Стриндберг - Пляска смерти
Аллан. Не-ет!
Юдифь. Что, выгляжу настоящей дамой?
Аллан отворачивается.
(Серьезно.) Что ты делаешь здесь?
Аллан. Прощался!
Юдифь. Как?! Ты... уезжаешь?
Аллан. Меня переводят в Норланд.
Юдифь (подавленно). В Норланд?.. Когда ты едешь?
Аллан. Сегодня!
Юдифь. Чья это идея?
Аллан. Твоего отца!
Юдифь. Так я и думала! (Ходит взад-вперед, топая ногой.) Ах, если бы ты мог остаться хоть на сегодня!
Аллан. Чтобы столкнуться с полковником!
Юдифь. Что ты знаешь о полковнике?.. А ехать обязательно?
Аллан. У меня нет другого выбора! Да теперь я и сам этого хочу!
Молчание.
Юдифь. Почему?
Аллан. Хочу выбраться отсюда! В большой мир!
Юдифь. Здесь нечем дышать! Да, я понимаю тебя, Аллан, здесь невыносимо!.. Одни спекуляции — содой и людьми!
Молчание.
(С искренним волнением.) Аллан, у меня, как тебе известно, счастливый характер — мне были неведомы страдания... но... теперь я, кажется, начинаю сознавать, что это такое!
Аллан. Ты?
Юдифь. Да!.. Начинаю! (Прижимает руки к груди.) О, как я страдаю! О!..
Аллан. Что с тобой?
Юдифь. Не знаю!.. Я задыхаюсь! По-моему, я умираю!
Аллан. Юдифь?
Юдифь (кричит). О!.. Так вот что это такое! Это же... бедные мальчики!
Аллан. Будь я столь же жесток, как ты, рассмеялся бы!
Юдифь. Я не жестокая, просто ничего не понимала! Не уезжай!
Аллан. Я должен!
Юдифь. Хорошо, поезжай!.. Только оставь мне что-нибудь на память!
Аллан. Что я могу тебе дать?
Юдифь (с глубокой искренней болью). Аллан... Нет, я этого не перенесу! (Кричит, держась за грудь.) Какая мука, какая боль!.. Что ты со мной сделал?.. Не хочу больше жить!.. Аллан, не уезжай, не уезжай один! Давай вместе, возьмем шлюп, наш белый маленький шлюп, — и выйдем в море, закрепим шкоты — ветер хороший... и шлюп опрокинется — там, далеко, где нет водорослей и медуз... А? Что скажешь?.. Только вот надо было вчера выстирать паруса — они должны быть белее снега... в этот миг я хочу видеть белое... и ты будешь плыть, обнимая меня одной рукой, пока не устанешь... и тогда мы пойдем ко дну... (Поворачивается.) Разве не благородно? Намного благороднее, чем лить слезы да тайком писать письма, которые отец будет вскрывать и высмеивать! Аллан! (Хватает его за руки и тормошит.) Слышишь?
Аллан (смотрит на нее горящими глазами). Юдифь! Юдифь! Где же ты была раньше?
Ю д и ф ь. Я же не знала, как же я могла говорить то, чего не знала?
Аллан. А теперь я вынужден покинуть тебя!.. Ну да, пожалуй, это единственный и самый лучший выход!.. Где уж мне тягаться с человеком, который...
Юдифь. Ни слова о полковнике!
Аллан. Разве это неправда?
Юдифь. Правда... и неправда!
Аллан. А совсем неправдой может быть?
Юдифь. Да, теперь будет! Через час!
Аллан. Ты сдержишь слово? Я могу ждать, могу терпеть, могу работать!.. Юдифь!
Юдифь. Не уходи еще!.. Сколько мне ждать?
Аллан. Один год!
Юдифь (ликующе). Всего один? Я буду ждать тысячу лет, а если ты и тогда не появишься, переверну небесный свод задом наперед, так что солнце начнет всходить на западе... Тсс, кто-то идет!.. Аллан, настал миг разлуки... Тихо! Обними меня!
Обнимаются.
Нет, не целуй! (Отворачивает лицо.) Ну, иди! Иди же!
Аллан идет к двери и берет шинель. После чего они бросаются друг другу в объятия, и Юдифь целиком исчезает в его шинели. На мгновение их губы сливаются в поцелуе. Аллан выбегает. Юдифь, всхлипывая, бросается плашмя на диван.
Вновь вбегает Аллан и падает на колени возле дивана.
Аллан. Не могу! Нет сил оставить тебя, теперь, теперь!
Юдифь (поднимается). Если бы ты знал, как ты сейчас прекрасен, если бы видел!
Аллан. Молчи, разве может мужчина быть прекрасным! А вот ты, Юдифь! Ты... ты... Ты сделалась милой и доброй, и я разглядел в тебе другую Юдифь... мою Юдифь!.. Но если ты меня обманешь, я не переживу!
Юдифь. По-моему, я все-таки умираю!.. О, умереть бы сейчас, когда меня переполняет счастье!..
Аллан. Кто-то идет!
