него чесались пальцы, чтобы прикоснуться к ней, грудь болела, ему хотелось выяснить, что скрывают ее красивые глаза.
— Я никого не побил, — пошутил он наконец, надеясь поднять настроение.
Она слегка улыбнулась.
— Ты вел себя прекрасно. Спасибо.
— Как ты? — спросил он. — Президент не могла перестать расхваливать тебя.
— Она вынуждена так делать. Я видела, как она стала нашим первой женщиной-президентом. Она и посол близки?
— Они всегда были в хороших отношениях, но сейчас, кажется, проводят больше времени вместе. Думаю, это связано с подготовкой по настоящему соглашению.
Она кивнула, и разговор сошел на нет.
Но Дерек не собирался так легко сдаваться.
— Что-то беспокоит тебя? — спросил он, когда они добрались до ее таунхауса, и он начал искать место для парковки.
— Почему ты так решил? — спросила она глухо.
— Ты очень тихая, мне показалось, что у тебя с Камалем был серьезный разговор. Он говорил на арабском?
— Да, — ответила она, как только они остановились у дороги напротив ее темно-красной двери.
Он кивнул, не зная, что сказать.
— Он сказал что-то, что тебя расстроило? Если так, я поговорю с ним об этом. Он может иногда быть уж слишком защищающим, на самом деле он не плохой. Он мой защитник уже давно, и это стало почти его второй натурой.
Она покачала головой, и сказала не так уж и правдоподобно.
— Нет, нет, он просто... ничего такого. Мне приятно было услышать арабский. Моя мать говорила со мной на персидском. Это было очень давно.
Она выглянула в окно, отодвинувшись от него, и он почувствовал, как увеличивается расстояние между ними. Он ненавидел, когда она так делала.
Она открыла дверцу, и он поспешил к ней, прежде чем она без него пересечет улицу. Он поддерживал ее за спину, они шли по дорожке к входной двери.
Она вынула ключи из сумочки, потом повернулась к нему. Он слишком близко стоял к ней и знал об этом, но не хотел оставлять ее. Он уже пообещал не целоваться, но хотел, чтобы у них были отношения. Ненавидя саму мысль о ее одиночестве и печали в доме, пока он был таким же одиноким и разочарованным в своей собственном.
— Спасибо за возможность посетить Белый дом, — негромко сказала она.
— Спасибо, что пошла со мной, — ответил он, загипнотизированный ее губами, на которые падал мягкий свет от уличного фонаря. Он наклонился ближе и услышал, как она задержала дыхание.
— Дерек, — предупредила она.
Он уперся рукой в дверь рядом с ее головой, глубоко вздохнув ее пряный запах.
— Да? — его голос был хрипловатым, глубоким, наполненным желанием.
Она слегка покачала головой, не поднимая на него глаз, смотря в одну точку — на его подбородок.
— Ты обещал, — она почти умоляла.
— Я обещал не целоваться, — он потерся носом по ее шеи, и она тихо ахнула.
Она уперлась ладонями ему в грудь, не отталкивая, а как бы мягко нажимая подушечками пальцев на его мускулистое тело, опаляя его в каждой точке соприкосновения.
Он взял прядь ее густых волос, поглаживая нежно между пальцами.
— Я не обещал отступить. Ты должна знать — я не тот тип, чтобы сделать подобное.
Она вздохнула, то ли от раздражения, то ли от желания. Он не мог не улыбаться при этом звуке.
— Зачем я тебе нужна? У нас нет будущего. Рано или поздно мне придется вернуться к работе, теперь весь мир знает, чем я занимаюсь. Я далека от твоей девушки, которая тебе нужна. Возможно, в тебе говорит азарт завоевания? Тебе нужна одна ночь, чтобы понять существует ли разница с проституткой?
У него екнуло сердце, и он придвинулся еще ближе, прижимаясь бедрами. Он чувствовал, как ее грудь вдавилась в него, ее руки находились в ловушку зажатые их телами, упиревшись в его грудные мышцы через тонкую рубашку под смокингом.
— Ты знаешь, что это не так.
— Я не могу понять, по каким еще причинам ты это делаешь, — все ее тело замерло, она наклонила голову, отказываясь посмотреть ему в глаза.
— Я хочу узнать тебя, — ответил он, словно все было так просто, хотя он знал, что это было далеко не так. — Ты красивая, умная, загадочная, и ты завораживаешь меня. Я хочу увидеть женщину за превосходным фасадом.
Не в состоянии себя контролировать он оставил ряд крошечных поцелуев у нее на шелковистой щеке. Она испустила вздох, еле слышный и полный паники.
— Тебе не понравится то, что вы увидишь, — с грустью прошептала она.
Гнев заставил его отбросить свою кому похоти. Он оттолкнулся, поднял ее подбородок большим и указательным пальцами, она была вынуждена посмотреть ему в глаза.
— Нет. Недооценивай меня, — отрезал он. — Я сам принимаю решения о людях в своей жизни, и я не покупаюсь на поверхностную хрень обычной морали. Где бы я был, если бы плохо разбирался в людях.
— И что ты понял обо мне? — она тряхнула головой, заставив его отпустить ее. Его пальцы опять дернулись к ней, испытывая необходимость прикоснуться, но страх и гнев, и что-то похожее на тоску промелькнуло в ее глазах, и он опустил руки, смирившись… на данный момент.
— Ты сильная, и не можешь соблюдать нормы общества, но у тебя имеются своим собственные правила и нормы, свой собственный кодекс, которого ты придерживаешься неукоснительно.
— Ты прав, — ответила она. — И более того, мой кодекс не причиняет вреда другим, иногда я даже помогаю. Я все испорчу тебе, Дерек. Испорчу. Чем раньше ты это поймешь, тем лучше. Сознаюсь, когда ты предложил разыграть это шоу, я не представляла, что так похожа на тебя. Но даже зная об этом сейчас, это ничего не изменит. Мой кодекс говорит мне, что я должна как можно дальше держаться от всего, что не связано с этой сказкой. Это для твоего же блага, гораздо лучше будет для тебя, чем для меня.
Он отвернулся от нее, осматривая улицу мягко освещенную сделанными под старину фонарями. Уперев руки в бока, он вздохнул, чтобы успокоиться, усмиряя злость, которая завязывалась узлом в животе. Дереку Эмброузу не часто говорили «нет» в бизнесе или в жизни. Он удивился, насколько сильно это его раздражает. Или, возможно, он испытывал боль от ее слов, которую совершенно не хотел испытывать. Не желая думать о том, что любой мужчина с деньгами мог ее заполучить, а он, стоя перед нею с его связями, уважением и искренностью, оказался ей не нужен. Это было оскорбительно, и да, если быть до конца уж честным с самим собой, больно. И этого было более чем достаточно, чтобы заставить его уйти. Сейчас, по крайней мере.
