Уильям Голдинг - Повелитель мух. Наследники. Воришка Мартин (сборник)
– Значит, так: нам надо сейчас же провести собрание.
Никто ничего не ответил, но все лица обратились к Ральфу. Ральф покачал рогом. Он по опыту знал, что подобные важные утвержденья, чтобы они дошли до всех, надо повторить хотя бы дважды. Надо сидеть, держать рог перед глазами мальчиков, кое-как пристроившихся на бревнах, и ронять слова обкатанными тяжелыми камешками. Он поискал в уме самых простых слов, чтобы даже малыши могли их понять. Потом уж пусть Джек, Морис и Хрюша плетут что хотят, это они умеют, но сначала надо ясно и четко выразить, о чем пойдет речь.
– Нам надо сейчас же провести собрание. Не для шуточек. Не для того, чтоб хихикать или сваливаться с бревна, – малыши на кувыркающемся бревне хихикнули и переглянулись, – не для того, чтоб остроумие показывать и… – он поднял рог и с натугой искал словцо похлеще, – умничать. Совсем не для этого всего. А чтобы поговорить начистоту.
Он немного помолчал.
– Вот я шел. Шел я один и думал. Я знаю, что нам надо. Нам надо поговорить начистоту. Ну и вот, сейчас я сам скажу.
Он опять помолчал и привычно смахнул волосы со лба. Хрюша на цыпочках подошел к треугольнику, покончив с неудачной демонстрацией.
Ральф продолжал:
– Собраний у нас хватает. Всем нравится говорить, собираться. Всякие решенья принимать. Но мы ничего не выполняем. Вот решили носить воду из реки в кокосовых скорлупах, накрывать ее свежими листьями. Ну, и сперва так и было. Теперь воды нет. Скорлупы сухие. Все на реку ходят пить.
Пронесся гул. Все соглашались с Ральфом.
– Конечно, из реки тоже можно напиться, что тут плохого. Я и сам-то лучше стану пить там, ну, где водопад, вы знаете, чем из старой кокосовой скорлупы. Но ведь мы же сами решили носить. И не носим. Сегодня было только две скорлупы с водой.
Он провел языком по сухим губам.
– Теперь про шалаши. Про убежища.
Снова поднялся и стихнул гул.
– Спите вы почти все в шалашах. Сегодня, кроме Эрикисэма, которые у костра дежурят, все в шалашах будут спать. А кто их строил?
Тут уж собрание расшумелось. Шалаши строили все. Снова Ральфу пришлось помахать рогом.
– Погодите вы! Я спрашиваю – кто все три шалаша строил? Первый мы строили все, второй строили вчетвером, а последний только мы с Саймоном. То-то он и шатается. Погодите. Ничего смешного. Он развалится, когда опять польет дождь. А тогда нам будут нужны все три шалаша.
Он умолк, откашлялся.
– И еще одно. Мы решили, что уборная у нас будет там, в тех скалах за бухтой. Что ж, очень даже правильно. Волны сами обмывают эти скалы. Это и малыши знают.
Кругом опять стали хихикать и переглядываться.
– А теперь где хотят, там и присаживаются. Возле самых шалашей, прямо на площадке. Вы, малыши, если у вас схватит живот, когда рвете фрукты…
Собрание ревело.
– Я говорю, как прихватит, вы бы хоть от фруктов подальше. А то грязь и безобразие.
Снова поднялся смех.
– Я говорю, это безобразие!
Он подергал на себе серую, задубевшую рубашку.
– Безобразие! Если прихватит, надо в скалы бежать. Ясно?
Хрюша потянулся за рогом, но Ральф затряс головой. Он обдумал свою речь, пункт за пунктом.
– Надо всем нам снова ходить к этим скалам. А то грязно очень. – Он умолк. Предчувствуя взрыв, все затаили дыхание. – И еще. Насчет костра.
Ральф вздохнул почти со стоном, и по собранию эхом пронесся вздох. Джек принялся стругать прутик, что-то шепнул Роберту, и тот отвернулся.
– Костер тут на острове – важней всего. Как же нас спасут, если он у нас не будет гореть? Только, может, чудом. И неужели же мы не можем с этим справиться?
Он выбросил вперед правую руку.
– Смотрите! Сколько нас! И мы не смогли удержать костер. Вы что – не понимаете? Костер нельзя забывать, уж лучше… лучше умереть!
Охотники смущенно захихикали. Ральф посмотрел на них и продолжал запальчиво:
– Эх вы, охотники! Еще смеетесь! Поймите вы – костер важней, чем ваши свиньи, сколько бы вы их там ни понаубивали. Вы что, не соображаете? – Он развел руками и оглядел всех. – Дым у нас всегда должен быть – хоть умри!
Он умолк, уже взвешивая новый пункт.
– И еще одно.
Кто-то выкрикнул:
– Может, хватит?
Кто-то тихонько поддакнул. Ральф не стал ничего замечать.
– И еще одно. Мы чуть весь остров не спалили. И мы только зря время теряем, сдвигаем камни, разводим маленькие костры, чтоб жарить. И вот я, как главный, объявляю правило. Костры нигде не жечь ни за что. Только на горе.
