Демченко Антон - Хольмградская история 3
Домой вернулись, уже в темноте. Ввалились веселой гурьбой в двери, довольные, раскрасневшиеся от мороза и хмельного меда. Правда, дети явно притомились и уже сонно хлопали глазами, но ведь и время-то позднее. Пока Лада с Вереей укладывали их спать, мы с Вентом Мирославичем обнаружили, что в доме пусто. Черт! Я совсем забыл о выходном! Негоже было заставлять людей работать, когда все отдыхают, вот и отпустил их на пару дней, сразу после того, как подарки разобрали.
- Ну ничего. Не один Лейф у нас готовить умеет. Да и ты, Вент Мирославич, помнится, в походе чудесный чаек из ничего мастерил, а? Тряхнем стариной?
- Какая ж то старина, Виталий Родионович? - Усмехнулся Толстоватый. - И пяти лет не прошло, как ты меня "на пленэр" вытаскивал, со старшим курсом училища... Забыл?
- Нет, Лада Баженовна, вы только взгляните, опять они о старом!
- Молчим-молчим, лебедушки-молодушки наши. - Тут же поднял я руки вверх. Уж не знаю, что хотели сказать наши жены, они не успели. Вент Мирославич шибанул из орудия главного калибра.
- Устали, наверное, красавицы? Проголодались... - Сладким тоном протянул Толстоватый, отчего Лада с Вереей явно опешили. - Вот уж и сказать-то ничего не можете. А идите-ка вы милые в гостиную, поговорите о своем, о... девичьем, а мы пока чайку согреем.
От елея в голосе друга, даже я немного ошалел, а тот, словно гипнотизер, продолжал разливаться соловьем, а потом и вовсе подхватил под локотки дам, взирающих на него изрядно замутившимся взглядом. И увел! Ну, точно, заклинатель змей, ха!
Ну и замечательно, а мне пора на кухню, изыскивать резервы. За день такой аппетит нагуляли, что без небольшого полночного ужина тут точно не обойтись.
Спустя несколько минут, вернулся Толстоватый, и мы отправились в набег на запасы Творимира. Ох, и обрадуется же он, когда вернется с праздников. Хм.
Выпроваживать гостей заполночь не стали, благо гостевые комнаты в доме в достатке... если не сказать в избытке.
А утром, проснувшись первым, я развил бурную деятельность, так что, к моменту, когда проснулась Лада, рядом с ней на столике уже стояла чашка кофия и белоснежная роза из зимнего сада Смольяниной. А наших гостей ждали свертки, ради которых, я звонком поднял на ноги дворецкого в их доме. За окном было еще темно, но ждать, пока развиднеется, я был не намерен. А потому, будил жену и гостей, быстро и эффективно... звуком пожарной сирены с характерным перезвоном рынды.
Приготовленный на скорую руку завтрак из тостов и нежного омлета, сдобренный ломтиками розовой ветчины и пряным сыром, ушел за милую душу, после чего наши гости вдруг засобирались домой.
- Куда?! - Воскликнул я. - Я для чего вашего дворецкого ни свет ни заря поднял? Свертки в комнате видели?
Супруги Толстоватые, переглянувшись, неуверенно кивнули.
- В них, ваши костюмы. Выезжаем через час.
- Куда?! - Какое слаженное трио, однако. Ладе тоже любопытно.
- Тебя это, кстати, тоже касается, дорогая. Твое платье, в моем гардеробе. Оно там единственное, так что не ошибешься. - Ухмыльнулся я.
- Как ты говорил, "земля квадратная, за углом встретимся"? - Вздохнула Лада, и полковник с супругой недоуменно взглянули на нас.
- И я был прав, разве нет? - Не обращая внимания на шалые взгляды гостей, я улыбнулся.
- И все-таки, Виталий Родионович, хотелось бы знать, куда же вы нас собираетесь везти? - Уточнил Вент Мирославич, под утвердительные кивки жены.
- Стоп-стоп-стоп. - Лада решительно махнула рукой. - Какие поездки?! А как же дети?
- Рогнеда Болховна, уже полтора часа, как вернулась. - Пожал я плечами.
- Поня-ятно. - Протянула жена. - Все предусмотрел, заговорщик, да?
- Я старался. - Гордо киваю.
- Ладно уж, но теперь-то признаешься, что задумал? - Со вздохом сдалась Лада.
- Ничего особенного. - Я притворно отмахнулся. - Соколиную охоту.
Глава 3. Давление, как эффективный инструмент.
Охота, устроенная "потомком Тараса", для преподавательского состава училища, в качестве теста на жизнеспособность идеи, удалась на славу. Два, присланных братом атаманца, кречета уже освоились на новом месте и сегодня ловко загнали в землю трех воронов. Здесь, их сроду никто не гонял, вот и обленились черные бестии. По крайней мере, так пояснил сам Бульба, неотлучно пребывавший в нашей компании и с удовольствием разъяснявший все особенности разворачивающегося перед нами действа. На мой же вопрос, чем интересна такая добыча, как ворон, атаманец пожал плечами и усмехнулся.
