Гомзяков Владимир - Belov.indd
При этом я не был дебилом, какими часто изображают спортсменов, и думаю, что мог бы получить хорошее образование и состояться в какой-либо профессии. В школе мне нравилось рисование, и, скорее всего, если бы не спорт, я поступил бы в строительный институт и стал бы архитектором.
Делая выбор в пользу большого спорта, я не тешил себя иллюзиями и понимал, что о продолжении серьезной учебы, куда бы я ни поступил, речь не пойдет. Поэтому, получив приглашение от Московского лесотехнического института о поступлении, я имел целью в основном продолжение спортивной карьеры. Забегая вперед, скажу, что отучившись в нем два года и попав в «Уралмаш», я провел несколько лет в Свердловском УПИ и затем в Свердловском педагогическом институте, а окончил в итоге «Малаховку»7. Вся моя студенческая эпопея заняла около 15 лет, и качество своего высшего образования, обычное для всех больших спортсменов моего поколения, я не переоцениваю.
Мои родители, следует отдать им должное, отнеслись с пониманием к моему выбору в пользу большого спорта. Впрочем, мое желание играть на высоком уровне было во мне настолько сильным, что перехлестывало чьи бы то ни было иные мнения. Даже мнение тренера Георгия Реша не было для меня довлеющим, тем более, что наши взаимоотношения всегда были исключительно деликатными.
Я просто не реагировал на чужие мнения. Баскетбольная площадка с детства была для меня единственным местом, где я был сам собой. Я проживал там всю свою жизнь, я переживал там комедии и трагедии. Это был мой мир, в котором я хотел состояться.
Перед расставанием
В старших классах у меня уже были некоторые успехи в спорте. В 1961-м после выигрыша матча 12 городов я выступал в составе сборной РСФСР на Спартакиаде школьников в Баку. Именно там меня и высмотрели селекционеры «Лестеха».
В сезоне 1962-го я вновь в составе сборной Томска принимал участие в турнире 12 городов. На этот раз наше выступление оказалось не блестящим, в первую очередь из-за причин организационного характера. Состав команды был сформирован наспех, Реша на тренерском мостике не было.
Феноменальной была даже наша дорога в Череповец, где проходили игры: из-за неудачно организованной логистики нам пришлось последние 4 часа пути до Вологды проделать на открытой платформе товарняка (!), после бессонной ночи ехать в Череповец на электричке, чтобы прибыть к месту назначения. за 20 минут до начала своей первой игры. Кстати, тот первый матч мы на характере выиграли у Краснодара, мои шесть подряд очков со штрафных на последних секундах внесли решающий перелом в игру.
Вторую игру — у Татарской АССР, мы снова выиграли, и снова залогом победы стали очки, набранные мной в концовке со штрафных. К сожалению, три следующих матча — с Московской областью, Челябинском и Куйбышевом — мы проиграли. Лишь в последнем туре мы «хлопнули дверью», обыграв шедшую без поражений сборную Ярославля, что стоило ей упущенного первого места. Второй год подряд я стал самым результативным игроком турнира с 232 очками в 7 матчах, а также был признан самым техничным игроком.
Я комфортно чувствовал себя в Томске в командах, которые тренировал Георгий Реш, и я испытывал к нему чувство безмерной благодарности. Первые успехи были многообещающими, хотя и не такими уж масштабными. И тем не менее я интуитивно начал ощущать, что в томском баскетболе мне уже совсем скоро станет тесновато.
Малая родина
Я безмерно благодарен своей малой родине — городу Томску — за все, что этот город дал мне и моей семье. В особенности — за старт в виде спорта, ставшем моей судьбой на всю жизнь. Я считаю, что физическая и психологическая закалка, которую я приобрел в Сибири, сыграла исключительно позитивную роль в моей последующей карьере баскетболиста.
Сибиряки — суровый, не склонный к излишним сантиментам народ. Тем более удивительным и трогательным кажется мне их отношение к достигнутым мной успехам в спорте. Томичи никогда не пренебрегали возможностью подчеркнуть свою гордость моим происхождением из нашего города и, когда бы я ни возвращался туда, всегда встречали меня с искренними теплотой и радостью. Уверен, что когда я вместе со своими товарищами по сборной бился из последних сил в смертельном противостоянии с американцами в финале мюнхенской Олимпиады, именно томичи были моими самыми преданными и яростными болельщиками.
