Unknown - i e10df400535cdc5e
- Я дальше не пойду, - произнес Его величество.
- Пойдешь, - Проклятый был не приклонен.
Ключ щелкнул в замке. Король затрясся как осиновый лист и, вцепившись в руку Проклятого,
потянул его назад.
- Чего тебе бояться? Ты давно мертв.
Испуг на лице короля в один миг сменился ужасом.
Дверь протяжно заскрипела и отварилась. Из сумрака повеяло ледяным холодом. Я прижал к
груди подаренный мне Проклятым стилет. Ша сидевший у меня на плече, внезапно сжался, и
попытался спрятаться ко мне под ворот.
Из непроглядного мрака потянулись длинными культями тонкие нити тумана. Костлявые пальцы
с изогнутыми когтями сжимались и разжимались, будто ища себе легкую жертву.
Король попятился, но туманная длань ухватила его за плечо, потянув к себе. Зал наполнился
ужасным воем. Дымка стала гуще, и резкий рывок утянул короля в темноту.
Я ощутил дикий ужас, когда истошный вопль повторился и утонул в пустоте.
***
В кромешной темноте я с трудом различил скрюченное человеческое тело. Мы подошли чуть
ближе и Проклятый осветил факелом дальнюю стену. Там почти под самым потолком висели
сотни, а может быть тысячи изуродованных тел. Я зажал рот руками, чтобы не разразиться
безумным криком.
В абсолютной тишине, я внезапно услышал монотонный звук. Кап, кап, кап…
Проклятый резко повернулся, но я и без факела узрел, как мертвецы обрастают кожей, а капли
крови, струящиеся вниз, прилипают обратно к недвижимым телам.
Яркий луч ударил в глаза и тысячи свечей осветили огромный зал. Холодные стены наполнились
стоном и воплем, и я почувствовал нарастающий жар от горящих печей.
Впервые, в этом холодном мире мне удалось почувствовать привычное тепло.
Душераздирающий крик вызвал во мне приступы нового страха. А когда я повернул голову, то
увидел, как два здоровенных палача опускали связанного веревками несчастного на острый угол
железной пирамиды.
С другой стороны на кованных стульях сидели несколько мужчин, руки которых были связаны за
спиной, а их шеи стягивал стальной обруч. Пыточный механизм с помощью рычага соединялся с
четырехзубой вилкой, - и даже легкое движение приводило адское изобретение в действие.
Медленно продавливая окровавленный подбородок, оно приносило еретикам невыносимые
страдания.
Я сумел прочесть вырезанную на их стульях короткую надпись: « Отрекаюсь».
На лице Проклятого возникло отвращение. Прямо перед нами жилистому еретику, несколько
монахов вставляли в рот железный инструмент, внешне напоминавший грушу. До той поры, пока
его изможденное пытками тело, не в силах сопротивляться, ослабло – раздался роковой щелчок.
Еретик в отчаянье затряс руками и ногами. Железная груша раскрылась внутри тела свои
смертоносные лепестки: и рот, и горло мученика разорвало в клочья, окропив монахов темно-
красными брызгами.
В моей голове поселился противный жужжащий шум; мир поплыл перед глазами и я
почувствовал, что ноги стали ватными.
- Вешать этих ведьм! – раздался знакомый до боли голос.
- Идите за новыми еретиками! А эти тела скиньте в яму, - поддержал его другой голос. И в этот
раз настала очередь удивляться Проклятому. Остекленевшими глазами он смотрел на пожилого
мужчину, стоявшего рядом с королем. Мужчина был облачен в монашескую сутану, с мертвенно-
бледным лицом и крючковатым носом. Желчно улыбнувшись, он выставил напоказ
отвратительные острые, словно клыки зубы.
- Боже…Это он! – внезапно произнес Проклятый. – Значит, он был здесь еще много столетий
назад.
ЧАСТЬ ШЕСТАЯ: Ключ от всех дверей
Бывают города, что по стечению судьбы становятся заложниками своих собственных жителей.
Люди привязываются к домам, улицам, площадям и даже башенным стенам, и зачастую каждое
сказанное сгоряча слово, не исчезает без следа. Оно еще долгие годы витает по мрачным
закоулкам, притягивая несчастья и беды. Необычных жителей начинают называть еретиками и
чернокнижниками, а произнесенные им фразы - заклятиями. Города же в которых они живут,
обречены носить статус «дурных». И с наступлением ночи, богопослушные люди уже не выходят
на улицы, плотнее закрывая ставни и чаще повторяя имена всевозможных святых.
