Clarissa Wild - Mr.X
Это я могу сказать по поту на его лбу, и по тому, как бегают его глаза, когда он смотрит мне в лицо.
— Почему для тебя это так важно? Это просто девчонка. Какая разница? Если бы ты просто сделал задание, тебе бы не пришлось разгребать это дерьмо. Я не понимаю, почему ты ввязываешься в это, и какого черта тебе понадобилось знать, кто за этим стоит.
— Это не важно. Я сказал тебе, что она — моя. И она не просто девчонка.
— Ну да, поэтому ты все сунул коту под хвост. Ради нее.
— Меня не волнует все это. Мне нужно знать, кто заказчик. А теперь выкладывай!
— Я не могу.
— Выкладывай! — я вжимаю пистолет в его щеку так сильно, что слышу треск скулы. — Или, клянусь Богом, я всажу пулю тебе в голову!
Я едва сдерживаюсь, чтоб не нажать на курок. Это ублюдок мне солгал. Он знает, кто стоит за этим, и он продолжает молчать. Он был моим другом. Поэтому я это знаю.
— Ладно, ладно, я скажу… Просто… успокойся, ладно? — он поднимает руки, пытаясь взять контроль над ситуацией, пытаясь убедить меня, что я здесь главный. Но такого понятия, как контроль — нет. Есть только те, кто убивает, и те, кого убивают.
Убирая пистолет от его головы, я позволяю ему сделать шаг. Медленно и осторожно, он ступает к сейфу у задней стены своей спальни. Я ни на секунду не свожу с него взгляда. Он скрупулезно открывает его, и это выводит меня из себя.
— Поторапливайся!
— Я пытаюсь, — бубнит он. Когда я слышу щелчок, я отталкиваю его в сторону, все еще удерживая пистолет возле его глотки. Мой взгляд мечется между ним и телефоном, лежащим на дне сейфа.
— И все?
— Боюсь, что да, — он вздыхает. — Ты уверен? Если ты сделаешь это, возврата назад не будет.
— Уже и так слишком поздно, — обрываю я.
Он затыкается, а я беру телефон, и пролистываю имена. В самом конце списка нахожу имя от организации. Я нажимаю на профиль, и открываю ленту сообщений. Последнее пришло в среду, 14 августа, в двенадцать дня. Примерно после времени в сообщении, я получил приказ ее убить. Это оно.
Я сканирую сообщение глазами, и мое сердце останавливается. Я слышу, как скрипят мои зубы. Пальцы так сильно сжимаются вокруг телефона, что он начинает трещать.
Я отступаю от Антонио, и готов развязать войну, но он хватает меня за локоть.
— Подожди. Остановись и подумай об этом хоть секунду!
— Подумать?! Я знаю, кто стоит за этим!
— И что? Какая разница? Это не решит твоих проблем!
— Решит, когда я их убью.
— И что потом? — он хмурится. — Ты собираешься убивать всех, кто стоит на твоем пути?
— Если придется, — отвечаю я, пряча ствол назад в кобуру. Антонио сжимает руку, пытаясь остановить меня.
— Ты уверен в этом? Если ты решишься на это… это может означать конец. Для всех нас. Даже для тебя.
Я оборачиваюсь.
— Они пришли за ней. Это стало их первой ошибкой. Завлечь в это меня стало второй. Я просто так этого не оставлю.
Я стряхиваю с себя его руку.
— Я надеюсь, ты понимаешь, что мы не можем позволить тебе этого, — произносит Антонио.
— О, я как раз знаю, — обдумываю я на ходу.
— Я — твой друг… Я не хочу убивать тебя.
— Что сделано, то сделано, Антонио. Теперь я сам по себе.
Тишина. Я собираюсь уходить, когда слышу за спиной:
— Тогда это будет стоить тебе жизни.
— Значит, так тому и быть.
***
Пятница, 16 августа, 2013. Утро, 11.17.
В моих мыслях только убийство людей. Хладнокровное изощренное убийство. Я думаю о том, как по стенам стекает их кровь, снова и снова. Я хочу, чтобы люди знали, что я делаю, и зачем я это делаю. Я на двести процентов знаю, чья голова мне нужна, и в данный момент, мои мысли заняты этим. Я уже знаю, что я сделаю, и какие игрушки для этого использую.
Но. Когда я захожу в комнату, и вижу в ее руке телефон, все эти мысли испаряются, как облако гребаного пара. Я замираю на месте.
Телефон падает на пол, и она оборачивается на меня с выражением шока на лице. Не проходит и секунды, как я хватаю из кобуры пистолет и стреляю по железной хреновине, только что упавшей на ковер.
Она визжит, когда металл разлетается по комнате, отскакивая от мебели.
Потом пятится от меня, пытаясь укрыться в ванной, и захлопывает за собой дверь. Я сомневаюсь, что меня это остановит. Бл*дь! Она додумалась кому-то позвонить!
