Комбат Найтов - Мы взлетали, как утки...
- Будешь раньше меня, займись комплектацией группы. Почему у 'самого' не все затребовал? Голой жопой воевать собрался.
- Буду позже Вас, товарищ генерал армии, у меня две промежуточные посадки: в Кубинке и в Вегайцах.
- А в Кубинке зачем?
- У меня ни одного патрона.
- Твою мать!
В бомболюки погрузили свежие газеты 'Правда' и 'Красная звезда', кстати, с Указом о награждении. Проследил, чтобы не напихали слишком много. Осмотрел самолет, расписался в журнале, и запросил разрешение на запуск, сунув одну из газет под спинку парашюта. Неожиданно быстро получил добро на запуск и прогрев на рулежке. Меня выпроваживали, освобождая место для взлета ПС-84 и прикрытия Жукова. У них боеприпасы, само собой, присутствовали. Взлет-посадка, правда, на этот раз никто не сопровождал до Кубинки. Там ставлю машину на стоянку и приходится ждать вооруженцев.
В подвале 'Правды' опубликовано об аресте бывших ответственных работников Жигарева и Яковлева. Хоть и по делу, но я им не завидую, совсем.
А Ксюша прикольно смотрится с громадной пулеметной лентой для УБТ, которую ей самой приходиться спускать в кабину в новый ящик. На крыльях возятся вооруженцы, раскладывая 6000 выстрелов для ультраШКАСа и 300 выстрелов для пушек. До Верайцов летим без РС. Обязательный долив топлива, стоим неподалеку, наблюдаем, как медленно это делается. Затем заправщики затирают маленькие разливы, и машина готова. Восьмерка, которая сопровождала меня сюда, 'усохла' до пары. Так втроем и стартуем в сторону Белоруссии.
По дороге меня вовсю развлекала Аксинья. Теперь ей для этого достаточно нажать на кнопку. У меня новое кресло, и у нее - тоже. Вместо сплошной брони между кабинами толстое 68мм бронестекло, а головы у обоих дополнительно закрыты сферическим подголовником, достаточно просторным, так, чтобы шлемофоном не цепляться. Надо еще переделать немецкий шлемофон под наши 'папа-мамы', и будет совсем хорошо, а то в нашем 'летнем' не долго и тепловой удар получить. Ксюша ржет над тем, как ее встречали в ГПУ, рассказывает смешные истории, которые произошли вчера, но, в зеркале вижу, что головой постоянно крутит и осматривается. Доклады об обнаруженных целях идут регулярно, так что, я ее не прерываю. Вообще-то, мы с ней, если десятком-другим фраз, с момента знакомства успели перекинуться, а в остальном и я для нее, и она для меня, совершенно 'темные лошадки'. От ГПУ разговор плавно перешел к семье, она - старшая дочь, есть еще две, помладше. Жили в Крыму, а, после сентября 39-го, отца перевели на Западную границу. На заводе работает второй год, работа ей нравилась, тем более, что удалось осуществить мечту и начать летать, пусть и стрелком. Заканчивала аэроклуб при заводе, и должна была получить удостоверение летчика, надеялась стать испытателем ЛИСа.
- А у тебя парень был?
- Был, теперь уже был, он в Каче учится. Ой, неудобно получилось, я же ему еще не написала, что замуж вышла.
- И не пиши, не расстраивай человека. Адрес у тебя сменился, поэтому никакие письма уже не дойдут. Не жалеешь, что так скоропалительно вышла замуж?
- Я не знаю, что со мной произошло. Обычно я очень долго схожусь с людьми. Здесь еще и специфика работы сказывалась. Пытался за мной ухаживать один товарищ с завода, но, у нас ничего не получилось. Как стена встала. А ты ни одного знака внимания мне не оказал. Вообще. Все сухо, чисто по делу, да еще сказал, что я тебя не интересую. Я считала, что тебе худенькие не нравятся, поэтому.
- Нет, фигура у тебя замечательная!
- Правда? Мне все вокруг говорят, что я - худышка, и грудь маленькая.
- Не маленькая, а аккуратная.
И уже нажав другую кнопку:
- Восьмой - ноль первому. Справа, час, выше две - группа самолетов.
- Ноль первый, принял, наблюдаю. - 'чайки' перестроились, заняв позицию впереди меня.
- Что там? спросила Аксинья.
- Пока не видно, четверка какая-то. Наши так не летают.
Но, самолеты оказались нашими, Ил-4, возвращается 'девятка' из дальней авиации.
На подходах к Верайцам приказал уйти на бреющий, так около часа и летели. На этой высоте не поболтаешь!
В Верайцах выгрузили газеты из обоих внешних, и подвесили восемь РС. Руки бы, сволочам, поотрывал! Пришлось пассатижами править мятые 'крылышки'! Раскрываемые так и остались на бумаге! А ведь все оформлено, и даже патент выдали, только все остановилось непонятно, вернее, понятно на каком уровне. Абвер-форева! Не удивлюсь, если это уже там.
