Шерсин Сергей - Рассвет Тьмы. Дилогия
Губы под маской сами растянулись в улыбке и я, вися над полем моей битвы, тихо засмеялся. В этот момент из-за поворота выскочила Джер во главе своего отряда. Люди резко затормозили перед мясорубкой, что я устроил.
Втянув пламя обратно в себя, я мягко опустился на дорогу. Алая кровь зашипела змеей под моими босыми ногами.
Сбоку на дорогу выскочила Эйрин верхом на своей пантере. Обеспокоенно окинув меня и поле битвы взором, она ловко соскочила с кошки и ударом меча 'кхриао' пригвоздила к земле лежащего солдата. Тот вскрикнул и, открыв глаза, пару раз дернулся и затих.
- Эйрин! В тех телах, что лежат по обои сторонам от дороги, позастревали адамантовые сегменты моей плети. Помоги их выковырять и пошли кого ни будь за моими вещами.
- Да, Ашерас.
Она коснулась серьги связи.
- А что, ритуал не работает?
- Его просто не успели создать - вы уже здесь все завершили.
Княгиня, осторожно переступая через трупы, было направилась ко мне, но, не доходя до меня пары шагов, остановилась возле голубого плаща магистра и произнесла:
- А он все еще жив. Хм. Чувствуется работа серьезного целительского артефакта. Добить?
Я громко протянул:
- Не-е-т. Он пожалеет, что не умер сейчас... Вызови Шеяшхи и Руеша. У нас есть террастовый ошейник?
Она кивнула, не отрывая от лежащего тела настороженный взгляд и ответила:
- У меня - два.
Левой рукой Эйрин раскрыла узкий кармашек сбоку своей куртки и вытянула из него узкую полоску изящной металлической ткани с гербом И`си`тор.
- Не медли, застегивай. - нетерпеливо произнес я.
Она быстро наклонилась и сдернула капюшон плаща магистра. Маг оказался на вид молодым черноволосым парнем с жесткими и по аристократичному утонченными чертами лица. Примесь нашей крови? Княгиня отложила в сторону меч и схватила его за волосы, подняв его голову над землей. Быстро просунув полоску под головой, она соединила пальцами края ткани. Они на моих глазах спаялись воедино, замкнув ошейник. Вот и все - он не сможет создать 'огнешара'.
Сразу после этого, я отпустил на магистра 'исцеление' и спросил Эйрин:
- Я давно хотел спросить: а почему из терраста не делают оружия?
- Сам по себе он слишком пластичный, а в сплавах неэффективен. Я слышала, лишь светлые используют него в наконечниках для стрел, при этом используя его как 'рубашку' для других материалов: адамант, митрил, сталь и даже особое 'железное' дерево. Подобное произведение искусства называется 'смерть мага'. Это их аналог нашего 'храта'. - Эйрин схватила магистра за шиворот и разогнулась, глядя на меня: - Что будем дальше с ним делать? 'Слезы счастья'?
- И допрашивать магистра придется мне или Иситес? У нас нет времени его ломать. Тут до Ралтона осталось два часа дороги и идем мы в неизвестность...
- Тогда...
Из леса появились личи верхом на хиснах. Я бросил на них взгляд и произнес:
- Кто у нас из богов специализируется на взламывании мозгов? Эхаялин.
- Но сейчас же день!
- Поставим небольшой купол из Тьмы как во время лагеря, только плотнее.
Эйрин ругнулась и заговорила:
- Мы, эдак, скоро нарушим все постулаты и незыблемые правила! Элос ненавидит поверхность! И что? Уже была здесь. Эхаялин ненавидит яркий свет вообще и местное солнце - в особенности... И? Тоже побывает! Что дальше? Вызовешь Ихитоса и скажешь: 'Привет, Ихихитос! Как жизнь?' А Акрио за сиськи подергаешь?
- Хмм... Знаешь что? Идеи, конечно, очень интересные, но лучше не богохульствуй в моем присутствии... А то я сейчас неадекватен и могу их сдуру воплотить.
- О, да! Будь с Акрио нежен...
Я на секунду закатил глаза и посмотрел на личей:
- Подготовьте недалеко площадку. Жертвы нам не будут нужны. Обойдемся лишь маной.
Мне показалось, или, прежде чем хисны унесли своих молчаливых всадников, Шеяшхи осуждающе посмотрел на Княгиню?
Эйрин снова выругалась и я съехидничал:
- У тебя что - мандраж?
- Дело не в этом... Я видела за последнее время богов больше, чем за всю свою предыдущую жизнь.
- Так радуйся - будет что вспомнить и рассказать.
- Эхаялин в гневе - это совсем не то воспоминание, которое мне хочется иметь и уж тем более не то, о котором я буду кому-то вещать...
