Admin - i f36931a51be2993b
Южанин, резко повернувшись, жестким колючим взглядом прожег душу Алана. Едва не протрезвив в единый миг!
- А что? - Не улыбка - оскал. Усмешка приговоренного - на краю пропасти. - Почему бы и нет?
Глава третья.
Эвитан, Лютена.
1
В ночь перед очередным Советом Бертольд Ревинтер даже не ложился. Вопреки привычкам.
Короленышу Карлу Третьему нравится быть царствующим монархом. Сразу по двум причинам.
Во-первых - у короля есть корона. Она - красивая, и недомерок в ней выше ростом.
Во-вторых - король может безнаказанно наорать на кого захочет. Даже на министров. И на маршалов. И ничего ему не будет.
Правда, ором все и ограничится. Ибо король до совершеннолетия царствует, но не правит.
Так что царствуй на здоровье - у себя во дворце. А кому править - без тебя найдется.
Анатоль Первый был тираном и деспотом. Ревинтер отнюдь не желал бы жить в то время. Головы министров летели тогда с плеч ежегодно. Когда царственный самодур изволил испустить дух - вся страна вздохнула с облегчением. Ну, кроме палачей и гробовщиков.
Да и скопытился старик от болезни, не упоминаемой в приличном обществе.
Но за одно Ревинтер вспоминал "реформатора" с благодарностью: король не может управлять страной до достижения двадцати пяти лет. Очевидно, в редкие минуты просветления тиран испугался за бессмертную душу и решил искупить грехи. Подумал о потомках, что запросто столкнутся с проблемой вроде Карла Третьего.
Разумно. При наличии честных (в пределах возможного) Регентов. Особенно если на престоле - слабоумное ничтожество.
Бертольд искренне веселился, представляя бешенство Карла. Ему же о нынешнем положении каждый день хоть мелочь да напомнит.
Вот только Ревинтер - не Всеслав, чтобы не считать крысу опасным противником. Даже если сейчас она - застрявший в развитии крысеныш.
Потому что Карл станет совершеннолетним. И не так уж нескоро. Пять лет пролетят незаметно. Будет ли еще тогда шанс избавиться от коронованного уродца?
Гаденыша нужно женить - вот это несомненно. Стране необходим законный наследник - достаточно здоровый, чтобы выжить. И не слабоумный идиот. А чтобы в этом убедиться - принцу должно исполниться хотя бы года три ко дню смерти папаши.
Значит - откладывать уже некуда. Первой может родиться и девочка...
Так, это решено. Почему-то наиболее важные решения принимаются непосредственно перед лицезрением омерзительной крысиной мордочки будущего повелителя нынешних Регентов. Неплохой стимул разрабатывать планы избавления от огрызка некогда великой династии...
Что дальше? Королева проживет еще меньше короля. Прожженная, хладнокровная стерва в качестве нового Регента не нужна. Как и наивная дурочка, коей будет вертеть первый попавшийся фаворит.
Конечно, заманчиво вертеть самому... Но ни один из сыновей на эту роль не подойдет. А сам Бертольд - определенно староват. Да и в молодости не слишком годился в сердцееды - что есть, то есть.
Поневоле позавидуешь Ральфу Тенмару. С его якобы драконьей кровью в жилах.
Или не позавидуешь. Связь с королевой ничем хорошим для герцога не кончилась. Как и для королевы.
Причем - ирония судьбы. Папаша путался с Анной Ларнуа, сынок - с ее доченькой. У Тенмаров просто наследственная тяга - к дамам из одних и тех же семей. В бывших любовницах старика числится ведь и Карлотта Гарвиак...
Но раз Ревинтеры никогда не были ни красавцами, ни дамскими угодниками -любого из них обставит первый попавшийся светский хлыщ. Чья единственная заслуга - смазливая мордашка, что западет в чувствительное сердчишко коронованной девчонке. А для нее после Карла любой кавалер - рыцарь на белоснежном единороге.
Нет уж!
Значит - никаких дочерей правителей. А также - внучек и племянниц. Стране, возглавляемой малолетним монархом, не хватает только проблем с соседним королем сильной державы. Возмущенным внезапной кончиной любимой родственницы. Неважно - от родов или от почечной колики.
Да и предки любой породистой принцессы десять поколений роднились исключительно с двоюродными-троюродными. И сама она запросто окажется бесплодной.
Или подарит подлунному миру пару чахлых отпрысков. А те не доживут и до года.
И к чему тогда все хлопоты?
Значит, - эвитанская дворянка. И значит - вдова. Уже родившая хоть раз - в доказательство плодовитости.
И значит - гостья, посещающая особняк Ревинтера с черного входа, скоро вновь появится в синем кабинете.