Но бывают и такие города, в которые зло приходит само, помимо чьей-то воли. И никто не
знает, откуда и зачем оно пришло. Сначала все вокруг кажется обычным, и пришлый человек не
вызывает у горожан опасности и страха. День проходит за днем, и незаметно каждый из них
погружается в трясину человеческих пороков.
Со временем все вокруг начинает меняться, медленно и безвозвратно, и никто не в силах
противиться неизбежному. Горожане, сами того не замечая, становятся грубее и коварнее. И
каждый бездумный поступок или злоязычная фраза лишь погружает их на самое дно греховного
болота, делая их заложниками того, кто пришел в их город из другого мира. ОН словно ловкий
кукольник начинает управлять людьми как беспомощными марионетками. Его боготворят и
восхваляют, возводя в ранг святого, прислушиваясь к каждому слову чужестранца. И мир катится
в тартарары, и не многим суждено изменить предначертаное. Ведь их поступки и помыслы уже
принадлежать ЕМУ.
***
Очередная дверь не сопротивлялась ключу, - и мы оказались в длинном каменном коридоре,
часть которого была затоплена сточными водами, отчего дышать здесь было практически
невозможно. Острый, словно бритва запах, разрывал меня изнутри своим мерзким зловонием,
вызывая невыносимый приступ удушья и рвоты.
- Где мы? - стараясь не дышать, с трудом произнес я.
Даже Ша тихонько попискивал, не в силах вынести здешнюю вонь.
- Над нами Базарная площадь, покои профессора Лоцлафа, - произнес Проклятый настолько
легко, будто и не было вокруг этой невыносимой удушающей затхлости.
- Да как здесь вообще кто-то может жить?
Я невольно закашлял и, закрыв рот руками, вновь затаил дыхание.
- Лоцлаф также, как Воцлав, является духом города. Они хранят не одну тайну этих древних стен.
- Он тоже водяной? – коротко вздохнув, я все же смог задать вопрос.
- Может быть да, а может и нет, - Проклятый инстинктивно пожал плечами. – Он всего лишь
легенда. Хотя Воцлав тоже существовал только в бесконечных небылицах, но как ты успел
заметить - россказни оказались правдивы.
Проклятый остановился у стены и, коснувшись темно-коричневого камня, произнес:
- Я помню это место. Когда мы узнали, насколько ужасная участь уготована нашему городу, нам
пришлось скрываться от городской стражи, которая на тот момент уже подчинялась чужаку.
Именно через подземелья Криспы мы и проникли в Собор. Тогда я первый и единственный раз
увидел Лоцлафа. Невысокого роста, с большим горбом и огромными темными, словно смоль
глазами. Он промелькнул возле меня призрачной тенью…
- Он что-то навроде гнома или гоблина? – уточнил я.
Проклятый отрицательно покачал головой, добавив:
- Вовсе нет. Нам говорили, что он раньше был профессором Университета Криспи, и очень
любил науку. И любовь эта была такой безумной, что он несколько десятилетий не выходил из
подвалов старинной библиотеки, где хранились самые древние фолианты. Говорят его глаза,
привыкшие к полумраку, стали видеть только во тьме. И он узнал столько тайн, что не смог
вернуться обратно к людям, став ворчливым духом города, охраняющим недры крупнейшего
Собора.
Рука Проклятого осторожно коснулась странного знака на одном камне. Шершавая
поверхность была покрыта густым серым мхом.
- То есть, все-таки получается, история правдива, - подытожил я.
-
- Более чем, - раздался из полумрака чей-то низкий, хриплый голос. – Потуши факел,
Проклятый. Я не очень жалую свет.
Словно внезапно ослепнув, я услышал быстрые шаги и твердый голос Душеприказчика:
- Не отставай.
Когда глаза привыкли к мраку я смог различить впереди нас полную маленькую фигуру
незнакомца, в которой легко угадывался профессор Лоцлаф, про которого мне рассказывал
Проклятый.
Мы долго плутали по смердящим коридором, пока не оказались в крохотной комнате. Посреди
нее стоял массивный деревянный стол, - и благодаря наполовину догоревшей свече, чье пламя
трепетно боролось с темнотой - я смог разглядеть огромный фолиант в старом кожаном переплете.
- Присаживайтесь, - слегка прихрамывая, Лоцлаф обошел стол и исчез в дальнем, скрытым
