П.А.Сарапульцев - Homo
Если бы она почувствовала как стало больно мне при этих словах: я понимал, почему её так тянет к Джонни — все говорили, что он похож на меня в детстве, как две капли воды, а ведь я любил Элли, теперь-то я это понимал.
- Но он сильнее меня, Джон, - закончила фея.
- Я всё понимаю, Элли, но только, пожалуйста, постарайся не делать так больно Эльзе, она-то ведь не виновата в том, что я изменил тебе, - тихо, почти шепотом, попросил я.
- Ты тоже ни в чём не виноват, Джон: в тебе слишком много того, что отличает нас от людей, но ты слишком любишь и ценишь то, чего нет ни у меня, ни у моего народа. Я почти примирилась с этим. Беда только в том, что я никогда не ошибаюсь в своих предчувствиях.
- И что же тебе они говорят? — насторожился я (феи действительно могут предугадывать то, что скрыто от нас, людей).
- Только то, что опасность для тебя и твоих родных очень близка, и что причина твоих, а значит, и моих, бед, та же, что когда-то разделила нас — твоя чисто человеческая жажда эмоционально-чувственной жизни. Прощай, Джон.
И она исчезла также незаметно, как и появилась. Бессмысленно было снова вызывать или расспрашивать её: она сказала всё, что могла или захотела мне сказать. Делать было нечего, надо было возвращаться домой, так и не поняв, что ждёт меня и моих близких, но то, что грозные события уже на пороге, это я знал.
Я не успел далеко отойти от поляны фей, как с неба послышалось непривычно басовитое гудение. Мне, в общем-то, приходилось сталкиваться с разными вертолетами, но такого толстяка я увидел впервые.
- Просим посадки! — послышалось из моего карманного передатчика.
Я быстро прикинул в уме габариты вертолета и размеры нашей центральной площади. Выводы были явно неутешительные.
- Посадка вертолета таких размеров у нас невозможна, высаживайте гостей с помощью трапа над площадью, - обратился я к пилоту вертолета.
- Не валяйте дурака, Джон! — грубо возразили мне с вертолета.— Около деревни видна прекрасная ровная площадка, вполне подходящая для нашей машины.
- Не вздумайте это сделать! — заорал я во весь голос. - Это лужайка фей. Я запрещаю Вам это делать!
- Не играйте роли шефа, Блэк! Вы им пока не являетесь, - услышал я из передатчика, в то время как вертолет почти рухнул на лужайку, глубоко продавив ее своими полозьями.
- Как вы посмели! — отдыхиваясь, закричал я, подбегая к вертолету.
- Ну чего ты разоряешься, - спокойно бросил мне здоровяк, выходящий из вертолета. — Если бы эта площадка даже была сделана из чистого золота, и то наша фирма смогла бы заплатить не только за ее использование, но и за уничтожение.
- Да при чем здесь деньги! Вы же восстановите против себя все население долины. Ну вот, посмотрите сами, - я показал ему на внезапно пожелтевшую площадку: вся трава разом завяла на ней.
- Вот тут уж мы ни при чем. Никаких ядовитых веществ наш вертолет не выделяет, - удивленно оглядывая изменившуюся лужайку, ответил мне представитель фирмы.
- Если вы немедленно отсюда не уберетесь, я, вообще, разорву договор с Вашей фирмой! — всё больше накаляясь, предъявил я ему ультиматум.
- А вот это ты зря! — злобно ухмыльнулся он в ответ. — Не говоря уж о разных тонкостях нашего дела, только за один самовольный отказ от выполнения данного задания, как это указано в контракте, ты должен будешь заплатить фирме больше, чем стоит вся ваша деревня.
- Черт подери! — он действительно, был прав: перед глазами у меня сами собой появились строки из подписанного мной договора, до этого я просто не задумывался над ними.
- Ничего, Джон, успокойся, - примирительно обратился он ко мне. — Не бери в голову, с хозяевами площадки мы сами разберемся, а тебе сегодня еще предстоит поработать. Клиенты не ждут.
- Ну, смотрите, - процедил я сквозь зубы. — Очень бы мне хотелось увидеть, как вы будете рассчитываться с хозяевами лужайки, да дело ваше. Так с кем мне сегодня предстоит отправиться в горы? — вопросительно посмотрел я на окна вертолета, - И как я смогу разместить всю вашу шайку в нашей деревне?
- О нас беспокоиться не стоит. В вертолете есть всё, включая финскую баню, - отрезал собеседник. — А вот насчет прогулки в горы я тебе могу только позавидовать. Да вот и попутчик твой появился, - кивнул он мне в сторону второго вертолетного люка.
Повернув голову, я увидел удивительно яркую девушку, стоявшую в проеме двери.
- Извините, пожалуйста, но нет ли у Вас здесь какого-нибудь медика, чтобы поопекать мою тетушку, пока мы с Вами будем лазать по этим горам? — обратилась она ко мне с очаровательной улыбкой, появившейся в тот момент, когда она сделала ударение на “мы с Вами”.
- Конечно, есть, у моей жены среднее медицинское образование, - чуть-чуть опешив, ответил я.
- Вот и прекрасно, моя милая тетушка сумеет задать ей столько хлопот, что у Вашей жены просто не останется времени для ревности, - снова улыбнулась мне собеседница.
- Пока не вижу поводов для ее появления, - начиная злиться, буркнул я, поворачиваясь спиной к вертолету.
- Не пытайтесь выглядеть большим букой, чем Вы есть на самом деле, у Вас это не получается, - услышал я вдогонку веселый смех.
Всё остальное, включавшее хлопоты сборов, надутые губки маленького Джонни, не желавшего оставаться дома, и даже церемонное представление меня и жены старой леди, лежавшей без движения, и по-моему, в полузабытье в каком-то сложном сооружении, представляющем смесь из комфортабельного кресла и хирургического стола со всеми атрибутами реанимационного отделения в придачу, не представляло ничего интересного.
Единственное, что обратило на себя мое внимание во время сборов и дороги до вертолета, было странное поведение наших маленьких соседей. Первая странность вызвала у меня удивление, смешанное со смехом, когда я спустился в подвал за рюкзаком и альпенштоком: крошка домовой сам своими ручонками отдавал мою маленькую саперную лопатку двум всклоченным и встревоженным троллям.
- Ну и ну! — воскликнул я, увидев, как юркнули в щель воздуховода непрошенные гости, не забывшие, естественно, захватить с собой и мою лопатку. — И это страж моего дома? Придется тебя оставить без содержания, если это еще повториться, - с деланной строгостью заворчал я на него.
Но тут мои глаза столкнулись со взглядом огромных и печальных глаз моего домового и увидели в них такую мольбу и боль, что я вынужден был на секунду отвернуться и примирияюще закончить:
- Но если надо, значит надо, что мне жалко, что ли, этой лопатки? Смотри тут без меня не скучай.
На вторую странность обратила мое внимание Эльза, когда мы вместе с ней шли к приземлившемуся вертолету:
- Посмотри, Джон, чего это сегодня все тролли переполошились, так и снуют один за другим вокруг нас?
Присмотревшись, я понял, что ни вовсе не следят за нами, как это иногда бывало, просто наши дороги сегодня почему-то на удивление совпадали. Комично серьезные и самоуглубленные (ни один даже не скорчил нам рожу и не показал носа) они явно двигались в том же направлении, что и мы, больше того, мне показалось, что многие из них тащат какие-то железные предметы, типы совков и лопаточек.
- Чёрт их знает, Эльза! Может быть, у них сегодня какой-нибудь праздник? Мне-то, во всяком случае, это на руку: меньше каверз будут строить в горах, а то эта девица, по-моему, явно никогда не имела дела ни с веревкой, ни с альпенштоком.
- Зато она явно имела дело с лопоухими мужчинами типа тебя, - внезапно взорвалась Эльза. — За полчаса сборов ты подумал и упомянул о ней уже добрую дюжину раз.
- Ревнуешь, значит, любишь, - всё, что нашелся я ответить на эту, в чём-то, как я понимал, и оправданную горячность жены.
То, что произошло между мной и альпинисткой из “Мига удачи” на первом же привале, который, по её требованию, мы устроили через каких-нибудь полчаса ходьбы по почти пологому склону, можно объяснить, только приведя цитату из инструкции к той настойке, которой она угостила меня вместе с кофе. (Эта инструкция оказалась напечатанной на несгораемом пластике, привлекшим моё внимание, когда я не знал, чем занять себя от смущения перед собственной сексуальной распущенностью). На побелевшем от огня листке было четко оттиснуто: “Препарат “Виросекс” снижает контролирующее влияние коры головного мозга и высвобождает жизненно важные (в первую очередь сексуальные) рефлексы. Срок действия одной дозы препарата 30-40 минут. Возможно повторное использование препарата через 1-1,5 часа после прекращения его действия”.
- Хватит тебе возиться с этим костром, выпей лучше ещё чашечку кофе с бальзамом — услышал я из-за спины воркование так и не успевшей одеться девицы.
- Поищи лучше себе скотину с постоянно действующими животными рефлексами! — разъяренно рявкнул я на неё и, схватив только свой именной альпеншток, бросился в сторону деревни. Я хотел успеть выложить представителям фирмы всё, что я о них думаю, еще до того, как логика разума сумеет остудить мои эмоции до достаточно корректного уровня.
