Татьяна Матвеева - Башня ангелов
Справа - словно чудовищный зверь с клешнями-манипуляторами и щупальцами-шлангами, старая, но надежная жизнеобеспечивающая система. Я привыкла к ней... хорошо, когда не нужно отвлекаться на такие примитивные вещи, как пить или есть. Хорошо, когда можно закрыть глаза, и все равно продолжать видеть мой неоконченный замок на мерцающих сетках внутренних матриц. Хорошо откинуться в кресле, повторяющем изгибы спины, когда приходит время погрузиться в недолгий сон...
Потом я вспоминаю тех, кого называют Ангелами, и улыбаюсь. Я понимаю, почему они одновременно и хотят и бояться проникнуть в нерушимые твердыни корпораций - нет, не в виртуальности, но в реале;
они догадываются, что здесь рай...
Некоторое время назад, когда мне еще было интересно выходить из комнаты и прогуливаться по коридору, окружающему по периметру один из выступов "клыка" огромного здания, мне было интересно смотреть вниз, на помаргивающий ночными огнями город. С неба непрестанно шел дождь, и его косые линии оставались на стеклах. Здесь был рай... Тот, что кому-то казался адом.
Друг с другом здесь не говорили.
Здесь, в поднебесье, в обители нейропрограммистов и просто программистов Akusir'ы, не было того, что привычно рисует воображение при мысли о жизни внутри корпораций. Мне не следовало знать своих "коллег", если можно бы было их так называть. Никто не заговорил со мной первым, и я не заговорила тоже. У меня было то, что мне надо было делать. У меня была комната и тишина, касания упругих трубок от системы жизнеобеспечения к вене, и сияющий денно и нощно ряд мониторов.
Это было, кажется, несколько месяцев назад. Кажется, так. Я помню, что по коридору мимо меня провезли больничную каталку с лежащим на ней человеком - может быть, он был мертв, но может быть, все-таки жив, потому что позже мне показалось, что я заметила его. Я запомнила его грязно-русые волосы, ложившиеся на плечи неровными прядями; он вышел ненадолго в коридор, пошатывающейся походкой, и смотрел сквозь меня отсутствующим взглядом. В этом взгляде была пустота и безразличие - но отсутствовала искорка разума. Кто-то появился вслед за ним из комнаты, его взяли за руки и увели назад. Я заметила на виске у него поблескивающий кружок с черно-красным знаком Yamato.
И вернулась назад. Разгадывать тайны - это было не для меня.
Пальцы танцуют над клавиатурой, я рисую огненные стены, закрыв глаза, и вижу их то вокруг себя, то перед собой. Я чувствую свою систему так, как скульптор чувствует Галатею в глыбе мрамора. Я хочу оживить ее, но лишь могу представить себе ее жизнь...
Мой давний друг Натори сказал мне, "С каждым новым имплантом в тебе все меньше остается человека"... Это было давно. Слишком давно. Даже не в прошлой, а позапрошлой жизни; я и прошлой-то уже не помню, куда мне возвращаться в памяти столь далеко? Я забываю ненужное, чтобы освободить место для новых необходимых мне данных. Старые воспоминания теснятся и сами уходят, и я не чувствую к ним жалости... Но эту фразу я помню; неужели я никогда не смогу простить его?
Наверное, никогда, слишком уж запомнился мне тот день. Когда он повторил эту фразу, глядя на меня своими огромными грустными глазами, именно тогда, когда я пришла похвастаться перед ним рубиновой каплей инфракрасного порта на ладони... я не хотела больше выносить этот взгляд. Он смотрел на меня так, словно хоронил меня заживо и это доставляло ему какое-то извращенно-мрачное удовольствие. "Значит, ты не видишь во мне человека? Тогда мне этого и не нужно. Прощай"...
И вот уже экспресс спешит, увозя меня прочь от первой жизни, в город...
Здесь воспоминания начинают размываться, словно капли дождя падают на акварель. Зачем это все? Убрать. Я трясу головой. Но мне не удается сосредоточиться... Индикатор времени безразлично помаргивает на стене. Хорошо. Еще несколько минут... пусть... я откинусь на кресло.
Вот и все... Все гаснет, все сплетается в чудовищном хороводе вокруг одной-единственной мысли, когда я вижу на мгновение эту вспышку:
Yamato Initialization Loading Done
Последнего done я уже не вижу. Оно улетает сквозь меня. Или я - сквозь него...
