Санин Евгений - Белый гонец
Ложился – солнце вовсю светило, а теперь вон как льет…
Он сел в кровати, посмотрел на лежавшую у подушки печать, улыбнулся ей и помрачнел.
Ему бы радоваться сейчас, да что там радоваться - плясать от такого подарка. Шутка ли – вещь, которую, возможно, и даже не возможно, а наверняка держал в руке сам Мономах! Он и мечтать не мог о таком! Но то ли потемневшее среди бела дня небо, то ли осадок, который остался после слов Лены, с самого пробуждения омрачили ему эту радость.
Он встал и торопливо направился к двери.
Да, он дал Ване слово никуда не выходить из дома. Но… разве поспоришь с настойчивыми требованиями природы?
Во дворе он пробежал к темневшему в самом углу деревянному домику, похожему на скворечник, заметив по пути, что и весь их огород тоже перекопан, скорее всего, Ваней, и уже собрался возвращаться в дом, как вдруг услышал полувопросительное:
- Вячеслав?..
Стас не привык к своему церковному имени - так его называли только в храме во время исповеди и перед святым причащением. Поэтому он решил, что зовут кого-то другого, и продолжил путь. Но голос, на этот раз уже полуутвердительно, повторил:
- Стас!
Тогда он повернул лицо и увидел стоявшего за забором соседа, бывшего вице-губернатора области, коротавшего пенсионные дни в Покровке.
- Григорий Иванович! – обрадовался Стас, бросаясь к забору.
- Узнал? Молодец! – похвалил сосед и оглядел Стаса. - А вот тебя уже можно и не признать! Это в моем возрасте люди почти не меняются…
- А вот вы изменились! Честное слово! Помолодели, вся болезненность, бледность куда-то ушли!
- Ладно-ладно… будет тебе! Я еще в своем кабинете лести наслышался… – проворчал, впрочем, не без удовольствия Григорий Иванович и поинтересовался: - А родители где?
- Отец в клинике, мама дома! – махнул рукой в сторону далекой Москвы Стас.
Григорий Иванович сразу как-то ссутулился, постарел.
- Жаль… - искренне огорчился он. - Значит, ты приехал один? Решил немного перед школой отдохнуть в наших краях?
- Да, и заодно дом наш продать! – подтвердил Стас.
- Дом? – оживился Григорий Иванович и с недоумением посмотрел на Стаса: - Как же ты собираешься это сделать? Ведь тебе еще нет восемнадцати лет!
- Лет нет, а доверенность есть!
- И… на кого же?
- На Ванькиного отца!
- Та-ак… - Григорий Иванович с интересом поглядел на юношу. - А ну-ка, пошли ко мне!
Он жестом позвал Стаса следовать за собой, но тот с виноватым лицом отказался:
- Н-не могу!
- Почему? – удивился Григорий Иванович. – Я тебя жареными кабачками угощу! Со своей, между прочим, грядки!
- Да не могу я! – в отчаянии оглядываясь на свой дом, пробормотал Стас.
- А что такое?
- Ваньке слово дал не выходить никуда до его возвращения…
- Ах, Иоанну… Этому проходимцу? - Брови Григория Ивановича сурово двинулись к переносице. - Вот оно что… Все ясно. Но не беда! Как говорится, если гора не идет к Магомету, то Магомет идет…
- К горе! – охотно подхватил Стас, в свою очередь радушно приглашая соседа к себе. Его совесть была спокойна. Он ведь дал слово Ване только не выходить из дома, а о том, что кто-то придет к нему, не было сказано ни слова!
Следуя за Стасом, Григорий Иванович вошел в комнату родителей, с видом знатока простучал костяшками согнутых пальцев стены, посмотрел на пол, потолок и вздохнул:
- Хороший дом. Жалко. Еще лет пятьдесят смог бы стоять!
- А чего его жалеть? – удивился Стас. - Другие в нем будут жить!
- Другие? – Григорий Иванович потер ладонью грудь в том месте, где сердце, и тяжело опустился на стул. - В том-то и дело, брат Вячеслав, что все здесь идет к тому, что ни в этом доме, ни в моем, да и вообще в Покровском никто больше не будет жить!
- Как это? – с удивлением посмотрел на него Стас.
- А вот так! - недобро усмехнулся Григорий Иванович. – Нашлись люди, которые скупили в округе все земли, лес, речку, почти все дома, и все для того, чтобы просто взять да затопить все это!
