Ганнибал - Лиловый (Ii)
В корабле была совершенная темнота; оставив люк по-прежнему открытым, (он в любом случае не смог бы теперь закрыть его), Леарза продолжал поиски. Корабль стоял вертикально, длинные коридоры напоминали собой шахты, по их бокам всюду были лестницы, по которым Леарза вынужден был карабкаться; вот он добрался до небольшой совсем комнаты, в которой темнели кресла, и с трудом устроился в одном из них. Сидеть было неудобно и странно: спинка кресла располагалась параллельно земле. Замерзшие руки руосца с трудом нашарили панель управления.
Так... теперь шанс того, что в этой ракете осталось топливо, равен приблизительно восьми процентам... есть! Попадание. Мягко включился электрический свет; хотя аристократы презирали электричество и избегали использовать его в своих особняках, здесь без него было не обойтись.
Управление было совершенно незнакомым для Леарзы, и он, закрыв глаза, полностью отдался на волю своего предвидения. Руки его скользили по панели управления, наугад нажимали какие-то кнопки, наконец нашли нужную; он уловил скрежет закрываемого люка. Так... корабль содрогнулся, потом что-то глухо зарокотало далеко внизу, громче... еще громче...
Взрыв!.. Леарза открыл глаза и счастливо рассмеялся: это означало, что заработали все линейные двигатели анвинитского корабля, и с мощным ударом вырвавшегося из сопел огня о землю ракета взмыла в воздух, стремительно набирая скорость.
Неужели удалось! Он в эти мгновения совершенно ни о чем уже не думал, только о том, что он летит. Вероятность запустить чужой корабль была так мала, и помимо того его ждали тяжелые испытания, -- радиационный пояс Ван-Аллена, преодолеть который тоже не так-то просто, и...
Корабль разогнался до первой космической, и Леарзу вжало в кресло со всей силы. Закладывало уши, в голове гудело; это не мешало ему счастливо смеяться, и впервые за долгое, долгое время в груди у него проснулась горящая надежда. Приборы на панели управления показывали какие-то цифры, он ничего в этом не понимал, но пока все шло как надо. Так... кажется, вот эти обозначают высоту... знать бы еще, сколько это в переводе на единицы измерения Кеттерле...
А потом перегрузка начала уменьшаться, и Леарза почувствовал, как стремительно нарастает знакомое уже ощущение невесомости. Это означало, что корабль покидает атмосферу планеты.
"Если этот фортель получится, -- подумал он, -- я начну всерьез изучать космонавтику".
Сначала проверь, не прихватил ли ты с собой чего лишнего на память с Анвина
, холодно отозвался Асвад.
Смутная тревога больно уколола его в грудь; Леарза, убедившись в том, что корабль продолжает движение, осторожно оторвался от кресла и поплыл, отталкиваясь руками и ногами, вниз, в коридор.
Он еще только опускался по шахте коридора, но уже знал, что предчувствие не обмануло его. Он был на корабле не один.
-- Думал, уйдешь безнаказанным? -- раздался сиплый голос позади него. Леарза остановился, поймав рукой скобу лестницы, и медленно обернулся.
Из бокового ответвления в коридор выплыл Марино Фальер.
Вид у Наследника был растрепанный; ясно, что он несколько дней провел в полном одиночестве в ледяной пустыне и, должно быть, едва не замерз насмерть, его волосы отросли, подбородок совсем закрыла неопрятная борода.
Глаза его блестели.
-- ...Нет, -- помешкав, отозвался Леарза. -- Не думал. Ты, значит, предвидел, что я попытаюсь бежать.
-- Да, я предвидел это. Не думай, будто тебе удалось полностью блокировать мое предвидение, руосец.
Леарза мягко, почти незаметно отодвинулся от него.
-- Я никогда не блокировал его, Фальер, -- возразил он. -- Ты не понимаешь этого, но ты сам лишил себя зрения.
-- Вот как?
-- Я просто знал, что это твое слепое пятно, -- сказал Леарза. -- Ты не
хотел
в самом деле видеть правды, ты хотел видеть лишь то, что устраивало бы тебя. Чтобы видеть будущее, необходимо быть полностью объективным, Фальер. Ты же не научился даже хотя бы уважать своего врага.
-- Как можно их уважать? -- оскалился Наследник. -- Они сами рады считать себя никем, червями в лоне земли! У них нет никакой гордости! Они -- пятно на лице Человечества!
-- Эта твоя идея, -- отозвался Леарза. Фальер между тем надвигался на него, и в руках у Наследника мелькнул нож. -- Она убивает. Фанатизм убивает и тебя, и твой народ, Фальер!
