Дмитрий Виконтов - Дыхание бури
– Вкратце, – а я мысленно застонал: склонность Рилл-саррата изъясняться коротко и неясно, и так всем была известна, а теперь… Похоже, придется очень внимательно слушать, если я хочу хоть что-то понять.
– Хорошо. У люди наиболее жизнеспособным оказалось общество, при котором происходит отделение управляющих структур от основной массы населения. Эти структуры образуют своеобразную надстройку, в которой сосредотачиваются практически все управляющие функции и ресурсы; вместе с тем отличительной чертой является постоянное существование и появление уже в самом обществе структур, организационно схожих с этой надстройкой, но пользующихся значительно меньшим влиянием. Эти структуры беспрерывно пытаются завладеть всеми доступными ресурсами, соперничая между собой. Все это только способствует унификации, как возникающих структур, так и отдельных элементов общества. Пока понятно?
– Пока – да, – откровенно говоря, многое оказалось для меня новостью: я интересовался людьми в основном, как нашим противником: их культуру и строение общества я оставил в стороне. Естественно, Рилл-саррат не сам занимался анализом, и теперь он лишь озвучивал выводы аналитиков, но кто, интересно, надоумил его дать им такое занятие? И имеет ли к этому отношение тот загадочный человек, которого Ло'оотишша видела вместе с ним и Та'ах-сартаром? Я мимоходом пожалел о данном Ургахейму обещании, но теперь выбора не оставалось. Придется ждать Ло'оотишшу, выслушать ее рассказ, а уж потом думать, как выяснить, что там планирует Рилл-саррат со своим сыном. – Только уточните: эти структуры дублируют функции друг друга?
Рилл-саррат раздраженно дернул головой:
– Точно не знаем. Некоторые – дублируют, но мы не можем точно сказать, насколько характерно это для остальных. Интересной особенностью является изначальная установка на долговременность существования этих структур.
– Люди склонны создавать подобные организации, что называется, «про запас», – внезапно вмешался Та'ах-сартар. А подумал, что я очень сильно ошибался, считая, что в вопросах Конфедерации и людей тушд-руалы разбираются, мягко говоря, слабо. К своему стыду, я был вынужден признать, что здесь я с Ургахеймом были наименее осведомленными; отец, полагаю, знал больше, но по своей привычке предпочитал слушать. – Или закреплять за ними некоторые долгосрочные функции.
– То есть, – переспросил Ургахейм, – они создают структуры, которые какую-то часть времени ничего не делают, а просто потребляют ресурсы?
– Хуже, – усмехнулся Рилл-саррат. – Мы пришли к выводу, что для них характерен безудержный рост именно тех частей организаций, которые ответственны лишь за контроль и распределение ресурсов. Но главное не в этом. У человеческого общества кроме стремления к унификации есть и иная отличительная черта: в числе его основных задач не числиться обеспечение потребностей составных элементов, до тех пор, пока они не окажутся способными компенсировать понесенные обществом на них затраты.
Мне показалось, что я ослышался; рядом недоверчиво вздохнул Ургахейм. Быстро посмотрев на отца, я заметил, что, и он не смог до конца скрыть удивления – явно, аналитики Имперского дворца до такого еще не докопались. Лишь Та'ах-сартар был совершенно спокоен, лишний раз подтверждая, что он в курсе отчетов, поступавших к своему отцу.
И все же, сказанное Рилл-сарратом для меня звучало слишком дико. Сколько Империя существовала как единое целое, выпестованные в борьбе с горропами нормы оставались незыблемыми: каждый должен быть полностью обеспечен всем необходимым в любой момент и вне зависимости от его положения или заслуг. Империю не интересовал уровень его способностей или работоспособность – применение находилось любым талантам и любой работе, – главным условием было полноценное развитие личности.
– Я не могу разъяснить этот феномен, – предупреждающе поднял руку Рилл-саррат. – И те, кто работал над отчетом, так же не в состоянии полностью объяснить, как функционирует такое общество, и тем более способно вести почти на равных с нами войну. Однако они сделали три основных вывода: во-первых, человеческое общество чрезмерно структурировано и вместе с тем имеет тенденцию к унификации. Отсюда жесткая регламентация всей деятельности внутри общества, повседневной жизни населения и огромные траты ресурсов на постоянное поддержание управляющих структур, от работы которых оно полностью зависит. Плюсом является возможность в сжатые сроки мобилизовать на практически любом направление значительные силы. Во-вторых, для людей единственной формой существования является безудержная экспансия. Точка приложения роли не играет: наука, чужая территория, духовная сфера – люди стремятся максимально расширить свое влияние. И, в-третьих, Конфедерация переориентировала свою экономику для борьбы с нами, практически полностью забросив иные отрасли. К нынешнему моменту доля военного сектора в их экономике составляет до 75%, и постепенно растет; остальные отрасли, исчерпывая накопленные в период экспансии ресурсы, постепенно умирают.