- За-то-пить?! А как же Покровка? Дома, сады, огороды, кладбище… Храм, наконец?!
- Да какое им дело до этого! Все у них куплено или, как теперь принято говорить, схвачено. Медпункт перенесли за 20 километров. Магазин выкупили у прежних хозяев и не стали открывать вновь. Почту убрали. Лес объявили негодным. Школу и ту, благодаря Юрию Цезаревичу, который - не за деньги, а из-за своей ненависти к храму - уговорил местные власти признать нецелесообразной, закрыли! Так что теперь первого сентября в Покровке больше не будет. Словом, провели огромную, просто грандиозную работу, сделали почти все, что только возможно с такими неограниченными деньгами!
- Почти? – с надеждой уточнил Стас.
Григорий Иванович одобрительно посмотрел на него и кивнул:
- Да, только одного, несмотря на все их возможности и старания, им не удалось сделать. В самой последней инстанции в Москве из опасения, что можно ответить за такие противозаконные действия, от них безоговорочно потребовали, чтобы все было проведено – хотя бы демократически!
- Как это? – попросил уточнить Стас.
- Очень просто. Им нужно решение собрания землевладельцев Покровки, что они за то, чтобы затопить свое родное село. Хотя бы 51 процент голосов.
- И… какая же эта цифра сейчас?
Григорий Иванович достал из кармана бумагу, но не стал даже разворачивать ее:
- И так помню! – с горечью усмехнулся он. - На вчерашний день, судя по нашей сводке, было пятьдесят на пятьдесят…
- Надо ж - по сводке! - покачал головой Стас. - У вас тут прямо как на войне…
- А чему ты удивляешься? По сути, так оно на самом деле и есть!
- Как же так? – возмутился Стас. – А законы, милиция, суд, власть, наконец!
- Я ведь тебе объяснил… - с легким упреком напомнил сосед. – Все куплено!
- И кто стоит за всем этим беззаконием?
Григорий Иванович неопределенно пожал плечами:
- Краем уха слышал, Соколов - хозяин этих коттеджей. По слухам, причина просто смехотворная: купил новую яхту и теперь хочет кататься на ней по здешнему озеру.
- Но ведь здесь уже есть одно озеро! Я сам видел! – воскликнул Стас.
- Это не озеро, – отрицательно покачал головой сосед. - Это пока только водосборник. Они сделали отвод от реки, собрали в него воду и готовятся обрушить все это на Покровку.
- Но для чего?!!
- А чтобы озеро было не сбоку, а прямо перед фасадом его дворца! Но мне что-то не очень-то не верится в это. Сам ведь Соколов в этих местах практически не бывает. Тут всем заправляет его, как бы сказать, наместник - господин Градов… Хотя и этого у нас тоже нечасто встретишь. Он все больше в области да в Москве. Здесь всем заправляет его помощник.
- Это в Мерседесе который ездит, с желтой папкой? – вспомнив станцию, уточнил Стас.
- Да, это и есть правая рука Градова. Бывший актер. Этот, как его… фамилия у него, вроде, как тоже актерская, что-то из «Горе от ума»… Ах, да – Молчацкий! Дело свое, доложу тебе, делает четко, знает, с какой стороны подойти к человеку. Одних обольстил, других подкупил, третьих запугал, четвертых просто подпоил… Вот они почти половину домов и скупили.
- Ну, хорошо! А… Ваня? – напомнил о своем друге Стас.
- Что Ваня… - снова нахмурился сосед. - Ваня у него в наводчиках и посредниках ходит. Его же все знают, каждый в свой дом пустит. Выслушает. А он и рад стараться. Уговаривает людей продать, то есть предать дом и землю своих предков. У него ведь с каждого проданного дома – свой процент. Ну, а на вашем доме решил, наверное, сам заработать! Поэтому и решил изолировать тебя от людей, чтобы больше не предложили!
- Так вот почему он себя так вел… – догадался Стас. – Но… зачем же тогда сказал, чтобы я уезжал прямо сегодня?
- Чтобы ты не узнал всей правды. С какими глазами смотрел бы он тогда на тебя? – дал ответ и на это Григорий Иванович.
Стас до последнего попытался защитить своего друга:
- Но потом ведь он разрешил мне остаться! – жалобно уточнил он.
Однако сосед был неумолим.
- Значит, совсем совесть потерял! – жестко отрезал он.
- Но, Григорий Иванович, как же так? – ничего не понимая, развел Стас руками. - Он ведь при храме работает! Богу служит!