Ты
слишком горд для обезьяны, сравнительно недавно обучившейся мыслить!
-- Без идеи нет человека! -- крикнул Фальер и замахнулся ножом; он не привык к невесомости, и потому его взмах ни к чему не привел, только бросив его вперед, и Леарза легко увернулся. -- И ты принял сторону этих недолюдей, но ты хотя бы раз задумывался о том, к чему они стремятся? К чему они идут, какова цель их существования?
-- Цель существования любого человека в том, чтобы просто наслаждаться жизнью!..
Оттолкнувшись ногами от стены, Фальер на этот раз стремительно помчался прямиком на Леарзу; он очевидным образом
предвидел
, и Леарза не успел увернуться, пришлось хватать противника за руки, он с трудом успел поймать запястье руки с ножом.
-- К чему все эти абсолюты, единение с богом! Может статься, и бога этого нет! Почему те, кто не верит в него, должны прекратить свое существование? Только оттого, что ты так пожелал? А, Фальер? -- проорал Леарза прямо ему в лицо; Фальер судорожно дергался, и Леарза потерял опору, они вцепились друг в друга и поплыли по коридору, но не обращали на это внимания, потому что стоило расслабиться -- и противник мог обернуть вероятность в свою пользу, нанести решающий удар.
-- Потому, что они не заслужили жизни! Они недостойны называться людьми!
-- Потому что ты совсем обезумел! -- перебил его руосец и попытался пнуть между ног, но тот успел увернуться. -- Даже этот твой бог, если он и есть, не мешает им жить! Ты ставишь себя выше бога, Фальер, если желаешь им смерти!
Наследник тем временем с силой оттолкнулся ногами, и они полетели вперед, а потом Леарзе выбил дыхание удар спиной обо что-то, так что он едва не выпустил своего противника, тот знал об этой вероятности и еще рьяней задергался, однако Леарза вовремя сжал пальцы. Не один Фальер предвидит будущее, чтоб черти его забрали!.. Китаб стремительно, без замаха опустил голову, лбом ударил Фальера точно в лицо, так что капли крови разлетелись во все стороны круглыми шариками, тот не растерялся, и даже острая боль от сломанного носа не остановила его, он сам потащил Леарзу на себя и попытался укусить; Леарза успел на этот раз быстрее и впился зубами в запястье правой руки Фальера. Тот не удержал нож, и сверкающее лезвие выскользнуло из его ладони, Леарза тут же ударил ногой об стену, и нож оказался вне досягаемости обоих врагов.
-- Ты, по крайней мере, все равно умрешь, -- невнятно выдохнул Фальер. Они по инерции летели по коридору, приближаясь к хвосту корабля, несколько раз еще стукались о стены, и теперь уже борьба их стала чисто животной. Предвидение мало помогало Леарзе: противник его точно так же угадывал будущее. Не успев увернуться, он сильно ударился головой о металлический выступ, чуть не выпустил Фальера, а тот только этого и ждал, сумел освободить одну руку; высока была вероятность того, что он схватится за горло, и Леарза вскинул собственную ладонь, желая перехватить его, но Фальер предпочел другой путь.
Пальцы его вцепились в рукоять пистолета, сидевшего в кобуре под правым плечом Леарзы.
Этого уже было никак не избежать, и Леарза отлетел в сторону, когда Фальер сам оттолкнулся от него; в затылке по-прежнему была сильная боль, он замешкался, предвидение уверенно сказало, что Фальер не попадет в него.
Наследник поднял руку с пистолетом, и действительно, не рассчитал теперь: от резкого движения он поплыл назад, и в тот же момент палец его нажал на курок. От выстрела сам Фальер стремительно полетел к носу корабля, а пуля, свистнув возле самого виска Леарзы, лязгнула об обшивку корабля и канула в темноте.
-- Дрянь, -- успел выдохнуть Леарза; он знал в это мгновение, что пуля не остановится, пока не достигнет самого дна, раскрытой двери в машинное отделение, и не попадет в топливный бак.
В следующий миг мир выцвел.
Леарза уже не знал этого; топливный бак загорелся, пламя моментально распространилось по всей хвостовой части корабля, произошел мощный взрыв, слабые посередине перегородки треснули, и нос звездолета оторвался. Воздух улетучился очень быстро, огонь, охвативший тело китаба, угас, и обгоревший, потерявший сознание Леарза оказался в открытом космосе.
***
Темно.
Какое-то движение.
Чье-то дыхание совсем близко, но слышно глухо, будто сквозь слой марли.
Он попробовал пошевелить рукой; ему это удалось. Почти сразу в ответ на движение раздался негромкий вскрик.
