Дум Андрей - Гримерка Буратино
Глава 10
— Вот и перспективы появились. Хозяин компьютера потёр довольно руки и закрыл 1 С Предприятие 8х. Отключил комп и улёгся спать в своём кабинете. Закрыл глаза, побежала какая-то серая муть с зелёной полоской, а в лицо ударил яркий солнечный свет. Человек поморгал глазами, посмотрел, прикрыв козырьком ладони глаза, на напольные часы фирмы Columbus: — 00–35. И перевернулся на другой бок, пытаясь заснуть. Прошло полчаса, час, два. Солнце светило основательно. Не спалось. Мужчина невозмутимо поднялся и пошёл на двор, залитый полуденным солнцем. Около калитки стояли три человека в форме, с бляхами на груди и с саблями. Со славянскими лицами и усами. Хозяин оглядел их, а потом новоиспеченные окрестности.
— Хай. Скашите, пошалуста, чьто этта за сопор? — спросил, указывая рукой на Ростовский собор, Валдис Пельш, латышский фермер. Что ха-ха, через год Валдис Евгеньевич входил в пятёрку самых богатых людей Задонья, а за тёлками голштинской породы, которых он привёз из Голландии в 2003 году, выстроилась огромная очередь.
Глава 11
— траверсе… Глухой взрыв, сотрясение корпуса корабля от кормы толкнуло всех находящихся на мостике людей вперёд и, свет померк. Чернота, недолгая, стала перетекать в цвете к красному, оранжевому, жёлтому, зелёному, голубому спектрам, чтобы рассыпаться на миллионы разноцветных точечек. И перед глазами капитана возник приближающийся планшир ограждения мостика. — Какой нарядный. А ведь я сейчас нос расквашу об него! Тело стало напрягаться, руки потянулись вперёд. — Не успеваю! Но вмешалась, какая-то упругая на ощупь сила и мигом вернула в вертикальное положение. — Вот бы так и с кораблями! Мир вокруг воскрес, качнулся на спокойной волне, и оживился обертонами русского языка, хотя основной инструмент — эсминец — молчал. Стоял с выключенными турбинами и ждал, когда же люди обратят внимание на него красавца. А у команды были одни матерные загибы.
— Тишина на мостике! Команду продублировали и на полубак. Подчинённые мигом вспомнили, что они военные моряки.
— Доложить обстановку, — скомандовал капитан.
— Видимость — ноль, штиль, тепло… Всё испортил прибежавший, отдыхающий после вахты, мичман Николаша Равенок.
— Господа, вы не поверите! Моя каюта фантастически изменилась! И всё, всё вокруг! На него зашикали. Ошалелые глаза мичмана, стали приобретать осмысленность.
— Клянусь, вот те крест, я не вру! — перешёл на шёпот Равенок, — Не верите, а вот! И указал рукой вверх на фок-мачту, еле просматриваемую сквозь туман. На уровне фор-стеньги размещались: крутящаяся решётка, на вынесенной вперёд марсовой площадке, выше — похожие на колокол два элемента и ещё ряд непонятных механизмов.
— Фантастика! И понеслось. «Фантастика» от штурманов, механика, врача, а потом пришёл лейтенант Капранов.
— Разрешите доложить. Местное время — 7 — 55, температура воздуха — + 26 градусов по Цельсию, температура воды — + 27 градусов, ветер — норд-ост, 1 метр в секунду, относительная влажность — 68 %; там находится пляж, дальше поселение — станица Ясная. До местного главного собора — 2748 метров. — Господи суси, а у этого фантастическое изменение с психикой; лепит, что то, как ясновидящий. Капитан, чтобы не выдать себя, посмотрел себе под ноги.
— Павел Игнатьевич, голубчик, а как вы об этом узнали и где? — на помощь капитану пришёл старший офицер корабля, капитан второго ранга Силин.
— В боевой рубке данные выведены на главный экран, господин кавторанга, и я там больше ничего не трогал, честное слово!
— Паша, они мне тоже не поверили, а знаешь, какая наша каюта стала, ммм, закачаешься.
— Разговорчики, мичман! — Силин одёрнул Ревенка. — Ну а немцев, вы там не рассмотрели, господин лейтенант, на главном том экране?
— Три конных донских казака, с берданками, вон там. Та вы сами их увидите, когда туман разойдётся! А немцев нет! — глаза у Капранова были честнейшие.
— Два боевых офицера стали вдруг, какими-то институтками… — фраза старшего офицера корабля могла закончиться для Паши и Николаши весьма плачевно. А Силин, хорошо знающий молодых офицеров, почувствовал фальшь в словах Капранова, о том, что он ничего не трогал.
— Сэр, туман расходится, сэр. А вот такие «чудачества» на корабле всячески поощрялись. Боцман Катанов, лучший рулевой минной дивизии, указал на расползающийся в стороны туман.
— Боцман, ты бы свой английский приберёг на потом. Защитничек!
