Нелли Шульман - Вельяминовы.Дорога на восток.Книга вторая
Сейчас я тебя научу послушанию..., - он сорвал лоток с ее плеча. Медные деньги рассыпались по
булыжному тротуару, и Элиза услышала холодный голос: «Оставь девочку в покое, мерзавец».
-Франсуа, - радостно подумала она. Даже не остановившись, чтобы собрать монеты, Элиза
помчалась к дому.
Она еще успела оглянуться - Франсуа был не один. Рядом с ним, в тусклом свете масляного
фонаря, Элиза увидела пылающие рыжим огнем волосы. «Дядя Теодор! - ахнула девочка, и чуть
было не повернула обратно. «Так нельзя, ему же опасно в драки ввязываться, его тоже ищут». Она
заметила, как мужчина строго кивнул ей, указывая на подворотню. Элиза вздохнула: «Главное,
чтобы без жандармов обошлось».
-Месье Корнель, - певуче протянул маркиз. «Давно с вами не встречались, со времен Венсенна. Я
имел счастье сегодня видеть мадемуазель Бенджаман - она еще больше похорошела. Вы знаете,
месье Робеспьер добился того, что не удалось вам, - де Сад подмигнул Федору.
-Я, - сдерживаясь, засучив рукав куртки, ответил Федор, - даже разговаривать с тобой не буду,
мерзавец.
-Месье Корнель, - еле слышно велел ему Франсуа, - уходите. Вам тут нельзя быть, это опасно. Я
сам с ним разберусь. Ради мадемуазель Бенджаман, ради Мишеля - уходите!»
-Грабят, - внезапно, тонко заверещал де Сад. «Убивают, помогите!»
Федор даже не успел увидеть лезвие ножа - маркиз сделал одно быстрое, изящное движение.
Франсуа, сдавленно закричав от боли, схватился за живот. Темная кровь лилась между пальцами
охранника. Федор подумал: «В печень попал. Не спасти, не спасти...»
Он со всей силы ударил де Сада в лицо, с удовлетворением услышав хруст кости. Маркиз
повалился на землю, воя от боли, катаясь по лужам. Вдалеке уже раздавался топот жандармов.
Федор опустился на колени и услышал легкий шепот: «Notre Dame…, Оставьте мне, месье Корнель,
я им скажу…, вы в Сену бросились..., Поверят..., Мадемуазель Бенджаман, маленький..., спасите
их...»
Федор вынул из кармана своей рабочей куртки икону. Перекрестив потерявшего сознание
Франсуа, он побежал к Сене. «Держите его! - раздался сзади голос де Сада. «Это английский
шпион, со своим подручным! Они хотели меня убить, я депутат Конвента».
На набережной было уже пусто, на темной реке шла какая-то баржа. Федор взглянул на
набережную Августинок - в окнах Тео горели, переливались огоньки свечей. «Сабля у меня
надежно спрятана, - вспомнил он. Глубоко вздохнув, пообещав себе: «Вернусь», он бросился в
обжигающую, ледяную воду.
Отец перетасовал карты. Элиза смешливо сказала: «Видишь, как у тебя хорошо получается. А там
дядя Теодор был, Франсуа..., Я убежала, жалко только, что денег не подобрала. А что это был за
человек? - поинтересовалась девочка.
-Очень плохой, - коротко вздохнул Джон. «Ты будь осторожней, милая моя».
Элиза отмахнулась. Откусив прямо от багета, она пробормотала, оглядывая крошки на столе:
«Надо еще тут все прибрать, пока мама не вернулась. А таких, - она поморщилась, - много вокруг.
Девчонки, что цветами торгуют, мне их показывали. Одни и те же пристают, а этот новый какой-то.
Не волнуйся, папа».
-Не буду, - вздохнул Джон: «Отправить бы Элизу за границу. Но как? Нельзя рисковать жизнями
других. Тедди ребенок еще, у Питера сын на руках, у Джованни тоже. Нельзя их просить сюда
приехать, да и порты все закрыты - война. Только если с рыбаками добираться. И восточная
граница на замке. Можно, конечно, горами уйти - в Италию, в Испанию..., Но ведь Марта меня
одного никогда не оставит, а одну Элизу - мы не отпустим. И Маленькому Джону нельзя
переходить границу - его тут сразу на эшафот потащат. У Иосифа тоже дети…, Ладно, - он шлепнул
картами по столу и улыбнулся, - придумаем что-нибудь».
-Опять я проиграла, - грустно сказала Элиза. Девочка тут же оживилась: «Сейчас я уберу, и буду
заниматься с тобой, папа, мама велела - каждый день».
-Иди-ка сюда, - велел отец. Ласково обняв ее, он посадил дочь на колено: «Учитель ты мой
славный. Давай, буду читать тебе Шекспира наизусть, а ты меня поправляй».
Марта вернулась домой, когда Элиза уже спала. Муж полусидел в постели, просматривая письма.
