Влада Блонская - Unknown
Тогда для меня открылся новый мир. Каждый день после уроков я ходил на тренировки. Иногда я тренировался, иногда – просто наслаждался чувством единения. Мы все чувствовали это, и каждый был благодарен за это нашему тренеру Эйдену.
Я научился контролировать свой гнев, узнал, что я сильный, что я не жертва. Что я заслуживал уважения, и, прежде всего, самоуважения. Я больше не позволял себя унижать и бить. Я просто обратился в полицию, и избиения детей настоятельницей прекратились.
***
Его история ошеломила меня. Мои глаза были полны слез. Несмотря на то, что этот прекрасный молодой человек пережил столько дерьма в своей жизни, он до сих пор оставался хорошим человеком. Я испытывала сострадание к маленькому Джейсу, но не ко взрослому. Как можно жалеть настолько сильного человека? Он был достоин уважения. Он был прав: я увидела его в ином свете. И это невероятно. Неужели он думал, что это оттолкнет меня? Я была поражена историей его жизни.
***
Настоятельницу и ее заместителя, который тоже был жесток, уволили, и директором приюта стала Мэри. Дом, в котором раньше царили закон и порядок, наполнился любовью и добротой. Нам, наконец-то, разрешили быть детьми. Смех стал громким, нам больше не запрещали играть в игры.
Каждый день после школы я продолжал ходить на тренировки по боксу, и у меня получалось все лучше. Я отрицал это, но первые соревнования доказали, что я был одним из лучших. Только вот профессиональных амбиций у меня не было. Но была моя вторая любовь – школа. Я очень хорошо учился, и по окончанию обучения я получил стипендию в Оксфорде. Университет оказался ещё лучше, чем школа. В конце концов, я выбрал своей специальностью юриспруденцию, чтобы помогать тем, кто не мог помочь себе сам. После университета я стал работать в конторе, где каждый юрист должен был отработать двадцать пять часов на общественных началах. Для меня это было очень важно. Через несколько лет, после того как я устроился сюда, мне позвонила сестра Мэри и сообщила, что детский дом отдают церкви. Она собрала пожертвования, и, в конце концов, купила новый приют. Но денег все равно не хватало. Власти экономили бюджетные средства и просто не могли выделить сумму большую, чем требовалась на существование нового детского дома.
Я пообещал ей что-нибудь придумать. И тогда, я случайно наткнулся на Джима. У него был подпольный боксерский клуб, а бокс был моей страстью. С моей адвокатской зарплатой я не смог бы помочь Мэри и ее подопечным. Когда Джим увидел меня в деле, он предложил мне заниматься подпольными боями. На тот момент, это был лучший выход из ситуации.
Он устроил для меня несколько боев. Все они были выиграны. Так, за несколько лет, я стал самым настоящим чемпионом подпольного ринга. Все призовые деньги, вплоть до цента, я отправлял Марии для ее детей. Все, лишь бы дети и она были в безопасности.
***
Только теперь, после того как его история подошла к концу, он взглянул на Крисс, увидел высохшие от слез красные глаза, опухшие губы и трясущиеся пальцы, прижатые ко рту. Ее глаза все ещё сверкали от слез, а на губах появилась слабая, но такая красивая улыбка.
А потом она встала, присела возле него на колени и обняла. Сначала он даже не понял, что произошло, а после обнял ее в ответ. Он обнимал ее маленькое хрупкое тело так, будто она была сделана из хрусталя.
Спустя некоторое время он все же пришел в себя и с удивлением спросил:
– Что это было?
– Объятие.
– Но я не хочу, чтобы ты испытывала ко мне жалость, – нахмурился он.
Она тихо рассмеялась.
– Глупый, ты ее и не получишь.
Джейс удивился.
– Нет?
– Твоя жизнь была сущим гребанным дерьмом. Но посмотри, что стало с тобой! Ты прекрасен. Ты заботишься о других людях, даже ценой своей свободы. Ты чудесный, ты испытал столько дерьма в детстве, твоя жизнь…. – на этом ее слова оборвались, он увидел, что по ее щекам снова потекли слезы.
И вместо того, чтобы дождаться, пока она снова заговорит, он нежно прикоснулся к ее губам поцелуем, наполненным любовью. Любовью? Прежде ни одна женщина не говорила ему таких слов. Он растворился в ней, в ее словах, которые затронули самые дальние уголки его сердца. Сейчас его не волновало, что он был ее клиентом, а она – его адвокатом.
– Джейс, – пробормотала она в его губы.
Он еще ближе притянулся к ней, облизнув ее нижнюю губу кончиком языка.