Действительно - почему бы и нет? Мать может править за слишком юного сына. Но вот жена за мужа - никогда. Полина не станет правительницей - пока Карл не правитель. А до его "королевского совершеннолетия" не доживут оба.
Решено!
Урожденная Лигуа - умна. Но ее подведут собственные честолюбивые амбиции. Всё выше и выше! Баронесса, графиня, королева...
Ей бы найти свободного герцога и на том успокоиться. Счастливые герцогини еще попадаются - изредка. А вот о счастливых королевах Бертольд Ревинтер не слышал. Если с такой высоты падают - то лишь очень низко. Ярдов на пять-шесть - под землю.
И найдется сколько угодно желающих тебя туда отправить.
2
Смертный полумрак, подземные коридоры. Храм Великой Змеи.
Чёрно-эбеновый алтарь - багровый в свете уймы факелов. Он сейчас - совершенно чист. Но тень есть у всего. У калек болят давно потерянные руки или ноги. А древний камень отражает пролитую кровь всех своих жертв.
Аспидный алтарь давно не пил ничьей жизни. Много месяцев в Подземелья не доставляли жертв. Но в эту ночь эбеновая плаха получит сразу пятерых.
Не вырваться! Никому!
И никого не спасти. Крепкие веревки режут руки в кровь. Но не рвутся! Ни у Алессандро, ни у остальных...
Прекрасная молодая женщина - в сознании. Как и ее четверо детей. Старшему - тринадцать с половиной, младшей - три.
Все четверо - поразительно похожи на темноволосого мужчину, в молитвенной позе застывшего у алтаря.
Черный камень, тусклый блеск жертвенного ножа, холодно-сожалеющие глаза будущего убийцы...
- Прости... - почти бесстрастно прошептал он. Неотвратимо ступая к связанной жертве.
Взял ее на руки, поднес к алтарю. Уложил на черный камень. Совсем рядом с кривым орудием неотвратимой гибели.
Темные волосы рассыпались вокруг изящной шеи. Скрыли от взглядов глубокую чёрно-багровую борозду на алтаре. Сток для крови...
Показалось или нет, что под ногами дрогнул пол? Земное воплощение Великой Змеи пробуждается от многолетнего сна...
Или Змея? Кто интересовался полом громадного чудовища, пожирающего на своем пути всё?!..
- Во имя Матери-Земли, хватит! Я не могу этого больше видеть, пожалуйста!..
Время - неумолимо. И сон - лишь повторение прошлого, где близкий и родной человек на глазах превратится в безжалостного монстра. Хуже Змеи! Ибо что взять с безмозглой чешуйчатой твари-переростка?
Палач успеет убить и женщину, и троих детей. Медленно - в полном соответствии с ритуалом.
Одного за другим. Начиная с младшей.
И этого времени как раз хватит старшему, чтобы распутать, разорвать, перетереть крепкую пеньку на руках и ногах! Он успеет метнуться в ближайший сумрачный коридор. За миг до того, как туда же ринется выскользнувшая из черных глубин громадная - толщиной в человека - стремительная змея. Чёрно-багровая - всё тот же проклятый цвет!
Он успеет. Потому что умерли остальные.
Успеет спасти собственную жизнь. И больше ничью.
Он открыл глаза, зная, что сегодня больше не уснет. Несколько минут лежал, не шевелясь. Изо всех сил пытался успокоиться.
И боролся с нестерпимым желанием зажечь свечи. Они не помогут. Там было полно факелов, но чудовище не боялось света...
Шрамы на руках всегда ноют после подобных снов. Шрамы от тех веревок. Они так и не сошли...
Последний раз прошлое являлось почти полгода назад. Почему же сегодня?
А с учетом того, где он сейчас находится, - почему проснулся один?
Едва не выругавшись, Рунос поспешно вскочил с постели. Широченной - с четыре нормальных.
Совет!
3
Это вполне в духе Жанны - забыть его разбудить.
Конечно, две тайны - лучше, чем одна. Отправиться через "ход королевы Анны" заниматься запрещенным шпионажем - гораздо интереснее, если в постели остался еще и запрещенный любовник. Его потом можно разбудить нежным поцелуем. И еще нежнее прошептать, откуда только что вернулась. Будучи уверенной, что на нее ну совершенно не за что сердиться.
В прошлый раз Рунос точно так же пропустил половину заседания Регентского Совета. Тогда ему чрезвычайно остро захотелось убить Жанну. Прямо на месте. Учитывая, что она даже не поняла, что натворила.
"Там пока какую-то убийцу приговаривали - всё равно неинтересно. А когда судили Джерри - я тебя честно разбудила".
