Анна Камачо - журнал Космопорт
— Быть может, если бы ты меня увидел, то сразу вспомнил бы… — продолжил тот ласковый голос. — Я надеялась…
Вдруг сердцевина огня стала меркнуть и тускнеть, подобно тому, как зеркало затуманивается от дыхания… И в нём постепенно проявились лицо и фигура женщины или чего-то похожего на женщину.
— Во имя… — потрясённо выдохнул Дуар, от философского спокойствия которого не осталось и следа.
— Не называй младших богов, Дуар! — поспешно воскликнула фигура. — Лучше обратись к тому, кого только ты можешь призвать по праву — к Древнему, к тому, кто старше Земли и людей. Ведь ты был верховным жрецом Его!
Но пленник не очень-то вслушивался в эти слова. Он пристально смотрел на загадочную женщину, прекрасно понимая, что она лишь кажется созданием из плоти и крови. На ней было длинное одеяние, мерцающее белизной, — одеяние из удивительной ткани, со странным узором и перехваченное чёрным кушаком на талии. Одежда не могла скрыть великолепия форм, и Дуар с восхищением рассматривал каждую линию, каждый изгиб, поднимаясь взглядом к белому стройному горлу и царственным очертаниям лица.
Иссиня-чёрные волосы падали длинным потоком на горделивые плечи. В глубинах тёмных манящих глаз плавали в беспрестанной игре эбеновых огней все чёрные солнца Вселенной. Совершенство лица цвета слоновой кости не нарушалось ни единым изъяном, ни единым недостатком. Сама воплощённая красота в подземельях Йгота!
— Ты уже вспомнил, Дуар? — прозвучало из огня. — Ты вспомнил имя Его?
Варвар-воитель, который никогда не отступал ни перед человеком, ни перед зверем, ни даже перед нечистью, закрыл лицо руками и вжался в угол, ибо из тайников его разума вырывались тысячи бурных воспоминаний. Казалось, что дрожат стены подземелий и сама Земля сходит со своей оси. Мощные ветры, примчавшиеся от внешних пустот, тянули и рвали его тело. Или всё происходило лишь внутри него, внутри этой формы, сотворённой из плоти и крови и называющей себя Дуаром? И уже через какое-то мгновение он вместе с особой в белых одеждах уже парил высоко среди звёзд, и не было больше ни Земли, ни людей, ни их королевств! Была готовность увидеть великое знание и внимать ему.
Внезапно Вселенная начала вращаться. Из ниоткуда явилось чёрное облако, окутав разум и опустошив его. Дуар вновь оказался в подземельях Йгота, где в вихре света застыло создание, слишком прекрасное, чтобы быть женщиной.
— Не удалось, о Древний! — сказал женский голос. — Опять я пришла слишком рано! Сколько же ещё должны ждать слуги Твои? Сколько планет должно рассыпаться в пыль и сколько солнц остынуть, прежде чем он вспомнит бедняжку Шарр — того земного духа, что была самой верной из почитателей Твоих? Ведь лишь тогда я при помощи Дуара и тех знаний, что заперты внутри него, смогу воскресить величие Твоё и вернуть господство нашей Старшей расе! Когда же, когда?..
* * *Дуар, освободившись от власти захлестнувших его наваждений, снова обрёл уверенность. Он свирепо глянул на сияющую сферу и заговорил. Хотя дрожь от пережитого ещё не прошла, слова его звучали бодро:
— Ну что за поганое место? В этой темнице человеку даже помереть спокойно не дадут. Самое худшее наказание — это твоя болтовня, женщина! Если ты женщина, конечно. Эх, будь у меня свобода и меч…
— Мне жаль тебя, Дуар… Раньше я никогда не испытывала жалость, это странное чувство. Ты мог бы владеть всеми королевствами этого мира — да и других миров тоже, — а ты мечтаешь всего лишь о мече!
— С мечом я захвачу себе любое королевство! — воскликнул Дуар. — С мечом я смогу перерезать тебе горло!
— Бедняга Дуар! В тебе живёт дух, слишком для тебя великий. Разве тебе никогда не снилось, что ты не такой, как все? Что когда-то давным-давно ты был одним из властелинов мира? Я шла за тобой сквозь время, о маленький человечек!..
— Маленький человечек?! — яростно воскликнул варвар. — Я маленький? Я человечек?!
— Да, причём беспечно потерявший целый мир, — подтвердил голос из сияния. — Беспечно потерявший королевство, потерявший свободу, и всё ради Розы Гаона!
Узник перестал греметь цепями. Он глотнул скверного тюремного воздуха и постарался подавить в себе бешенство.
— Откуда ты знаешь? — хрипло прошептал он. — Об этом не было известно ни одной живой душе, кроме меня!