- На хрена такое дерьмо повесил?
- Своим править не успеваем. - буркнул пожилой вооруженец и свалил.
Я в эскадрилье 'правилку' сделал, которая одним щелчком их и правит, и закручивает под углом 2 градуса. Здесь это никому не нужно, есть же пассатижи, ну и что, что полетит криво?
Наконец дозаправились, и взлетели. Время идет, а оно бесценно, но связью не воспользуешься, по местным нормам я никто и звать меня никак, так как в командование группой не вступил, не расписался в соответствующих журналах и не получил право доступа к ВЧ, свой позывной и код. Поэтому и приходится гнать лошадей. Хорошо, что обслуживают быстро, кстати, из-за газет. Их чуть ли с руками не отрывают. Дела на Западном совсем плохи. Легкая паника видна невооруженным глазом.
Срываемся и уходим на предельно малой высоте на Кейданы, курсом 262. Маршрут я проложил так, что ни одной деревни под нами нет, никакого ВНОС не будет, если только случайно кто обнаружит. Каналы, наверняка, вскрыты противником, и читаются как книга. По ним и наводят свои 'мессеры'. Где-то у Бряслава войдем в зону их действия. Слева они уже могут иметь аэродромы или площадки подскока. А пара 'чаек' и 'Ил' для них семечки. Вот и прижимаемся к верхушкам леса. Режим 'огибания местности' в местном исполнении. В районе Игналинских озер слева шел воздушный бой, но мы проскочили тишком и низом. У Свентожи последовал запрос позывных от операторов 'родного' 'Редута'. Бдят! И это здорово!
Проскакиваем последние километры, и с воздуха обнаруживаем большое количество танков. А летаем тут не только мы! Ju-86 нам попросту не достать! Бардак! Сажусь, и заруливаю к 'своему' капониру, но он занят! В нем стоит какой-то ПС. Мне дают отмашку рулить к лесу у Смилды, что совсем мне не нравится, и я направляю машину обратно и рулю прямо к стоянкам напротив штабной землянки. Что-то командира Особой не так встречают, как положено! Где почетный караул? Где оркестр, в конце концов? Начинаю злиться на устроенный бардак. Операция еще не началась, но диспозиция уже у противника. Так в войнушку не играют!
- Ксюша, скажи, чтобы под сеть затолкали.
По-прежнему ни одного 'встречающего'. В Верайцах, пока перезаправлялись, свои кубики успел поменять и на реглане, и на гимнастерке, на кучу шпал. О, бежит встречать! Никак дежурный! Орет на ходу:
- Лейтенант, какого хрена свою корову сюда припер? Убирайся на назначенную стоянку! На губу захотел? - это майор Туровцев, помначштаба, и с повязкой дежурного по аэродрому. Я остановился, подбоченился, распахнув при этом реглан. Ха-ха! Кто из нас, интересно, сейчас на губу пойдет? Блестящая звездочка с орденом Ленина привлекла внимания больше, чем петлицы, густо усаженные шпалами.
- Найдите место для стоянки поближе к штабу. И не слышу доклада, товарищ майор!
Красную рожу полноватого майора надо было видеть.
- Товарищ полковник, 61-й штурмовой полк проводит боевые вылеты в районе Ковно - Тильзит, личный состав рассредоточен по аэродромам подскока. Здесь на аэродроме располагается штаб оперативной группы товарища Жукова.
- Здесь, в первую очередь, располагается штаб Особой Авиационной Группы. Прибыл ее командующий, а его никто не встречает. Его машину засовывают куда-то в задницу, что за дела, товарищ майор?
- Нас не предупреждали об этом.
- Ладно, распорядитесь, чтобы машину убрали в капонир, кстати, кто мою стоянку занял?
- Борт товарища Жукова.
- Переместите, куда-нибудь. Мне там привычнее.
- Но, как же это же самолет генерала армии!
- Он что, там в него садиться будет? А его экипаж, точно, из полковников не состоит. Это - мой капонир.
- Есть, товарищ полковник! Сейчас организую.
- Пусть ракеты снимут, и заменят на наши, и там в бомболюках - газеты утренние. Организуйте.
Так, одного построил! Но, это мелкая сошка. Все остальное впереди. В штабной землянке пусто, кроме дежурного по штабу, никого.
- Где Мамушкин?
- В штабе, его там дрючат уже пару часов. - ответил капитан Никольцев, с которым у меня были очень хорошие отношения. Вышел, и пошел к зданию штаба. Совсем боятся налетов перестали! Не дело! Крыша у штаба оцинкованная, и никто ее так и не покрасил. Сверкает, как медный грош прямо со станка.
- А, прибыл, лейтенант! - громогласно объявил генерал Жуков, - Ну и бардак здесь у тебя!