— Как туман быстро исчезает. Вы не находите это странным, Виктор Сергеевич? — уже капитан стал косвенно заступаться за подчинённых.
— И, право, странно, господа. Хотя я намеревался сказать не то. Батюшки!
— А я, что вам говорил! Вон пляж, вон казаки, а вон — собор! — Капранов победно смотрел снизу вверх на старших офицеров. Вид, который увидели перед собой моряки, был донельзя мирным:
— Своё всё, какое родное! — это вырвалось у капитана совершенно случайно, но он интуитивно почувствовал, что все их страхи и треволнения остались позади. С мостика пошли один за другим приказы. Эсминец поставили на якорь, И «сарафанное» радио разнесло по кораблю новость об увольнениях на берег, так как немцев «тута нету». А Капранов с Николашей вымолили дозволение у капитана произвести салют из трёх холостых выстрелов.
— А давайте. Силин промолчал. Сыграли большой сбор. Команда построилась, одетая по-летнему, офицеры этого и не заметили. Командир объяснил ситуацию для подчинённых. Бах, бах, бах. А потом, как стих переполох в станице, капитан первого ранга Вилькицкий Борис Андреевич ходил по обновлённому эсминцу «Летун» и удивлялся. А за взрыв под кормой все забыли, начисто.
Глава 12
— Что за муть приснилась! Голова болело, тело занемело. — Ещё бы спал двенадцать часов. На улице застал вялую перебранку Борисова с ляльками.
— Я за вашим мясом не поеду, и оденьте, что нибудь поприличнее, — Николаич демонстративно приложился к банке пива.
— Да, ты, кто такой… — забранилась Эльза. Бах, со стороны залива.
— Ой! Мы, от неожиданности присели.
— Это пушка! Бах, второй раз. — Ой!
— А взрывы мля, будут? Бах, третий раз.
— Ой! Ты, Борисов, мля, совсем спятил! — выдала Эльза. Вместо разрывов тревожно загудел колокол на соборе, чтобы потом выдать весёлое попурри а ля русская плясовая.
— Это свои, мля, морячки, мля, салютнули. Это нормально, мля. Ага, нормально, в туалет целая очередь выстроилась! Испуг, у нас, таким вот образом, закончился, и любопытные ляльки ломанулись на «Микре» смотреть, что же там к нам приплыло. Я с Борисовым постоял у ворот, наблюдая за спешащими к заливу станичниками, с комментариями да под пиво. Ляльки, через час вернулись. Затараторили о посудине с пушками, стоявшую в заливе; о том, как капитану поднесли хлеб-соль, большой радости станичников и….
— … мясо мы тоже купили. А мореманы на завтра все торжества перенесли. Новости закончились, решил пойти почитать. Счас, почитал. Баня у нас была до обеда. Наметили её нам пришедшие дембеля, в форме и строем, и Аэлита.
— А где, машинисты? — поинтересовался Борисов.
— Забухали они. Огорчаются, что «белых» ещё больше стало, — ответил Борисову Рублёв. Парни были смущёнными, держались зажато и скованно. Зато Аэлита трещала как сорока. Эльза, на правах хозяйки усадьбы взялась командовать. Сначала эту «банду» накормили завтраком, а потом протопили баньку. Попарились все, ляльки стали готовить обед, а меня Эльза «раскулачила». В смысле одежды-обуви я лишился. Джинсы, футболки, кроссовки, бельё отца Борна отошли дембелям, ещё Борисов добавил, и стали дембеля гражданскими парнями, сверх меры современными для тутошних жителей. Мне оставили парочку костюмов-туфлей, и все шёлковые трусы. Аэлите подошли наряды Лолиты. Парням, после бани, устроил культурную программу, включил им «Терминатора-1», он первый как то так попался. Плюс пиво с чипсами от Борисова.
— Расслабьтесь, парни. Скованность у парней не проходила.
— Дрова и те живее, — съязвила Аэлита. С гостями не сидел, пообщался маленько с Аэлитой. — Занятная деваха. Многообещающая. После просмотра, дембеля вышли немного офигевшими. Несколько от фильма, а от информации, что DVD в 2012 году есть в каждом доме.
— Да, на пенсии смотрели бы, если бы не это, — озвучил Рублёв сгинувшие перспективы. За стол, накрытый под виноградом, они сели без особой радости. Закомплексованные, руки-ноги не знают куда девать. Лица, как уксуса выпили.
— Я смотрю, скисли все без мамок то, — Борисов стал их подкалывать. Ляльки на него зашикали, но Николаевич гнул своё. — Молодые, здоровые, а хнычут как бабы. Фу.
— Парни, право слово, постыдились бы, — я Борисова поддержал. — С армией завязали, руки-ноги целые, живите и радуйтесь. Атаман поможет состав ваш толкануть, деньги появятся. А мозги сейчас вправим, как старшие товарищи.