Женщина улыбнулась ему:
— Ни одной живой — да. Но я — Шарр, и мне ведомо всё, кроме тех знаний, что заперты внутри тебя, внутри твоего духа, слишком великого для обычного человека. Это мудрость верховного жреца, которым ты когда-то был. Ты обладаешь этими знаниями, даже не подозревая о них.
— Значит, ты всё-таки бес… — пробормотал Дуар.
— Нет, не бес. Ты всё забыл! Бесы — мои рабы. Один из бесов охраняет Розу Гаона в северо-западной башне Йгота. Если хочешь, напади на него. Может, тогда, в битве со злыми силами, твоя человеческая плоть истощится и твой освободившийся истинный дух выйдет на поиски вместе со мной. Вероятно… Даже я, Шарр, не могу сказать точно! Иди, нападай.
— Иди? — рассмеялся Дуар. — Нет, ты сама иди! Тебя прислала нечисть из Ада, чтобы мучить меня. Ты прекрасна, как любовница Дьявола, но если бы я мог дотянуться до твоего белого горла… — И он в приступе отчаяния загремел цепями.
— Ах, это… — улыбнулась Шарр.
От крутящейся световой сферы оторвался кусочек — быстрый, как отблеск походного костра на лезвии меча, — и коснулся тяжёлых цепей на теле узника. Оковы со звоном рассыпались на сотни отдельных звеньев, и удивлённый варвар вскочил на ноги.
— Иди, — сказала Шарр, — в башню, к Розе Гаона и бесу. Я присмотрю за тобой, мой повелитель, как делала это раньше, когда ослепляла твоих врагов во время битвы и вела в море твой корабль. Иди, и, может, упрямое время смягчится.
Свечение тут же исчезло. Дуар вновь оказался один в черноте подземелья.
— Проклятая ведьма! — сердито выругался он. — Ты вроде бы и спасла меня, но ничего хорошего из этого не выйдет. Через час или два любопытная Нионе пошлёт за мной… Как тут стало темно! Семеро богов, где дверь?
* * *Королева из династии Краллов заплетала свои золотые волосы, готовясь ко сну в роскошной монаршей кровати, и улыбалась, благодарная за лестное отражение зеркалу, украшенному самоцветами. Королева знала о своей красоте и пользовалась ею при встречах с иноземными послами. А вот для знати собственного двора Нионе сохраняла суровые мужские манеры покойного отца. И хоть эти манеры оказывались сплошь пронизанными её природной бойкостью, королева не беспокоилась. Во всём Йготе, по мнению Нионе, не было никого, кто мог бы сесть с нею рядом на двойной трон.
Закончив заплетать волосы, королева отбросила косы назад и вспомнила о статном искателе приключений, которого она сегодня отправила в подземелье. Красивый мужчина… и весьма интересный. Храбрый воин, о нём ходят сотни легенд. Его нрав под стать её собственному… Мысли спутались. Ах, если бы он был родовитым дворянином, а не бродягой, не обездоленным правителем погибшего королевства! На щеках вдруг проступил румянец. Нионе, ты размышляешь совсем как потаскуха!
Внезапно глаза королевы расширились от испуга, а румянец сменился бледностью. В стеклянной поверхности зеркала отразилось движение занавеса. Кто-то проник в королевскую опочивальню, в это святилище, без предупреждения! Служанку она уже отпустила, а стражники не посмели бы войти, пока не прозвучал сигнал тревоги. Так кто же к ней крадётся, какая опасность? Покушение?
Тело под тонкой ночной сорочкой колотила дрожь, сердце часто билось, но королева Нионе произнесла спокойным, властным голосом:
— Кто там прячется в темноте? Что за трус?
— Тот, кому слово «трус» не нравится, твоё величество, — откинув занавес, ответил Дуар. Он ещё щурился после темницы, а его правая рука сжимала обнажённый меч.
Несмотря на то, что в королевских покоях появился освободившийся мстительный узник, страх куда-то улетучился, и королеву охватило совсем другое волнение. Она повернулась к гостю, щёки вновь обрели должный цвет, а поза стала непринуждённой. Нионе сердцем чувствовала, что Дуар пришёл не ради убийства.
— Надо полагать, мои подземелья недостаточно глубоки…
— Ну, если уж я захотел увидеть твоё замечательное величество, то даже подземелья Ада не удержали бы меня!
— И мои крепкие стражники тоже не удержали?
— Увы! Ни стражники, ни их мечи.
— А откуда взялся этот меч, который у тебя в руке? — спросила Нионе, показывая на сияющий клинок в руке Дуара.
— Позаимствовал у стражника, — насмешливо ответил бывший узник. — Я был голоден и никак не мог отыскать кухню. Бродил тут и там, изумлялся роскоши и негостеприимству прекрасной королевы. Наконец встретил перед этими дверями какого-то забияку, который ни с того ни с сего нагрубил мне. Потом он совсем рехнулся, и мне пришлось отобрать у него оружие. Надеюсь, его черепушка не совсем раскололась — я всего лишь хотел его утихомирить.