Юдифь. Пусть их! Я ничего на свете больше не боюсь! Просто хочу, чтоб ты укрыл меня под своей шинелью. (Понарошку прячется под шинель.) И я полечу с тобой в Норланд. Что будем делать в Норланде? Станем егерем... таким вот, с пером на шляпе... весьма изящно, и тебе пойдет. (Ерошит ему волосы.)
Аллан целует ей кончики пальцев, один за другим, потом
целует ее ботинок.
Что ты делаешь, юный безумец? Губы же измажешь! (Порывисто встает.) И я не смогу поцеловать тебя на прощание!.. Я иду с тобой!
Аллан. Нет-нет, меня посадят под арест! Юдифь. Я и под арест с тобой пойду!
Аллан. Тебе не позволят!.. Все, пора расставаться!
Юдифь. Я поплыву за пароходом... а ты прыгнешь в воду и спасешь меня, о тебе напишут в газете, и мы сможем обручиться! Давай, а?
Аллан. Ты еще способна шутить?
Юдифь. Наплакаться всегда успею!.. Прощай же!..
Бросаются друг другу в объятия, после чего Аллан выходит в двери задника, которые остаются распахнутыми, они обнимаются за порогом, под дождем.
Аллан. Ты промокнешь! Юдифь!
Юдифь. Плевать!
Они отрываются друг от друга. Аллан уходит, Юдифь, махая платком, стоит на дожде, ветер треплет ее волосы и одежду. Потом влетает в комнату и бросается на диван, зарывшись
лицом в руки.
* * *
Алис (входит, подбегает к Юдифи). В чем дело?.. Ты заболела?.. Ну-ка встань, дай я на тебя посмотрю!
Юдифь встает.
(Пристально разглядывает ее.) Ты вовсе не больна!.. Но утешать тебя я не намерена! (Выходит направо.)
В дверях задника появляется лейтенант.
Юдифь (вскакивает, надевает плащ с капюшоном). Пожалуйста, лейтенант, проводите меня до телеграфа!
Лейтенант. Если я могу быть вам полезен... но мне кажется, это не совсем прилично!
Юдифь. Тем лучше! Именно это и требуется — вы должны меня скомпрометировать... только не питайте никаких иллюзий!.. Идите вперед! (Выходят в дверь задника.)
* * *
Справа входят Капитан и Алис, Капитан в полевой форме.
Капитан (усаживается в кресло). Впусти его! Алис идет налево, открывает дверь, потом садится на диван.
Курт (появляется из левой двери). Ты хотел со мной поговорить?
Капитан (дружелюбно, но несколько снисходительно). Да, хочу сказать тебе кое-что весьма важное!.. Садись!
Курт (садится на стул слева). Я весь превратился в слух!
Капитан. Ну-с!.. (Вещает.) Как тебе известно, карантинное дело у нас вот уже скоро как сто лет находится в полном упадке... гм!..
Алис (Курту). Речь кандидата в риксдаг!
Капитан. ...но, учитывая неслыханный современный прогресс в...
Алис (Курту). В области коммуникаций, разумеется!
Капитан. ...во всевозможных областях, правительство рассматривает меры по его развитию. С этой целью медицинское управление назначило инспекторов... И!..
Алис (Курту). Диктует...
Капитан. Ты должен об этом узнать, и чем раньше, тем лучше! Я назначен инспектором по карантину!
Молчание.
Курт. Прими мои поздравления... и считай, что первый визит я тебе уже нанес!
Капитан. Наши личные отношения по причине существующих семейных уз остаются неизменными! К-кстати, совсем о другом! Твой сын Аллан по моей просьбе переведен в пехотный полк в Норланде!
Курт. Но я против!
Капитан. Желание матери в данном случае важнее твоего... и я принял означенное решение, исходя из данных мне матерью полномочий!
Курт. Я восхищаюсь тобой!
Капитан. Это все, что ты испытываешь в минуту, когда тебе предстоит разлука с сыном? Никаких других, чисто человеческих чувств у тебя нет?
Курт. По-твоему, я должен был бы страдать?
Капитан. Вот именно!
Курт. Мои страдания доставили бы тебе большое удовольствие. Ведь тебе хочется увидеть, как я страдаю?
Капитан. А ты разве способен на это?.. Однажды со мной случился приступ, а ты при сем присутствовал... и, насколько я помню, твое лицо выражало лишь неподдельную радость!
Алис. Неправда! Курт тогда всю ночь провел у твоей постели, утешал тебя по мере сил, когда муки совести становились невыносимыми... но, поправившись, ты и думать забыл о благодарности...
Капитан (не обращая внимания на Апис). Итак, Аллан нас покидает!
Курт. Кто же оплатит расходы?
Капитан. Я об этом уже позаботился, вернее, мы — консорциум, проявивший интерес к судьбе молодого человека!
Курт. Консорциум!
Капитан. Вот именно!.. И дабы у тебя не было сомнений, что все сделано честь по чести, взгляни на эти списки. (Передает бумаги.)
Курт. Списки? (Читает.) Да ведь это подписные листы!
Капитан. Называй так!
Курт. Ты клянчил деньги для моего сына?
Капитан. Неблагодарный, как всегда!.. Нет для земли тяжелей ноши, чем неблагодарный человек!
Курт. Так это же для меня гражданская смерть!.. И на моей кандидатуре можно поставить крест!
