Пользователь - Unknown
Присцилла закрыла свой "Айпод".
– Хорошо, но не забудьте про барбекю.
Пэм осталась сидеть на месте.
– Можно я останусь и посижу с Софи? Она только что поела, так что всё будет в порядке. Я позвоню тебе, если она заплачет или что–то ещё.
Познакомившись с Пэм только сегодня, Бекки не была уверена, что это хорошая идея.
Люсинда встала.
– Пэм отлично ладит с детьми, Бекки. Можешь ей доверять.
– Пожалуйста?
Бекки подняла взгляд на Логана. Пэм была его сестрой, он знал, как лучше. Он кивнул, а затем обратился к своей сестре:
– Дай мне свой телефон, я запишу номер Бекки.
Люсинда и Присцилла поспешно ушли, Бекки показала всё Пэм и ознакомила её с распорядком Софи, а затем села в грузовик с Логаном. Одна. Без Софи в качестве подкрепления.
*****
– В каждом коттедже будет своя кухня.
Бекки слушала, пока Логан вёл её по комнатам с отремонтированными стенами.
– Здесь будет спальня, ванная, гостиная и переднее крыльцо с видом на пруд.
Она изучала пространство, пока они направлялись к маленькому крыльцу.
– Это успокаивает, когда смотришь на воду.
Логан встал за ней, его тепло обжигало, по сравнению с прохладным бризом.
– Будучи ребёнком, я постоянно приходил сюда. Несколько лет назад я расширил пруд и наполнил его рыбой. Мы с парой ребят построили тот выступ для рыбалки.
Она подняла взгляд на него.
– Расскажи мне побольше о своих планах.
Он взял её за руку и потянул за собой.
– Я могу показать тебе. – Он провёл её к трейлеру. – Это временный кабинет для работы и для использования строительной командой, когда понадобится.
Он помог ей подняться по алюминиевому пандусу в личный кабинет. Простой и функциональный со встроенным столом на одном конце и глубоким диваном на другом. Они прошли в комнату побольше, обойдя стол для заседаний и барную стойку, оборудованную кофеваркой, микроволновкой и маленьким холодильником, и остановились у чертежей, разложенных на чертёжном столе. На стене над всем этим было генерированное компьютером изображение готового лагеря. Заворожённая, она изучала фотографии. Строения были тёплыми и простыми. Коттеджи образовывали полукруг вокруг пруда, в то время как два сооружения побольше находились чуть дальше. Жар от тела Логана распространялся по её спине, пока он указывал на большие сооружения на картинках.
– В этом главном здании будет столовая, зона для звукозаписи и комнаты групповой терапии. У доктора Мэлоуна и его команды будут свои кабинеты для личной терапии. Здесь также будет крытый бассейн и спа, и маленький тренажёрный зал, хотя мы поощряем активный отдых для более дееспособных гостей.
Она хотела слышать каждое слово, но его близость отвлекала её.
– Это будет потрясающе.
Он опустил взгляд на неё.
– Я говорил с доктором Мэлоуном о твоей идее добавить музыку. Он решительно поддерживает эту мысль, соглашаясь, что лучший вариант сделать все функционально: лечение и терапию вместе. – Он потянулся за чем–то мимо неё. – Для этого мы во много раз увеличим это пространство рядом с зоной звукозаписи.
Волна тепла наполнила её ощущением, что она часть чего–то важного. Логан слушал её, ценил то, что она говорила. Эмоции поднимались по её горлу, смущая её. Она вздохнула и переместила взгляд.
– Ты ещё упоминал рыбалку, пеший туризм и прогулки верхом на лошадях.
Он положил руку ей на талию.
– Я уже покупаю лошадей, работаю с ними и надеюсь, что смогу уговорить Эбби помочь мне.
Ей понадобилась секунда, чтобы узнать имя.
– Ещё одна твоя сестра?
– Да. – Его челюсть на секунду сжалась. – Эбби не похожа на Пэмми. Она злится на меня.
– Почему?
Он опустил взгляд на неё. Свет от верхних ламп играл на его тёмных волосах, подчёркивая немного грубые черты лица. У его сестры Пэм были более нежные черты, каштановые волосы и более светлая кожа. Должно быть, он унаследовал свою смуглую кожу и уникальные зелёные глаза от матери.
– Я хорошо лажу с лошадьми, но Эбби разбирается в этом потрясающе. Я такого никогда не видел. Она знает строение лошадей и может вычислить хорошего бегуна, хорошего тягача и даже лошадь, которая лучше поладит с ребёнком. Она может рассказать о лошади больше, чем любой другой живой человек.
– Из–за этого она злится?
– Нет. По мнению Эбби, я незваный гость, который разрушил всё в семье, включая её шансы получить контроль над этим ранчо.
Она попыталась найти во всём этом смысл.
– Но ты хочешь только этот кусочек ранчо.