- Зрелище, господин директор. Птицу, или зайца, а то и лису, кречет с одного удара бьет, а вот во?роны! Хитрые птицы способны поспорить с "охотниками", если не в скорости, то в маневренности, и наблюдать за их противостоянием... - Бульба закатил глаза, и мои спутники весело рассмеялись. А когда мы с атаманцем удивленно на них взглянули...
- Право, извините, курсант. - Отсмеявшись, заговорил Вент Мирославич. - Но у вас сейчас был такой вид! Точь в точь, как у Виталия Родионовича, когда он вспоминает о кулинарных талантах своего бывшего повара.
- Я бы даже уточнила, именно с таким видом, он чаще всего вспоминает знаменитые блинчики нашего Лейфа. - Заметила Лада, и я ностальгически вздохнул.
- А... Извините, если я окажусь невежлив, но... что случилось с вашим поваром? - С любопытством поинтересовался атаманец.
- Стал капитаном и возит ушкуйные товары с Руяна на Большую землю. А туда - вина...- Буркнул я, и с удивлением увидел, что такое настоящий разрыв шаблона. Впавший в ступор, с отвисшей челюстью и застывшим взглядом, атаманец производил довольно забавное впечатление. Впрочем, поведай мне кто-нибудь о такой карьере пусть даже самого виртуозного домашнего повара, я бы, наверное, отреагировал также...
- Но там же минная война, уж год, как ушкуйники с каперами море делят! - Воскликнул Бульба.
- Так и Лейф, не пальцем де... хм-м, м-да. - Оглянувшись на Ладу, я осекся.
После охоты, заехали в училище, где Толстоватый, с большим интересом, прошелся по учебным залам, тиру и малому полигону, организованному нами за оградой, чтобы не таскать постоянно курсантов за десяток километров, на полковое поле. А после полигона, Вент Мирославич на добрый час застрял в гараже, где долго ходил вокруг наших автомобилей, и с жадностью поглядывал в сторону зачехленных машин. Не знаю, может он подумал, что там находится что-нибудь каверзно-военное, но тут полковник промахнулся. Ничего интересного, кроме снегоуборочного комбайна и некой эрзац-пожарной машины, представлявшей из себя трактор с прицепной водяной бочкой, там не было.
Пока мы ходили по пустому, в виду каникул, училищу, наши дамы с удовольствием устроились чаевничать в моем кабинете. От посиделок с "егерями" Бульбы, мы с благодарностью отказались. Не из чванства, нет... Откуда ему взяться, если в их компании, одних полковников, аж три штуки. Но, пить курсантам с директором собственного училища, было бы просто некомфортно. А люди, ради этой, самой первой охоты отказавшиеся от поездки на каникулы домой, имеют право на хороший праздник и отдых.
Домой вернулись, как и за день до того, в темноте, по пути высадив Вента Мирославича с супругой у их дома. Весьма симпатичный особнячок, кстати говоря. Поменьше, чем у нас, зато до набережной и Кремля, рукой подать.
Грегуар привычно открыл нам дверь, принял верхнюю одежду и, проинформировав, что дети уже легли спать, а ужин будет готов не позже, чем через четверть часа, как-то странно покосился на консоль под большим зеркалом, у которого Лада так любит крутиться перед каждым выходом из дому, а сам Грегуар складывает пришедшую в мое отсутствие корреспонденцию.
Отпустив дворецкого, я подошел к консоли и, подняв с подноса тоненькую пачку писем и пару газет, уже было двинулся следом за Ладой в гостиную. Но, бросив на ходу, короткий взгляд на почту, передумал.
- Милая, я поработаю в кабинете. - Окликнул я жену.
- Хорошо. Твой ужин я прикажу подать наверх.
- Угум. - Кивнул я, взбегая по лестнице.
Едва оказавшись в кабинете, я бросил письма на стол и развернул газету. Не государственную, местный "Хольмградский Вестник". Заголовок на первой странице, часть которого я заметил, когда перебирал почту, гласил: "Старицкий новый, замашки старые!".
Пытаясь поверить, что все это не бред, я пять раз перечитал статью, в которой со смаком описывалось, как мои наглые! дети налетели на несчастного обывателя, уронив того наземь, после чего я, якобы, даже не разбираясь в происходящем, просто-таки измолотил беднягу "жуткими в своей бесчеловечности" приемами, в которых автор статьи усмотрел некие "массовые боевые техники старых школ"... Вот старейшины Перуновой стези удивятся-то... они ж, о подобном, ни сном ни духом. А уж как, должно быть удивился городовой, узнав, что я его "прилюдно обматерил и, задавив свом княжеским авторитетом, заставил отвезти избитого мною бедолагу в участок"?