Шум поднялся неимоверный. Все вскакивали, орали, Ральф орал в ответ:
– Если тебе нужно зажарить рыбу или краба – подымайся на гору, ничего с тобой не случится! И так оно верней.
В низящихся лучах замелькали потянувшиеся за рогом руки. Ральф вспрыгнул на бревно.
– Вот что я хотел сказать. Ну и сказал. Вы сами меня выбрали. И должны меня слушаться.
Постепенно все затихли, уселись. Ральф спрыгнул на землю и заговорил обычным голосом:
– Значит, так. Уборная в скалах. Костер чтоб всегда горел и всегда был дым. Жечь огонь только на горе. Еду жарить там.
Джек встал, мрачно хмурясь, потянулся за рогом.
– Я еще не кончил.
– Да ты уж сколько наговорил!
– У меня рог.
Джек сел, недовольный.
– И – последнее. Об этом и так разговоры, наверное.
Он выждал, пока на площадке водворилась тишина.
– Не получается у нас как-то. Не пойму, что такое. Так хорошо начинали. Весело было. И вот…
Он погладил рог, устремив мимо них пустой взгляд, думая про зверя, змея, костер, разговоры про страх.
– И вот все начали бояться.
Поднялся и тотчас замер ропот, почти стон. Джек уже не стругал. Ральф продолжал отрывисто:
– Это все малыши зря болтают. Это надо уладить. Так что вот, последнее, что нам остается еще решить, – это насчет страха.
Опять ему в глаза полезли волосы.
– Надо поговорить насчет этого страха, ведь бояться-то нечего. Я и сам иногда боюсь. Только глупости это! Выдумки. Давайте разберемся насчет этого страха, и тогда он не будет нам мешать и можно будет заняться серьезными делами, как костер, например. – В голове у него мелькнула картинка – трое мальчиков над сверкающим морем. – И опять нам будет хорошо, нам будет весело.
Ральф торжественно положил рог на бревно в знак того, что речь его окончена. Пробивавшиеся к ним лучи уже совсем припадали к земле.
Джек встал и взял рог.
– Значит, решили поговорить начистоту. Ладно. Скажу все прямо. Весь этот страх вы, малыши, сами выдумали. Зверь! Да откуда? Ну бывает и нам страшно иногда, но подумаешь, дело большое – страшно! Вот Ральф говорит, вы по ночам орете. Ну и что! Это просто от кошмаров. И вообще – вы не строите, вы не охотитесь, толку от вас чуть, сыночки мамочкины, неженки. Вот. Нам тоже страшно бывает, но мы нюни не распускаем!
Ральф смотрел на Джека раскрыв рот, Джек ничего не замечал.
– От страха вас не убудет. Сам-то страх не кусается. Нет здесь на острове никаких страшилищ. – Он оглядел перешептывающихся малышей: – А так бы вам и надо, если бы вас кто-то и съел, кому вы нужны, плаксы несчастные! Да только нет – слышите вы? – нет зверя здесь…
Ральф не выдержал:
– Да ты что? Кто говорит про зверя?
– Сам же недавно говорил. Сказал, снится им что-то, они кричат. А теперь распустили языки, и не одни малыши, но бывает, даже мои охотники болтают про черное что-то, про зверя какого-то, я сам слышал. А, так ты не знал, да? Тогда послушай. На таких маленьких островах не бывает больших зверей. Исключительно свиньи. Львы и тигры водятся только в больших странах, в Африке, например, или в Индии…
– Или в зоопарке…
– У меня рог! И я не про страх говорю. А я про зверя говорю. Хочется вам пугаться – пожалуйста! Но насчет зверя…
Джек помолчал, качая рог, как ребенка, потом повернулся к своим охотникам в грязных черных шапочках:
– Настоящий я охотник или нет?
Они только закивали в ответ. Да, охотник он настоящий. Тут кто же мог сомневаться?
– Ну так вот, я прочесал весь остров. Сам. Один. Если б тут был зверь, я бы его увидел. Можете бояться, раз вы трусы такие, но зверя в лесу никакого нет.
Джек отдал рог и сел. Все облегченно захлопали. Рог взял Хрюша.
– Вообще-то я с Джеком не согласен. Но кое-чего он верно сказал. Зверя в лесу нету. И не может быть. Чего бы он кушал?
– Свиней!
– Вот мы же едим свиней!
– Хрюшек он кушает!
– У меня рог, – возмутился Хрюша. – Ральф, скажи им, ну чего они, а, Ральф? Эй вы, малыши, тихо! Я говорю, насчет страха это я не согласен с Джеком. В лесу вам бояться нечего. Да я тоже там был. Вы еще духов выдумаете и привидения разные. Что есть – то и есть, и всегда понятно, что к чему, а если чего не так, на все люди есть, чтоб разобраться.
Сразу, как будто выключили свет, зашло солнце. Хрюша снял очки и мигая посмотрел на малышей.
Потом он продолжал свои разъяснения:
– Когда у тебя болит, к примеру, живот, все равно, большой он там у тебя или маленький…
– Ну, у тебя-то большой!