Он кивнул.
– Почему она не злится на вашего отца?
– Легче винить меня. Когда я впервые приехал сюда жить, Присцилла не знала обо мне. Мой отец только тогда показался и объявил, что я его сын.
Это было невероятно.
– Он никогда ей не рассказывал?
– Нет. Она знала о его кратковременном браке с моей мамой, это было общее представление. Но мало кто знал, что она была беременна, когда сбежала. Когда я приехал жить к ним, это были трудные времена. Присцилла старалась не ненавидеть меня, но я уверен, что часть её точно не могла меня терпеть. И Эбби была достаточно взрослой, чтобы понять это.
Бекки не могла это представить.
– Должно быть, для тебя это было ужасно.
– Моей мачехе тоже было невесело. Поверь мне, я не облегчал ей ситуацию. Когда она старалась быть доброй, я был ворчливым маленьким ублюдком.
– Потом стало легче?
Он улыбнулся.
– Я не знаю, как Присцилла прожила с моим отцом так долго и не стала буйной стервой, но она ей не стала. Мы оттаяли со временем, возможно, по большей части из–за Пэмми. Она ходила за мной повсюду, и мне это тайно нравилось. Присцилла любит своих дочерей, и раз Пэмми полюбила меня, нам пришлось найти способ сосуществовать. Спустя год или два я понял, что моя мачеха не так уж плоха, и перестал так сильно стараться сделать каждый момент её бодрствования ничтожным.
Бекки прислонила голову к его плечу.
– Присцилла хотела устроить большой приём.
Она рассказала ему всю историю.
– В словах Люси есть смысл. Это хорошая идея, чтобы нас видели как пару. Это не только ради меня, но и ради вас с Софи.
– Верно.
Логан держал своё слово. Вчера, как только эвакуатор увёз её машину, Логан отвёз их в офис адвоката и за всё заплатил. И сегодня, её машину доставили на ранчо с четырьмя новыми шинами.
– Спасибо за шины на моей машине.
Он провёл ладонью по её руке.
– Я хочу, чтобы вы с Софи были в безопасности.
Чёрт, он делал это снова, создавал иллюзию заботы.
– Нас никто не видит и не слышит, ты не обязан ничего такого говорить. Или прикасаться ко мне.
Он развернул её в своих руках, опустив руки на её поясницу.
– Ты так думаешь?
Мужской запах мыла, кожи и тяжёлой работы лип к нему, и Бекки хотела вдохнуть его как можно глубже в свои лёгкие и оставить там навсегда. От ощущения его широкой руки собственника на спине она таяла всё больше с каждой секундой. Изо всех сил стараясь взять себя в руки, она сказала:
– Ты мне так сказал. Как, например, когда ты поцеловал меня сегодня на глазах у своей семьи. Это было для них. Верно?
Его глаза поймали солнечный свет, проходящий сквозь окно, превращаясь в зелёный огонь. Он положил ладонь на её затылок, провёл большим пальцем вдоль её горла.
– Должно было быть.
От его прикосновения распространились мурашки.
– А не было?
– Сладкая, ты что–то со мной делаешь. Когда я вернулся к дому и увидел машины, во мне разгорелось беспокойство.
– Почему ты беспокоился?
Она хотела лучше понять Логана. Большинство времени он казался таким спокойным и уверенным в себе. Но в ту ночь, когда она нашла его в темноте на крыльце, от него исходило напряжение, острое и глубокое.
– Мой дом, эта земля – это место, куда я прихожу побыть наедине и перебороть ПТСР, когда оно выходит на поверхность. Здесь я держу себя под полным контролем.
Он говорил ей что–то важное, и она хотела убедиться, что понимает, о чём он.
– Что этот контроль значит для тебя?
Она не многое знала о ПТСР, но хотела узнать. Логан строил здесь большой лагерь, чтобы помочь ветеранам, которые имеют дело с таким расстройством, и для неё это было важно. Его рука на её спине замерла, как и его большой палец на её челюсти. Она схватилась за его талию, отчаянно желая удержаться за него и за этот момент.
– Ты сказал, что я могу поговорить с тобой, что никто не осудит нас, когда мы только вдвоём. Ты можешь рассказать мне.
Он покачал головой.
Прежде чем успела подумать, она выпалила:
– Тогда начну я. Я боюсь, что у меня никогда не будет того, что было у моих родителей – настоящей любви. Что никто никогда не будет по–настоящему хотеть меня только за то, что я это я. Меня хотят только, чтобы трахнуть королеву красоты, а затем уходят.
Сказав эти слова, она тут же пожалела об этом. Она только что обнажила перед ним свою душу. Кроме потери Софи, это был ещё один страх, который Бекки носила в себе каждый день. Себе она просто не казалась достойной любви. Для такого сильного, могущественного мужчины как Логан, она говорила жалко. Он отвергнет её, как и все другие?