Я блуждаю в своем замке, срывая цифровые цветы программных роз. Огонь кода защитной системы ласкает мне руки. Нет - нету уже никаких рук. Есть все, что я захочу; мое сознание - и машина, мое сознание - и сеть. Я снаружи и внутри; возможно, душа моя парит сейчас над безжизненным телом на тоненьком канале, как на ниточке, и может оторваться, но меня это не заботит. Я говорю с машиной, говорю на ее языке, языке, понятном мне и ей, языке, который ищут и не находят; я знаю его, хотя мне не пришлось его учить. Yamato говорит за меня, и я слышу переливчатый шепот сети и говорю с ней; моего слова, намека, пожелания достаточно, чтобы система послушно изменялась и перестраивалась снова...
Это не может длиться долго. Приход в себя - как после внезапно холодного душа; после нирваны виртуального пространства - вновь этот жалкий мир. Так, наверное, думает каждый, возвращаясь из мира, который дарит Yamato; я иногда думаю, что будет, если он забудет меня однажды вернуть, и сознание мое, воспарив, останется там...
Теперь я отбрасываю эти мысли и просматриваю получившиеся строчки нового кода. Того, что рождается на языке Yamato (Вы когда-нибудь слышали, как звучит нейроассемблер?!), то, что я говорю компьютеру напрямую...
Транслятор почти безупречен. И все же я снова правлю и дополняю код. Впереди у меня еще четыре часа, до того момента, как манипулятор слева вновь шевельнется, и механическая рука, дрогнув, вновь направит зажатую цепкими "пальцами", словно сокровище, половинку серебристой капли к разъему. Я буду ждать этого момента; так, наверное, как первобытный человек с надеждой и верой ждал восхода солнца после холодной ночи. Я знаю. Когда я снова устану, когда мысли вновь смешаются и будут мешать мне строить программу, когда воспоминания вспенятся, цветным калейдоскопом, пытаясь помешать мне думать, я почувствую вновь чуть заметный укол в виске... прощай, реальность...
Натори... видел бы ты меня сейчас. Грустная ухмылка. Натори. Что ты понимал в истинном ощущении счастья? Еще 400 строчек кода. Натори. Ты хоть когда-нибудь работал по-настоящему за компьютером... Еще двадцать строчек... чтобы забыть себя? testing. Ты когда-нибудь чувствовал то единение с машиной, которое доступно даже обладателям самого простенького нейрочипа... 89 % completed... done. 0 errors found... не говоря уже о... Start linking? Y/N Y. Yamato?..
Натори. Что бы ты сказал? "Что ты превратила себя в придаток машины. Причем добровольно".
Откуда этот тихий печальный голос? Наваждение. Не больше. И все же... да. Это именно то... и именно с такой интонацией, как сказал бы Натори ... Так вот, значит, как? Повтори! "Что ты превратила себя в придаток машины. Причем добровольно".
Linking... 90%... done...
Ну и что! - невидимый оппонент молчит. Во мне нарастает какая-то сладкая ярость.
Ну и что! Может быть... мне именно этого и хотелось...
OK
а ты просто не можешь, не можешь этого понять... быть человеком, это значит... значит... значит... совсем другое! Натори ... ты молчишь? я чувствую этот грустный взгляд на себе.
test system? удар по клавише... OK.
я падаю - лицо на руки...
боль в виске настигает меня. Я еще успеваю подумать, что кажется, приоткрылась дверь и кто-то стоит, стоит и смотрит, за моей спиной... но...
initialization loading...
.........................................done
x x x
Cегодня, когда моя система готова, я ощущаю какое-то опустошение.
Мне не хотелось об этом думать. Не хотелось думать о том, что придет день, когда я завершу ее, когда будет написана последняя строчка кода... когда я выверю все ошибки, вновь и вновь пропущу ее через транслятор, когда я пойму, что то, что через меня было создано, больше не нуждается в моей поддержке и начинается его самостоятельное существование... помимо меня.
Мне не хотелось с ней расставаться...
Утром я попыталась встать. Смешно - меня немного зашатало. Словно я разучилась ходить... Я вышла ненадолго прогуляться по круговому коридору. Мне хотелось посмотреть на город, но он тонул в тумане... странно и грустно. Кончается май, а я и не вспомнила о приходе весны; словно выпав из круга времени и не замечая смены времен года, а часы превратились в абстрактную смену цифр. После того, как программа была закончена, я не знала, что мне предстояло делать дальше... что-то еще. Может быть, опять что-то писать... я ловила себя на мысли, что опасаюсь того, что у меня не получится еще раз ТАК. Что я уже не испытаю того прилива вдохновения, что этого больше не повторится - ощущения, когда день сливается с ночью, а ты пишешь и пишешь, повинуясь внезапному озарению... да нет, наверное, все это глупости... все еще придет. И еще много всего впереди...
Они приходят вдвоем - Масаши Хосайдо и Шинтаро Дзайхицу - чтобы поздравить меня и принять мою работу; сегодня оживает мое творение... Я проверила все еще раз перед их приходом; "последний раз login-юсь на сегодня..." Странно отдавать свое создание в чужие руки.
