Анна Гаврилова - Академия Стихий. Покорение Огня
Договорить я не смогла. Просто на лице Эмиля отразился глубочайший шок, а спустя минуту, которая потребовалась для осознания, мужчина расхохотался. И самым ужасным было то, что Глун веселился искренне!
За свою жизнь я не раз чувствовал себя дурой – ну а с кем не бывает? Но сейчас я была кем-то «сверх»! Дурой… ну даже не в квадрате, а в какой-то особенной, миллионной степени. А самое жуткое – находясь под действием своих эмоций, я не могла говорить. Поэтому, когда шпион норрийский открыл дверь и вышел из тренировочного зала, даже мяукнуть не сумела.
Чёрт. Это же надо было так ошибиться. Это же надо было так… лохануться!
Но это было ещё не всё… На чердаке поджидало отличное продолжение этого сомнительного «банкета».
Зяба! Мерзкий призрак, несмотря на убойную занятость, при нашем разговоре присутствовал – осколка зеркала для шпионской миссии, к сожалению, хватило. Так вот, Зяба тоже ухохатывался, причём так, что казалось, он вот-вот выпадет из своего зазеркалья в нормальный мир.
– Украсть портал! – стонал он. – Нет, ну ты придумала! Украсть… Портал!.. У-ха-ха!
И если в случае с Глуном я испытывала смущение вперемешку с досадой, то тут откровенно обиделась.
Единственным, кто отнёсся ко мне с пониманием, был Кузьма.
– Ты оши-иблась? – глядя своими огромными, невероятными глазами, спросил «котик». И добавил со вздохом: – Быва-а-ает.
Угу. Именно, что бывает. Но блин, как же обидно! Действительно обидно!
Остаток дня и весь вечер мы с Кузьмой провели сидя на полу, за диваном. Я искренне дулась и обзывала Зябу и Эмиля сволочами, а твир сидел рядом и понимающе вздыхал.
В какой-то момент мой ласковый «котик» не выдержал и исчез в пространственном кармане, чтобы вернуться через минуту с пачкой мини-батончиков.
С шоколадками грустить стало не намного, но веселей. А потом была пачка печенья, и ещё что-то…
Ладно, вкусностей было много. Кажется, мы всю Кузину заначку опустошили. И пусть со стороны это выглядело ужасно глупо, но из-за дивана вышли лишь тогда, когда стемнело.
Твир сразу же запрыгнул на кровать, непрозрачно намекая, чем именно нам с ним стоит заняться после плотного сладкого перекуса, благодаря которому я не соизволила пойти на ужин. Я же подумала, и кивнула.
Но сначала душ! Затем мытьё и аккуратная сушка волос магией – плевать на запреты, такой мизер, как бытовые заклинания, я проконтролировать способна. Затем была встреча с пижамными кружевными шортиками и короткой сорочкой из чёрного шелка. И только убедившись, что выгляжу на все сто процентов, я забралась под одеяло и… не сразу, но всё-таки провалилась во тьму.
Стыдно признаться, но несмотря на то, что случилось в тренировочном зале, а так же недавнее разоблачение, которое, безусловно, любые фантазии отметало, я очень ждала Глуна. Понимала, что он не придёт, но…
И тем сильней было моё удивление! И тем невероятнее был тот факт, что в какой-то момент бессмысленные образы развеялись, и я распознала в нависающем надо мной мужчине его – Эмиля лже Глуна, шпиона Норрийской империи, декана факультета Огня и… редкостного гада по совместительству.
Глава пятая
Он был сверху. И да-да, нависал, подобно скале, тёмной и нерушимой. Я же снизу. Притиснутая к кровати и полностью лишенная возможности пошевелиться.
А шевелиться хотелось. До одури, до умопомрачения! Причём не мне-настоящей, а ей – истинной героине этого сна. Именно она сопротивлялась этим объятиям и была ужасно, прямо-таки зверски зла на расхристанного синеглазого мужчину.
– Попалась, – прошептал Глун. Не вопрос, а констатация факта.
И едва его шепот коснулся сознания, тело пробила дрожь…
Та, другая, которая являлась истинной героиней фантазии, попыталась сбросить мужчину с себя, но в ответ услышала лишь тихий смех, пробирающий не то что до костей – до самых атомов! А я-настоящая просто сошла с ума…
Я готова была позволить Эмилю всё. Только бы он не останавливался, только бы не отступал от своих планов.