Женщина присела на кровать, и взяла его руку: «Ее теперь называют «Вдова Капет», я сама
слышала. И короля покойного - уже не Бурбоном, а Луи Капетом. Они там держатся, конечно..., -
Марта не закончила и взглянула на лицо мужа.
-Марией-Терезой они будут торговать, - спокойно проговорил герцог. «Она им не нужна, негоже
лилиям прясть, и так далее..., Надо вывозить Луи-Шарля, - он кивнул на бумаги, - граф Прованский
объявил себя регентом от имени племянника. Там, конечно, есть еще граф Артуа со своим
сыновьями, найдется, кому наследовать престол. Но это, же ребенок...»
-Да, - Марта вздохнула. Умывшись, она скользнула в постель рядом с мужем. Джон обнял ее одной
рукой за плечи. Поцеловав Марту куда-то в шею, герцог усмехнулся: «Бывший маркиз де Сад
сегодня сюда, в трущобы, забрел. Однако не на ту нарвался - наша девчонка не промах, сбежала.
Да и Теодор с Франсуа вовремя появились».
-Очень надеюсь, - сварливо сказала Марта, - что гражданин Донатьен уже плавает лицом вниз в
Сене. Выпустили всякую шваль на улицы, каждый развратник теперь кричит, что сидел за борьбу
против самодержавия..., Джон, - ахнула она, опустив руку вниз.
-А что ты думала, - герцог рассмеялся, укладывая ее рядом с собой, на бок, - полтора года я ждал.
Наконец, дождался. Можешь потрогать и убедиться..., И вообще, - он стал медленно, уже
уверенными движениями снимать с нее рубашку, - это еще больше придаст нам правдивости…,
Маленький Фурье, - он поцеловал белые, нежные лопатки. Марта, приподнявшись, задула свечу.
Тео сидела в гостиной, безучастно глядя на мокрый снег, что лепился к стеклу большого,
выходящего на набережную Августинок окна. Мишель возился с игрушечной тележкой.
Мальчик,подняв голову, спросил: «Мама Тео, а где папа? Где Франсуа?»
-Придут, - она вздохнула и повертела в руках шелковый платок. «С вечера его нет, - подумала Тео, -
принес розу белую, от Теодора, и ушел . Сказал - по делам. Господи, хоть бы ничего не
случилось...»
-Мадемуазель Бенджаман, - раздался робкий голос горничной, - там месье Робеспьер и солдаты с
ним...
-Я не хочу его видеть, - независимо заявил Мишель. Взяв тележку, он выскользнул в дверь, что
вела детскую.
Тео вышла в переднюю. Оглядев наряд Национальной Гвардии, что выстроился вдоль стены,
женщина холодно спросила: «Это арест?»
Робеспьер опустил на паркет плетеную корзину: «Что вы! Конвент просто решил поставить под
охрану резиденции тех, кто признан достоянием республики - людей искусства, ученых..., Теперь
вы всегда будете в безопасности, мадемуазель Бенджаман».
-У меня есть охрана, - Тео вдохнула какой-то кислый, неприятный запах, что шел от корзины.
-А! - Робеспьер расстегнул свою накидку и сбросил ее на руки солдату. «Боюсь, что нет,
мадемуазель Бенджаман. Я принес вам, - он повертел короткими, сильными пальцами, - как бы
это выразиться, плохие новости».
Он нагнулся и поднял крышку корзины. «Не верю, - пошатнулась Тео. «Нет, этого не может быть...»
-Франсуа Лено, сорока двух лет, - сухо сказал Робеспьер, - гильотинирован за нападение на
депутата Конвента, гражданина Донатьена Сада. Месье Сад выжил. Он отдыхает у себя дома. И
кстати, - Робеспьер нагнулся и достал что-то из корзины, - ваш охранник Лено был шпионом, это
доказано. Он сунул в руки Тео испачканную подсохшей кровью икону: «Его сообщник, так
называемый месье Корнель - бежал и бросился в Сену. Утонул, - добавил Робеспьер. «Лено
признался в этом, перед казнью».
-Убийца, - Тео медленно раскачивалась, прижимая к груди икону. «Пошел вон отсюда, мерзавец,
убийца...»
Робеспьер оправил сюртук: «Я навещу своего сына, мадемуазель Бенджаман. И, пожалуйста, - он
наклонил изящно причесанную голову, - примите мое предложение руки и сердца».
-Да как вы..., - начала Тео. Робеспьер, взяв ее железными пальцами за руку, втолкнул в гостиную.
«А иначе, - вкрадчиво, сладко шепнул он, - Мишель и дня не проживет, моя дорогая невеста.
Поцелуйте же меня. Как только будет введена новая религия, мы с вами поженимся, - Робеспьер
указал на едва виднеющиеся в сером, туманном утре башни Нотр-Дам.
Тео застыла. Ледяные, как у мертвеца губы, прикоснулись к ее щеке.
Часть вторая
Северная Америка, лето 1793 года
Вильямсбург, Виргиния
Тедди привязал коня к деревянным перилам. Задрав голову, юноша прочитал вывеску: «Мистер
