Маргарита Блинова - Демон. Одиночка
Ладно, суть не в этом, суть в том, что этот гад распалил меня и… бросил! И ведь главное, предлог какой стремный выбрал — «молоденькая».
У-у-у, демонюка. Прилетел, понимаешь ли, разборки чинить начал, хотя его никто не приглашал, и командует так, будто…
— Эва, лучше выпей сока, — опять эти мягкие, настойчивые интонации, от которых так и тянет двинуть локтем в лицо.
Не поворачивая головы, демонстрирую мужчине неприличный жест и слышу приглушенный рык.
— Эва! — немного повышает он голос.
Меня пронзает укол страха, но я слишком зла, чтобы прислушиваться к инстинктам, отчаянно советующим подчиняться Курту во всем.
Сильные пальцы дергают меня за подбородок, вынуждая повернуться в его сторону.
— Я думал, мы договорились, что ты будешь примерной девочкой, — слегка прищурив глаза, обманчиво спокойно говорит он.
Не задумываясь о причинах своего поведения, трансформирую челюсть и выпускаю клыки. Рычать я тоже умею, пусть и не так грозно и выразительно, как это получается у Курта, но умею.
Мой рык смешит Курта, настолько, что он дарит снисходительную улыбку.
— Ты ведешь себя глупо, девочка, — его большой палец скользит по моей нижней губе, едва ощутимо задевает один из клыков, в то время как остальные пальцы все также крепко удерживают подбородок. — Даже дикий зверь понимает, что нельзя кусать руку, которая его кормит.
Я дергаю головой и вырываюсь.
— Вот только я не зверь, да и вы мне не хозяин, — немного резче, чем хотелось бы, говорю и снова отворачиваюсь.
Яблокова, соберись! У тебя похмелье, ты злишься, но это не повод становиться самоубийцей.
Дернув ремень безопасности, встаю со своего места, стараясь не встречаться взглядом с Куртом, выхожу в проход и иду в туалет.
На креслах впереди развалился Микаэль. Тонкое одеяло скатилось вниз, ноги выставлены в проходе, а на левой скуле парня расцветает синюшными красками смачный синяк.
Мда, даже Бандит никогда не приносил домой такое впечатляющих размеров произведение кулачного искусства.
Я немного притормаживаю и с любопытством наклоняюсь над парнем.
Надо же, а Курт не врал, говоря, что у лаэрдов регенерация на уровне. Еще тридцать минут назад, когда мы отъезжали от гостиницы, синяк был больше, да и в целом все лицо выглядело намного хуже из-за опухшего глаза.
Заботливо накрыв Мика одеялом, ловлю на себе тяжелый взгляд Курта и сонно бреду в туалет.
Сделав свои дела, чувствую, как тело проваливается в такой желанный сейчас сон, и кисло улыбаюсь. Курт четко дал понять, еще когда мы поднимались в самолет, что не отпустит от себя ни на шаг. Сесть рядом с Микаэлем лаэрд не разрешил, одной тоже, а в его компании я злилась так сильно, что ни о каком отдыхе и речи быть не могло.
Вернувшись к своему месту, я останавливаюсь в проходе и смотрю в уставшее лицо Курта.
— Можно я лягу на соседние сидения?
Я уже внутренне готова услышать его непреклонное «нет», поэтому, когда он протягивает руку со стаканом сока, немного теряюсь и удивленно приподнимаю брови.
— Это что?
— Это компромисс, — тихо поясняет он. — Пьешь сок вместо энергетика и можешь ложиться спать.
Предложение кончено весьма заманчиво, но существует одно существенное «но».
— У меня аллергия.
— На компромиссы?
Курт скалится, и меня внезапно одолевает желание выпрыгнуть прямо из самолета. Правда, есть шанс, что демон догонит, поймает, и вот тогда мне уж точно не поздоровится.
— На цитрусовые, — осторожно признаюсь.
«Впрочем, на компромиссы тоже», — мысленно добавляю я.
Курт закатывает глаза, словно ему предложили посмотреть плохо срежиссированный фильм.
— Не выдумывай, Эва, — раздраженно говорит он. — У демонов нет пищевых аллергий.
Я пожимаю плечами. Ну, нет, так нет. Спорить не буду. Через час все увидите сами.
Забираю из его рук стакан и выпиваю, глядя исключительно в глаза мужчины. Если что, я его честно предупредила, а то, что не поверил — так это не мои проблемы.
Осушив стакан, ставлю его на столик, укладываюсь на соседних креслах, скидываю кроссовки и погружаюсь в сон.
При посадке нас с Микой никто не будит и не заставляет пристегиваться. Зачем? Демонам высота не страшна, как и угроза разбиться насмерть.
Сквозь рваный болезненный сон чувствую, как кто-то терпеливо обувает меня обратно, закутывает в одеяло и поднимает на руки.