Моя принадлежность к городу Томску послужила основанием для одного уникального явления. С 1971 года (т. е. еще со времен до нашего мюнхенского триумфа) в Томске ежегодно проводится детский баскетбольный турнир — Кубок Сергея Белова. Длительность истории этого соревнования не имеет аналогов в отечественном, а возможно, и в мировом спорте. Соревнования неизменно привлекают множество участников и проводятся областными властями на самом высоком уровне. Их проводили без сбоев даже в лихие 90-е, когда средств не хватало и на гораздо более важные мероприятия.
Я с удовольствием, когда позволяют обстоятельства, посещаю этот турнир своего имени. Для меня его проведение — огромная честь, и то, что мои успехи вот уже почти 40 лет становятся ориентиром и примером для десятков и сотен молодых спортсменов, — это и есть, возможно, мое главное достижение в жизни.
В Москву
С 15 лет я знал, что единственная команда, в которой я хочу и буду играть, — это ЦСКА. Причем значение для меня имели не материальные условия (о том, что в ЦСКА они лучше, чем в других командах, я только догадывался), а сила и авторитет этого суперклуба. Однако путь туда оказался долгим и непростым.
В Москву как таковую я не особенно стремился. Однако с учетом моей нацеленности на ЦСКА предложение о продолжении баскетбольной карьеры в «Лестехе» показалось мне подходящим. Вуз, в который мне предложили поступить после окончания школы, несмотря на название — Московский лесотехнический институт, — базировался в Московской области (платформа «Строитель») и имел неплохую баскетбольную команду, игроки которой входили в состав молодежной сборной РСФСР (напомню, что Москва и Ленинград выступали тогда по традиции самостоятельными сборными). Я рассчитывал, что, оказавшись в орбите московского баскетбола, быстро сумею обратить на себя внимание тренеров ведущих команд.
Должен признаться, что тяга к баскетбольному Олимпу на этот раз оказалась не единственным аргументом для принятия решения о переезде в столицу. Свою роль здесь сыграла опять-таки бакинская Спартакиада школьников. Именно там я познакомился с девушкой по имени Наталья, приезжавшей в столицу Азербайджана соревноваться в составе одной из московских сборных. За нашим знакомством последовал период романтической переписки, и москвичка прочно заняла место в моем юном сердце. Возможность перебраться поближе к объекту своих чувств также повлияла на принятие мною решения.
В то же время вопрос был не таким уж однозначным, поскольку мой отец был, в принципе, против этой перспективы. Решающую роль сыграло доверие ко мне со стороны матери. На семейном совете по поводу моего предстоящего переезда в Москву по окончании школы она сказала сакраментальную фразу: «Я ему верю, пусть едет».
Возможно, я уехал бы и без родительского разрешения, но наличие такового, бесконфликтное продолжение спортивной карьеры, конечно, были важны.
Дополнительным аргументом в пользу выбора учебного заведения стало то, что там работала подруга матери, под «присмотр» которой меня можно было отпустить из провинции. Так осенью 1962-го я оказался в столице.
Глава 4
УРАЛЬСКИЙ ТРАМПЛИН
Столица
В мои 18 лет Москва поразила меня ритмом жизни, к которому я долгое время не мог привыкнуть (правда, когда привык, этого ритма стало уже не хватать, и Свердловск после Москвы показался захолустьем). Я жил в ближнем Подмосковье и в столицу наезжал 2-3 раза в неделю, благо проезд был недорогим — 20 копеек на электричке и
5 копеек на метро. В Москве я ранее неоднократно бывал с матерью, которая меня провела по всем основным музеям и достопримечательностям, поэтому, честно скажу, после переезда в музеи уже не ходил. В Большом театре был несколько раз, но театралом не стал.
Зато увлечение спортом нашло в большом городе благодатную среду. С удовольствием посещал футбольные матчи в «Лужниках», ходил на хоккей. Болел в основном за футбольный «Спартак», поскольку жил в паре остановок от «Тарасовки» и не раз приезжал на знаменитую спартаковскую базу посмотреть, как тренируются футболисты. Футбольные, хоккейные, баскетбольные игры собирали тогда огромное количество зрителей (например, на матчах «Спартак» — киевское «Динамо» стабильно было по 100 тысяч, в 63-м году за игрой баскетбольных ЦСКА и «Реала» наблюдали 14 тысяч), билеты на игры продавали с «нагрузкой». Бешеный ажиотаж вызывали легкоатлетические матчи СССР — США.