От разговора нас отвлекло сообщение разведки: - 'Со стороны Ралтона приближается торговый караван. При условии, что он будет двигаться с той же скоростью вы увидите его минут через двадцать. Так же по дороге идут два пеших путника. Они будут через час.' Какой же оживленный тракт!
- А когда здесь будут наши? - спрашиваю я Княгиню.
- Минут через десять...
В следующую секунду магистр почти вывернулся и попытался сделать подсечку Эйрин. Вот только она была к этому явно готова: даже не подпрыгнув, а поджав ноги, она зависла на мгновение в воздухе и, подождав, пока под ней очутятся чужие конечности, распрямилась, обрушив удар на чужой коленный сустав сверху, сломав магистру ноги. Громко вскрикнув от боли, маг тяжело задышал и зашарил у себя за поясом. Но княгиня не дала ему ничего сделать и, с видимым удовольствием, сломала ему руки. Глядя ему в глаза, она произнесла, улыбнувшись до ушей своей клыкастой улыбкой:
- А ты упорный.
Я фыркнул:
- Даже крыса, загнанная в угол, будет сражаться до конца. Срежь с него одежду, артефакты и проверь на яды или закладки. После чего волоки к личам.
- Да, Ашерас.
Она выпустила из пальцев на правой руке крючкообразные когти и начала срывать ткань с тела магистра, явно получая от процесса удовольствие. Я же, покосившись на Джер и ее отряд, все это время потрясенно сидевшие на лошадях перед мясорубкой, произнес, обращаясь к Вайрс:
- Чего стала? Добивай раненых, мародерствуйте и освобождайте от тел дорогу.
Похоже, она ждала только моей команды. Я же сел возле тела крайнего ко мне солдата, сраженного сегментом плети. Копаться в еще совсем недавно живом человеке голыми руками было неприятно. До чего же я докатился? Убийца, разрушитель, мазохист, садист и мясник... Что дальше? Как глубоко я паду в Бездну? Но до самого дна мне не долететь в любом случае...
В некотором смысле мне не повезло: только один сегмент из одиннадцати застрял между позвонков одного тела, а все остальные - прошивали солдат насквозь и летели дальше, втыкаясь в землю или деревья. Причем кинетическая энергия некоторых снарядов была настолько большой, что землю в месте попадания выбрасывало во все стороны, формируя небольшие воронки. Если б не магическое зрение, выделявшее все еще раскаленные адамантовые сегменты на фоне леса, я бы и за полдня, наверно, не справился. Когда я, ругаясь, вытаскивал из ствола дерева последний глубоко засевший сегмент, ко мне подошел один из солдат Серх. В руках он нес мои вещи и оружие. Щелчком присоединив последний сегмент к трости, я произнес:
- Иди за мной.
Я прислушался к себе и, оглянувшись, пошел через лесную чащу в сторону, откуда явно потянуло Смертью. Метров через пятьдесят мы вышли на совсем небольшую полянку, явно искусственного происхождения: земля была покрыта слоем мелкого праха, а окружающие деревья выглядели так, словно их покусал гигант - в густых кронах со стороны полянки не хватало многих ветвей.
На пятачке уже суетились несколько служителей моего храма, вычерчивая на мелком прахе последние знаки Древних. Завершив, один из них собрал Тьму в довольно большой комок у себя на ладони и выкрикнул:
- Защита!
Тот тут же сорвался у него с руки и, поднявшись на высоту около десяти метров, раскрылся будто зонтиком, накрывая рукотворную полянку.
Сразу приятно потемнело до такой степени что возникло впечатление, будто наступила ночь. Почти сразу после этого личи завершили вычерчивать большую пятилучевую звезду. Возле ее остриев собрались почти все мои замаскированные храмовники и тут же стали выливать на нее черную ману Тьмы. Она стала собираться внутри, словно черная парящая жижа в огромном пятилучевом аквариуме.
Криво ухмыльнувшись под своей маской, я тоже выдавил на нее всю свою ману этой Силы. Большой черный сгусток нехотя плюхнулся, присоединившись к Тьме. Но этого было мало и я заставил свой источник выливать всю создаваемую им ману через один из моих 'тер' туда же.
Храмовники начали громко шептать:
- Эхаялин!.. Услышь нас!.. Эхаялин!..
На черной нефтяной поверхности стал медленно подниматься горб. Одновременно с этим уровень Тьмы быстро падал. Но тогда, когда я начал бояться, что наших усилий будет недостаточно, горб неожиданно распрямился, приобретя черты изящной женской фигуры. Тьма начала уплотняться и избавляться от излишков и в конце медленно стала стекать, освобождая из своего нутра Богиню, стоящую с закрытыми глазами. Очень медленно Эхаялин раскрыла свои антрацитовые глаза, в которых роились оранжевые и синие искры. Мгновение она смотрела просто перед собой, а потом опустила свой взгляд на меня.