Я стреляю в замок на двери ванной, и дверь распахивается. Джей стоит возле ванны, прислоняясь в душевой стойке. Она хватает душевую лейку, и направляет ее на меня, угрожая. Я выбиваю лейку из ее рук. Хватаю ее запястья, и выволакиваю из ванной. Она сопротивляется, но я сильно прижимаю ее к себе. На спинке моей кровати есть металлические наручники для особенного момента, и я собираюсь использовать их просто сейчас.
Я прижимаю ее животом к кровати, и грубо защелкиваю их вокруг ее запястий, пожирая ее тело жадным взглядом.
— Что ты делаешь?
— Ты не послушалась, — рычу я.
Она начинает повизгивать, когда я раздвигаю ей ноги так широко, чтобы беспрепятственно приковать ее щиколотки к столбикам кровати.
— Ты кому-то звонила. Разве я давал на это разрешение? — я сдираю с нее трусики. — Отвечай мне!!
— Нет.
— Тогда зачем ты это сделала? А? Тебе нравится не подчиняться моим приказам?
Я, не сдерживая сил, прикладываюсь ладошкой к ее заднице. О, насколько же неукротимый ее крик! Приятный, словно мед. Я бью еще раз.
— Я говорил тебе не злить меня.
— Прости, — плачет она. — Я больше этого не сделаю!
— А ты больше и не сможешь! — я бью ее по второй ягодице с той же силой. На этот раз она визжит не так рьяно, как в первый, но крик действует на меня, как эликсир.
— А еще я сказал тебе избавиться от этой одежды. Ты не сделала этого. За это ты заслужила наказание.
— Что? — она замолкает, поднимая голову.
Я двигаюсь к ней, и вжимаю ее лицо в подушку.
— Не смей… на меня смотреть!
По моим венам струится ярость, но я злюсь не только на нее. Она ослушалась меня, да, но то, что я выяснил в домике Антонио намного, намного хуже, чем я мог себе представить. И ей придется за это заплатить.
Я знаю, как это будет. Я не стану трогать ее тело, пока она добровольно не попросит меня об этом. Иначе это не будет победой. Нет, я заставлю ее смотреть, что она наделала. Заставлю увидеть ее же ошибки.
Я поднимаюсь с кровати и снимаю пиджак, вешая его на стул около двери. Она умудряется повернуть голову и посмотреть на меня.
— Что ты делаешь?
— Жду.
— Чего?
— Кого. Того, кому ты только что звонила.
Ее глаза широко раскрываются, и это вызывает у меня улыбку. О, как же мне нравится видеть страх в ее глазах. Она знает, что ее ждет.
Я снимаю кобуру и кладу на стул. Потом медленно расстегиваю ремень, изящно вытаскивая его из петель. Это будет… очень... весело.
***
Джей
Пятница, 16 августа, 2013. Утро, 11.25.
— Двадцать.
Он заставил меня считать каждый раз, когда его ладонь хлещет по моей заднице. Если я считаю не правильно, мне нужно начинать сначала. Он сказал, что не остановится, пока я не достигну его числа. Какое бы ни было это число, я уже много раз сбилась со счета. Несколько раз я сбивалась потому, что узницей лежу в его кровати, а несколько раз потому…что мне начинает это нравиться.
Я теряю себя. Свою свободу. Свое тело.
Он все у меня забирает.
Даже когда я говорю, что это не так, я знаю, что они принадлежат ему. Я вру сама себе, когда говорю, что ненавижу это. Мое тело начинает привыкать к его прикосновениям. Я больше не чувствую боли, когда его рука хлещет по коже. Вместо этого я чувствую освобождение. Я свободна от страха, от тревоги, от сожаления. Я могу отпустить себя и быть собой в этот момент. Я не знаю, почему со мной это происходит. Он хватает ремень, который лежал на стуле, и складывает его. Сердце разгоняется в груди, как только он подходит ближе. Я чувствую кожу еще до того, как он стегает меня по ягодицам. Боль жжет и режет, но в то же время, загораются все мои нервные окончания. Это чувство курсирует по телу, словно молния, несясь по моей коже. Даже моя киска оживает от этой боли.
Я не хочу этого, но мое тело мне не подчиняется. Оно больше не мое.
Его удары резкие и порочные, как и улыбка на его идеальных губах. Я набираюсь смелости посмотреть в его единственный глаз, пока он продолжает меня стегать. Я показываю ему, что не собираюсь сдаваться. В отличие от моего тела. Оно меня предает. Каждый его удар отдается пульсацией в моем клиторе. Он хочет, чтоб я чувствовала себя именно так. Это его способ заставить меня чувствовать себя хреново, потому что он знает, что мне стыдно за свое тело. Он не станет портить свою собственность. Он просто хочет заставить меня чувствовать.