Сонно приоткрыв один глаз, удостоверяюсь в том, что Курт опять решил поработать бесплатным извозчиком, и снова сплю.
— Эва, — кто-то легонько касается моей щеки кончиками пальцев. — Мы приехали. Пора просыпаться.
Я сонно вытягиваю ноги, упираюсь в дверцу машины и открываю глаза.
— Выспалась, — негромко спрашивает мужчина, и я широко зеваю в ответ. — Завтракать будем?
Не раздумывая, киваю и радостно улыбаюсь.
Курт проводит рукой по моим волосам, убирая по пути пару непослушных прядей.
— Вот почему ты не можешь быть такой мягкой и послушной всегда? — с легким укором в голосе, замечает Курт.
Сказанное задевает меня, и я вспоминаю, что все еще злюсь на Курта-командира. Скинув с себя остатки сна, сползаю с коленей лаэрда на сидение и оглядываюсь.
Мы сидим на заднем сидении машины, водитель и охранник уже вышли и мерзнут на улицы. Тот факт, что я спала на руках Курта, заставляет почувствовать меня неловко.
Ситуация ухудшается, когда Курт протягивает шубку, одолженную мне Микаэлем.
— А где моя куртка?
Шуба, конечно, красивая и мягкая, и греет превосходно, но я ее не покупала, а быть должной кому-то из Дамиров не хочется.
Яблокова, вообще-то, на тебе все вещи чужие.
— Она в багажнике, вместе с твоим рюкзаком и вещами, — говорит мужчина, сверяясь с наручными часами. — А что? Тебе что-то нужно?
Не говоря ни слова, дергаю ручку дверцы и выпрыгиваю на улицу.
— Эва! — рычит за моей спиной Курт, и я торопливо захлопываю дверцу.
Два удивленных мужчины стоят в двух шагах. Интересно, кто из них водитель?
— Откройте, пожалуйста, багажник, — прошу я, обращаясь сразу к двум мужчинам.
Тихо пищит брелок в руках одного из них, я киваю в знак своей благодарности и торопливо оббегаю машину. Дверь со стороны Курта громко хлопает.
— Могла бы просто сказать, — его голос так же холоден, как и воздух на улице.
Мелко дрожа, стоя на морозе в одном пиджаке и майке, я торопливо вынимаю черную широкую куртку от костюма для катания и одеваюсь. Затем беру свой рюкзак, просовываю руки в лямки и поворачиваюсь к Курту.
— Завтракать? — примирительно спрашиваю я, оглядываясь по сторонам в поисках кафешки. — Предлагаю вон туда, — показываю пальцем в сторону знакомой вывески.
Лаэрд оборачивается, смотрит в указанном мной направлении и протягивает свою ладонь. За ручку я не ходила с пятого класса, да и в карманах держать руки теплее, но есть в этот момент во взгляде Курта что-то такое, что я решаю сделать маленькую уступку и протягиваю ладонь.
Держась за руки, словно первоклашки на первое сентября, мы входим в полупустой зал кафешки, занимаем столик в углу. Водитель и охранник усаживаются чуть в стороне.
— Эва, давай еще один компромисс?
Я заинтересованно наклоняю голову, всем видом демонстрируя, что готова выслушать предложения.
— Аврора очень хочет с тобой поговорить и объясниться, — в лоб говорит он. — Ты соглашаешься увидеться с ней, а я не препятствую вашим с Микой отношениям.
Откинувшись на спинку стула, пристально смотрю в глаза мужчины. Хотелось бы знать, о чем беседовали братья, пока я мылась, и почему в результате душевного семейного разговора на лице Микаэля расцвел синяк. Курт явно против, но против чего?
И почему ему так хочется, чтобы я поговорила с Авророй? Потому что та разделяет его мысли?
— Курт, а кто вам сказал, что я хочу встречаться с Микой?
Мой вопрос ставит мужчину в тупик. Наблюдая, как на красивом лице лаэрда возникает замешательство, я чувствую триумф.
Да, Яблокова, это явный нокдаун.
С довольной улыбкой поднимаюсь со своего стула, вытаскиваю из рюкзака кошелек и иду к кассе.
Тут же за моей спиной пристраивается охранник.
— Боитесь, что сбегу? — понимающе киваю я, глядя в широкое простое лицо мужчины.
— Есть такое, — с бесхитростной улыбкой отвечает тот.
Заказав для себя большую чашку кофе и блины с медом, я в задумчивости оглядываюсь на охранника за спиной.
— Как считаете, что взять Курту?
Мужчина смотрит на меня круглыми глазами.
— Простите? — кажется, он тоже растерян.
Хм, может это уже вирусное? Или это просто день такой, когда я ставлю людей в тупик — сначала стюардесса, затем Курт, а вот сейчас охранник.
— Что обычно ест на завтрак Курт? — терпеливо повторяю свой вопрос.
Пауза немного затягивается.