Он гладил ее по спине, углубляя свой поцелуй. Господи, как же хорошо ему сейчас было. Он ещё никогда не чувствовал себя таким свободным. Страсть затмила его разум. Джейс прижал ее к себе, почувствовав, как напряглись ее соски под кружевным бельем. Он исследовал ее тело, пробираясь руками под юбку в трусики, где уже было горячо и влажно. Он был так возбужден, что его член просто давил ему в живот. Если бы Крисс обхватила его своей ручкой, он мог бы кончить.
– Джейс, мы… – выдохнула она.
– Знаю, – сказал он и вернулся к ее губам.
– Мы не должны, Джейс, – простонала она.
Он опустил голову.
– Знаю, детка.
Она прислонилась щекой к его голове, поглаживая по более безопасным частям тела.
– Черт, детка, – хрипло сказал он. Она чувствовала, что он улыбался как младенец.
– Сначала нам нужно спасти тебя от тюрьмы, – сказала она и снова села на стул. Достав свой планшет, она начала задавать вопросы.
– Вы знали, что проведение подпольных боев – незаконно?
– Да.
– Хорошо, это упрощает задачу. Когда вы начали заниматься этим?
– Шесть лет назад.
– Сколько боев у вас было? – ее пальцы порхали по экрану.
– Не знаю, я не считал. Возможно, около ста.
– Сто? Сколько боев вы выиграли?
– Все.
Крисс с задумчивым видом барабанила по своему планшету.
– Если я заключу сделку с обвинением, что вы сможете поставить на кон?
– Никакой сделки, – твердо сказал он.
– Почему нет? – Спросила она.
– Потому что я не собираюсь ни на кого стучать, – ответил Джейс.
– Но…
Он потянулся к ее руке.
– Детка, мы должны найти другой выход. Люди, с которыми я связался, очень опасны. О сделке не может быть и речи.
Крисс медленно вздохнула.
– Крисс, я понимаю твое разочарование, но это единственное, чего не стоит делать. Ради твоего же блага.
– Ради моего блага? – удивилась она.
– Если они узнают, что мы вместе, они попытаются нас с тобой разлучить. Они могут сделать тебе больно. Уж лучше я сяду в тюрьму.
Она спокойно посмотрела на него, после чего произнесла:
– Ты не пробовал устроиться в драматический театр?
– Эй, – сказал он, шлепнув ее по руке.
– Хорошо, я найду другой выход, – сказала она.
– Спасибо.
– Это моя работа.
***
Я должна была встретиться с Шоном Поттером в каком-то паршивом баре. В одном из тех, в которые в одиночку вряд ли кто-то пойдет. Но… Я должна была спасти Джейса. Шон работал частным сыщиком, а мне было нужно больше информации. Я не скажу Джейсу, что обращалась к сыщику, для того, чтобы у меня были все факты и информация по делу.
Шон сидел в дальнем углу бара, потягивая какое-то пиво.
– Эй, Шон, – сказала я, присаживаясь рядом с ним.
Он лишь кивнул головой в ответ.
– Ты слышал что-нибудь о подпольных клубах?
Его поросячьи глазки сузились, а затем он ухмыльнулся.
– Это будет стоить денег.
– Сколько?
– Десять тысяч.
– Хорошо, – я достала конверт и толкнула его к нему.
Даже не посмотрев на него, он ответил:
– Это братство.
– В каком смысле?
– Они сами находят новых членов.
– Почему они делают это?
– Тебе не нужно знать этого.
– Почему я никогда не слышала о них?
– Потому что это тайна, они не хотят, чтобы все были в курсе.
– Тогда откуда ты это знаешь?
Он пренебрежительно посмотрел на меня, после чего произнес:
– Они считают себя высшей расой.
– Арийцы[2]?
Он кивнул.
– Не связывайся с ними, Крисс, это плохо кончится.
– Тогда объясни мне все.
– Что ты хочешь знать, девочка?
– Все.
Он кивнул, сложив руки на столе.
– Самого главного зовут Льюис Дэйн, также он известен как Фантом. Вряд ли кто-то знает, как он выглядит. Он заведует рядовыми членами братства, но это не основная его деятельность. Для грязной работы у него есть другие люди.
– А чем занимается это братство?
– Они сосредоточены на подпольных боях… Во всяком случае рядовые члены. Они не хотят привлекать лишнего внимания. А вот активные занимаются делами пострашнее.
Я кивнула.
– Можешь сказать какими?
Он покачал головой.
– Они занимаются спекулятивными делами, где задействованы огромные суммы.
– Делами?
– Превосходство белого человека[3].
– Это ужасно. Неужели это то, о чем я подумала?
– Послушай Крисс, эти типы очень опасны. Не вздумай перейти им дорогу.