– Попалась… – Голос норрийца прозвучал предельно волнующе и хрипло, а в следующий миг твёрдые губы накрыли мой рот, и я поняла – я не то что попалась… Я пропала! Причём по-настоящему.
Движения этих губ были быстрыми и волнующими, медленными и глубокими, неотвратимыми, словно апокалипсис и такими же далёкими. Они дразнили и манили, пьянили и убивали, дарили жизнь и вновь сводили с ума, но…
Всё кончилось столь же внезапно, как началось. Лорд декан резко отстранился и вгляделся в моё лицо, освещённое лишь лунным светом. Ещё миг, и фантазия растаяла. Растворилась, словно не бывало! А адреналин, который влился в моё тело, выдернул из мира грёз и бросил в суровую реальность.
В этой реальности я лежала в собственной кровати и задыхалась. Но самое отвратительное – тут, в настоящем мире, я была совершенно одна. Без него, без синеглазого норрийца.
Не сразу, но я всё-таки сообразила, что причина нашей разлуки в том, что Глун оборвал фантазию. Вероятно, вспомнил, что его мысли секретом больше не являются и пресёк это дело на корню.
Тот факт, что Эмиль знает, вызвал нездоровый и предельно жгучий румянец. Но, несмотря на волну смущения, я выскользнула из-под одеяла и направилась к напольному зеркалу в тяжелой витиеватой раме.
– Зяб… – тихонько позвала я. – А Зяб…
– Что? – откликнулся монстр недовольно.
Именно в этот миг я добралась до зеркала и глубоко вдохнула, силясь справиться и с эмоциями, и с лишними мыслями заодно. Я отлично понимала, как буду выглядеть в глазах чешуйчатого друга, но поделать с собой ничего не могла. Так что едва призрак проявился, а тёмный чердак озарился зеленоватым светом, спросила:
– Зяб, а вы же не до конца зеркало сломали? Показывать, что происходит в других комнатах, ты по-прежнему можешь?
– Ну могу. И что?
Я зажмурилась на миг и выдохнула:
– А покажи Глуна…
Повисла пауза. Она была долгой и предельно красноречивой. А потом я услышала ровное:
– С ума сошла, да?
Жутко хотелось кивнуть и устыдиться сильней, но любопытство пойти на попятную не позволило.
– Зяб, без шуток, – сказала я. – Покажи.
Призрак как будто «завис», что дало повод предполагать – в данный момент он проверяет где именно находится наш декан… Ну а как только Зяба вернулся в «нормальное» состояние, в ночной тишине прозвучало:
– Даш, иди спать, а?
Пришлось сложить ладони «домиком» и буквально взмолиться:
– Зяба! Я обязана его увидеть! Пожалуйста!
Ещё одна ну о-очень долгая пауза, и призрак скривился так, будто ведро лимонов съел.
– Ты, как понимаю, не отстанешь? – спросил он. И, не дождавшись ответа, фыркнул: – Хорошо. Но это в первый и последний раз!
Зеркальная гладь пошла рябью, а едва эта рябь исчезла, я увидела картину, которая заставила сердце радостно сжаться.
Впрочем, прежде чем радоваться, я мысленно поблагодарила местных архитекторов за то, что додумались спроектировать ванную комнату Глуна таким образом, что умывальник, над которым висело зеркало, располагался напротив эмалированной лохани… Тот факт, что Эмиль относился к числу людей не склонных задёргивать шторку, тоже прилив благодарных чувств вызвал, но кому их посвятить я, увы, не знала.
Поэтому просто замерла и во все глаза вытаращилась на обнаженного мужчину, которой стоял спиной, упершись ладонями в стену, и явно пытался успокоиться под холодным душем.
Как узнала, что душ холодный? Чёрт, очень просто – от горячей воды пар идёт, и мурашек по телу не наблюдается. А тут мурашки были! Причём везде! И на мощных плечах, и на рельефной спине, и на узких подтянутых ягодицах.
Я невольно залюбовалась его телом и почувствовала, как мои губы растягиваются в совершенно шальной улыбке. А в следующий миг случилось то, чего никак не могло произойти – шпион норрийский замер и резко обернулся.
Теперь он стоял вполоборота, вперив синеглазый взгляд в зеркало, и хотя я прекрасно знала, что это невозможно, у меня возникло чёткое ощущение – Глун видит!
– О нет… – простонал Кракозябр. – Не-ет!
Чёрт. Это что же получается? Глун реально видит, да?
Я сорвалась с места и помчалась к кровати раньше, чем эта мысль дошла до сознания. Взвизгнула на бегу:
