Admin - i af0d3b7246f951a5
— У Яромира слабая кровь. Его нельзя ей вылечить. Я пробовал — не помогает. Так, чуть-чуть поддерживает.
— А если взять другую, сильную?
— Кровь индивидуальна, Милан, так же, как и отпечатки пальцев. Здесь могла бы немного помочь кровь его брата, но он не соглашается.
— Венцеслав?
— Нет, Яромир. Он согласился воспользоваться кровью брата только раз — чтобы с гарантией дожить до его приезда.
— Венцеслав куда-то уехал?
— А что, его не может на подвиги потянуть? Ну ладно, Милан, пора идти, — маг помолчал, потом с ехидцей добавил. — А жаль, что сейчас день. Была бы ночь — мои глаза бы очень эффектно засветились кровью. Твоей. Тебе бы понравилось.
Они забросали костер землей и вернулись на дорожку.
— Вацлав, а вы, правда, можете быть вампиром?
— А как же. Теперь, я думаю, ты не будешь забывать о припасах на дорогу.
— Не буду, — согласился Милан. — А все-таки, Вацлав...
Вацлав вздохнул:
— Если ты так любопытен, мой мальчик, тебе надо было читать учебники, а не посмертные воспоминания каких-то сомнительных личностей. На самом деле, Милан, вампиризм — это болезнь, причем довольно любопытная. Кстати, можешь не беспокоиться. На самом деле вампиры не пьют кровь своих жертв и крайне редко их убивают. Точнее, никогда не убивают, по крайней мере, сразу. Если вампир продолжительное время питается одним и тем же человеком, тот умирает. От истощения организма и заражения крови.
— Это как?
— Видишь ли, в силу различных причин, у вампиров полностью отказывает желудочно-кишечный тракт. Но при этом у него развиваются клыки. Они полые внутри и соединяются с кровеносной системой вампира. Вампир вонзает их в артерию жертвы, забирает из крови питательные вещества и сбрасывает туда же продукты своей жизнедеятельности. Словом, включается на некоторое время в его кровеносную систему. Поэтому они и ухитряются так перепачкаться, как любят рисовать на картинках в книжках. Кстати, мой мальчик, поддерживать жизнь таким способом могут не только вампиры. Я, например, всегда ношу в кармане парочку клыков.
Милан махнул рукой.
— Лучше таскайте с собой запасной бутерброд. За меня вы возьметесь в самом крайнем случае — ведь заломает же возиться с клыками, а к тому времени с меня и взять будет нечего.
— Ну ничего не боится! — засмеялся Вацлав.
К концу дня погода испортилась и в Старые Загорки они вошли под довольно сильным и очень противным дождем.
— Везет нам на такую погоду! — ворчал Милан.
— Ничего, мой мальчик, скоро похолодает, да и вообще мы едем на север, так что вместо противных дождей на нас будет падать белый пушистый снег, — утешил его Вацлав. Впрочем, Милана не слишком вдохновила нарисованная им перспектива.
Дороги в Загорках были не на много чище, чем за городом, да еще по ним непрерывным потоком шли экипажи, обдавая грязными, липкими брызгами тротуары и многочисленных прохожих. Так что, когда путники подошли к гостинице Центральная, выбранной ими за то, что она и в самом деле располагалась в центре города, где, в свою очередь, гнездились Центробанк, различные правительственные учреждения, театры, рестораны для богатых и дешевые забегаловки для рядовых служащих, они выглядели очень колоритно. Темноволосый Милан напоминал разбойника с большой дороги, а блондин Вацлав — пилигрима со старинной гравюры. Только посоха не хватало. Тем не менее, швейцар почтительно пропустил их, сраженный вопросом Вацлава:
— Здесь кредитные карточки принимают?
На следующий день, сразу после завтрака, Вацлав отправился в банк, велев Милану запастись припасами на дорогу. Милан болтался полдня и вернулся нагруженный настолько, что Вацлав искренне расхохотался.
— Решил быть предусмотрительным? Ну-ну. Оказывается, медицинская магия имеет побочный эффект — воспитательный.
— Ничего смешного, — огрызнулся Милан. — Видели бы вы себя со стороны!
— Мне хватило того, что я видел тебя. — Вацлав помолчал. — Да, Милан, у меня плохие новости. Мы едем в Угорию.
— Зачем?
— Как ты знаешь, я был в банке, хотел получить Трехреченскую кредитку, или хотя бы немного наличных, и оказалось, никаких контактов у Светлогории с Трехречьем нет, а граница закрыта.
— Как?
— Не знаю. И после того, что мы слышали от Станислава, не имею ни малейшего желания проверять.
— Вацлав, я вообще не понял, ни что мы делаем в Светлогории, ни зачем мы едем в Угорию. Разве мы не могли бы просто проехать по границе, обменять деньги в придорожном обменном пункте и прибыть на место за каких-нибудь несколько дней?
— Оно бы неплохо было вместо того, чтобы месить грязь по дорогам, с ветерком прокатиться на восьмерке восьмимерок. Считается, что на границе нельзя долго находиться без вреда для здоровья. Подобные перемещения возможны только для грузов.
— А возницы?
— Говорят, что их рано или поздно забирает граница.
— Но ведь есть пассажирские поезда, я сам видел.
— Я и не говорю что нет. Помнишь, нам пограничник предлагал прокатиться до Угории? Я-то думал, пройдем через Светлогорию. Оно было бы проще, Милан. Всего-то-навсего пришлось бы пересекать две границы и одну страну. А так — как минимум две. К тому же Угория и Гуцулия вечно затевают различные смуты, что-то делят. Честно говоря, я побоялся попасть в заварушку. Так что я решил идти через Светлогорию. Да и попутчик попался.
— Так куда мы сейчас?
— Прямо на Север до границы с Угорией.
— Вацлав, я все же не понял на счет границы. Если я бы там не был и не видел все эти дома и отели, я бы поверил. А так мне кажется, это очередная ваша сказка, типа той, о клыках в кармане.
Вацлав усмехнулся.
— Это официальная версия. Кроме нее существует соглашение между странами, что через границу даже в таком ограниченном количестве можно пройти только в соседнюю, пограничную страну. Это сделано, чтобы сократить число желающих попробовать свои силы в путешествиях в легендарные страны. Ну и что бы предотвратить разбойничьи набеги.
— В легендарные страны?
— В Китай, например. Страна летающих драконов, изящных пагод, персиковых садов и ожившей каменной обезьяны.
— Сунь У-куна, — вставил Милан.
— Именно, — одобрительно отозвался маг.
— Я бы тоже хотел в Китай.
— В Китай? А как же принцип неувеличения энтропии вселенной?
— Находясь у вас на службе, я все равно нарушаю этот великий принцип. А так хотя бы удовольствие получил.
— Тоже мне, гедонист нашелся.
— Не ругайтесь, Вацлав. Вы, конечно, начальник, а я, как недавно сообщил Станислав, дурак, но ведь это не повод обзывать меня таким нехорошим словом, тем более что оно абсолютно не соответствует действительности. Ведь гедонисты живут, чтобы получать удовольствие, а я это делаю просто потому, что родился. Скажите лучше, вы нашли попутчика?
Вацлав, восхищенно внимавший тираде своего секретаря, засмеялся и покачал головой.
— Мы поедем почтовым дилижансом.
— Сегодня?
— Да, вечером. Как ты догадался?
— Вы обещали два выходных, а это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
— Да ладно, Милан, зато через два с половиной дня мы будем в Светлом Береге — это приграничный город — и там отдохнем.
— Чувствую, что я отдохну не раньше, чем мы с вами вернемся в Верхнюю Волынь, и вы меня уволите.
— Уволю? — переспросил Вацлав.
— Ну, вы же сами говорили, что такие раздолбаи, как я, вам не нужны.
— Интересно, — задумчиво проговорил Вацлав. — Когда я говорю что-нибудь хорошее, ты мне не веришь, а стоит мне вскользь обмолвиться, что в каком-нибудь гипотетическом будущем сделаю какую-нибудь пакость, ты воспринимаешь это как непреложную истину.
— Это называется философским взглядом на вещи, — объяснил ему секретарь. — Я заранее готовлюсь к худшему, чтобы не раскатывать губы по-лишнему.
— Мудро, — признал маг. — Но я обещаю, Милан, что если ты захочешь остаться у меня на работе, то останешься. Условия труда, правда, будут другие.
— А оплата?
— Выше.
— Тогда поговорим об этом в Верхней Волыни.
На третий день ранним утром уставшие и озябшие путники сошли с дилижанса в Светлом Береге у одноименной гостиницы.
— Идем устраиваться, — предложил Вацлав. — А завтра с утра — к границе.
— До границы далеко? — стуча зубами, поинтересовался Милан.
— Километров пятнадцать.
— Тогда пойдемте сейчас. Как раз к вечеру доберемся до граничного отеля.
— Милан?! — воскликнул шокированный маг.
— Все равно, если останемся здесь, вы через час, самое большое один час десять минут, приметесь метаться по комнате, по гостинице, по городу. А на границу мы придем к ужину. Вы мирно ляжете спать после еды и другим не помешаете предаваться этому благородному занятию.