– А в Империи? – поинтересовался я. Раньше никогда мне не приходило в голову выяснять, какая часть ресурсов Империи идет на военные нужды, да и, наверное, никому из присутствующих не приходило. Словно услышав мои мысли, Рилл-саррат беспомощно покачал головой:
– Мы никогда не задавались таким вопросом, Х'хиар. Сравнивать бессмысленно: слишком велика разница, как в подходе, так и технологическом уровне, – задумчиво слушавший его Руал согласно кивнул, хоть я и не понял, к чему относится его жест. – Такой пример: для обеспечения планеты размером с Зорас'стриа всем необходимым люди вынуждены строить свыше двух десятков промышленных центров и создавать более тысячи промежуточных структур. Мы же обходимся четырьмя Пещерами Синтеза и едва ли сотней распределительных узлов. У людей время создание даже самого примитивного предмета и его доставка в конечную точку занимает до нескольких дней; в Империи самое продолжительный промежуток между началом синтеза и передачей предмета – полчаса; как правило, доставка происходит за десять минут. Разумеется, производство сложных объектов, вроде боевых машин или кораблей занимает больше времени, но и здесь мы обладаем существенным преимуществом. Легкий крейсер производится за шестьдесят дней, люди тратят втрое больше времени, не считая затрат на добычу необходимых ресурсов.
– Тогда почему они не переняли наши методы? – окрашенная легким удивлением ментальная волна Руала окатила нас. – Учитывая все неудачи Империи, попавшие к ним трофеи, их тягу к экспансии… Свой боевой флот они улучшили достаточно быстро, причем, преимущественно, за счет наших достижений. Что мешает им сделать то же самое с экономической сферой?
Рилл-саррат пожал плечами:
– Простите, Руал, но есть разница между удачной попыткой интегрировать отдельные слепо копируемые трофейные элементы в собственные системы, и самостоятельной разработкой их аналогов. Люди отстают от нас не только в генетике; их теоретические знания о кристаллотехнологиях, технологиях силовых полей, структуре и свойствах пространства, о гиперпространстве находятся на настолько низком уровне, что они не в состоянии самостоятельно разобраться в принципах действия попадающих им в руки устройств.
– Ладно! – Руал жестко посмотрел на своего брата. – Это интересно, но мы отвлеклись. Если Конфедерация и надорвется, то это случиться не в ближайшее время; меня же интересует сейчас Оариис-с!
Рилл-саррат изобразил нечто вроде извинения и опустил руку в управляющую матрицу. Зона конфликта с Конфедерацией исчезла. На смену ей появилось масштабное изображение сектора Оариис-с. Я присмотрелся: да, Рилл-саррат задействовал тактическую матрицу. Внутри алого ореола сектора, на значительном удалении от границы, замерцали девять зеленых сфер.
– Я говорил, что люди избегают массированных сражений, предпочитая использовать тактику засад и неожиданных рейдов. Однако, ради справедливости, замечу, что люди разработали и довели до весьма приличного уровня тактику использования космолетов в бою. До встречи с людьми мы рассматривали космолеты как вспомогательный род войск; люди же сделали его едва ли не главным. Противопоставить их волновой тактике мы не в состоянии ничего, кроме симметричного ответа, что ведет к огромным жертвам среди пилотов с обеих сторон. Как следствие такой стратегии, они пошли на создание мобильных носителей, названных «боевыми базами», одновременно усиливая их боевую мощь. В результате, мы вынуждены иметь дело с крайне опасным кораблем, способном не только выполнять глубокие рейды, но и противостоять в бою пяти-шести тяжелым крейсерам. И, что самое опасное, очень скоро люди могут пойти на соединение их в один ударный отряд, затраты на уничтожение которого могут выйти за пределы возможностей всех наличных сил Империи в зоне конфликта.
