Галина Гончарова - Средневековая история. Тетралогия
Алисии до него не было дела, Джесси и ему — времени, Джайс… чего уж там, старый друг тоже был по уши занят. Государство — ноша тяжкая. Если кто‑то хочет подставить плечо… тяжести хватит на всех.
И все же, все же…
Джес — умный талантливый мальчик. Ну как он мог не разглядеть такое в своей семье?
Нет, что‑то тут нечисто.
Хорошо, что внучка цела и здорова и даже привязалась к мачехе. но что это за покушение?
Нет, надо все это тщательно расследовать.
Пусть этим займется Ганц. А он подождет доклада.
***
Август Брокленд посмотрел на Тариса Брока.
— Тарис, я тебя, наверное, опять отправлю путешествовать…
— Далеко?
— К Лилюшке.
— Господин барон!
— С чего такое страдание в голосе. Ты вроде о ней добром отзывался?
— Да не в том дело! Лилиан Иртон — чудесная женщина, замечательная хозяйка, умница, красавица… но добираться туда в сезон штормов?! Я с прошлого‑то раза чуть живой!
Август фыркнул.
— Ладно. Сам понимаешь, дочку я без помощи и защиты не оставлю… — Да у нее там отряд вирман! — И что с того? Возьмешь почтовых голубей, я ей кое‑что передам, все я понимаю, но кто захочет — доберется. Да и ты ей сможешь помочь… ты говорил, управляющего она выгнала? — Даже собраться не дала. В единый вечер выкинула за ворота. — Моя кровь… Тарис не спорил. Всем известно — для каждого отца все лучшее у ребенка от него, а все худшее от тещи… — Так вот. Я письмецо напишу, денежку передам, а ты останешься и поможешь ей управляться с Иртоном. Да и у короля надо получить приглашение — заодно передашь. — как скоро мне собираться? — Дней через десять. Тарис обреченно вздохнул. Но куда деваться… Август ухмыльнулся в бороду. — Да ладно… Доберешься до Альтвера, отпишешься мне, как там дела у дочурки. Ты говорил, что у него есть связь с Лилюшкой?
— Да, голубиная почта.
— Отлично. Передашь ему моих голубей — пусть дочка пишет почаще. И я ей заодно напишу. А из Альтвера уже и в Иртон.
Тарис печально вздохнул, понимая, что поездки не избежать.
***
Ганц Тримейн графиню порадовал.
— Ваше сиятельство, это работорговцы. Как я понял из допроса — они не первый раз сюда приходят.
— потому нам так легко и удалось их взять.
— ну да. Расслабились, не ждали подвоха…
Лиля кивнула.
Что есть, то есть. Практически все раны, которые она зашивала или перевязывала — поверхностные. Только парочка колотых.
Толкового сопротивления работорговцы оказать не успели. И жалеть их совершенно не тянет.
— Большую часть ваши люди перебили, но кое‑кто важный остался. Ваше сиятельство, вы знали, что боцман на одном из кораблей имел родственника в Ручейке?
— я подозревала, что у них был сообщник, но не знала точно — кто. Кто‑то из старост…
— Так чего бы проще. Взять всех и пытать, — пожал плечами Ганц. — Хотя это и сейчас не поздно. Ваше сиятельство, по утверждению этого сообщника…
— Эрк Грисмо?
— он самый. Так вот. По его утверждению, здесь на побережье есть пласт янтаря.
— Это хорошо.
— Очень. И разрабатывали они его долго и осторожно. Сами знаете, слезы моря дороги, так что сбывали понемногу — на жизнь хватало. И им и детям.
— а что потом изменилось?
— А вы приехали, ваше сиятельство. Появился управляющий, который узнал о маленьком бизнесе и его пришлось брать в долю. И Эдор с каждым днем становился все жаднее и жаднее. За что и поплатился в результате…
— Ну да. Я его выгнала. Хотя и рано…
— Очень рано. Вы не знали, ваше сиятельство, но Эдор хранил у себя сундучок с янтарем. Ну и часть денег… вы из него кое‑что вытряхнули, как я понял?
Лиля вздохнула.
— Я же не знала об истинных масштабах. Но на вирман хватило. И на закупки тоже…
— вижу я, как вам хватило. Ни одна женщина не будет продавать свои одежды, не нуждаясь в деньгах. Не скромничайте, ваше сиятельство…
Лиля опустила глазки долу. А то ж! Само смирение и скромность!
А в душе пело ехидное 'ДЕСЯТКА!!!'.
Она с радостью избавилась от розовых тряпок. Но если самый простой ее поступок расценили как жертву — значит, своей цели она достигла. И видит в ней Ганц страдающую одинокую женщину!
ЕСТЬ!!!
— Давайте лучше про управляющего, лэйр Ганц.
— а с управляющим все просто. Он влез в янтарные дела. И принялся давить. Так что семейство Грисмо…
— Семейство?
— Эрк и два его братца.
— Понятно.
— Так вот, ваше сиятельство, они решили, что с этим бизнесом пора заканчивать. Собирались выбрать побольше с пласта, завалить разработку — и уехать. Благо, на корабле был их родственник.
— Так я не поняла. Работорговцы…
— Они приплыли именно за рабами. Изначально. А янтарь оставался между братьями. Они не зарывались, утаить было несложно…
Лилю любопытство разбирало хуже чесотки — сколько ж стоит янтарь? Но приходилось молчать. А то спросишь так…
— Но пласт они еще не завалили?
— Хотели выгрести побольше. Не успели еще, госпожа графиня.
Лиля потерла нос.
— Отлично. Значит надо разрабатывать. Лэйр Ганц, посоветуйте, как это лучше организовать?
— С удовольствием ваше сиятельство. И посмотрю, и помогу советом, и задержусь у вас на какое‑то время, все ж таки не разовый случай…
— Буду только рада и вашей помощи и вашему обществу, лэйр Ганц.
Ганц Тримейн улыбнулся.
Сколько он ни разговаривал с Лилиан Иртон — ни разу его не зацепила и тень высокомерия. Она просто обращалась с ним, как со старшим по возрасту, с тем, кто больше знает. И неважно что она — графиня, а он — шевалье. Часто, очень часто Ганц разговаривал с дворянами — и те были безукоризненно вежливы. А в глазах читалось 'быдло… '.
Лилиан Иртон такого не допускала даже в мыслях.
Разговаривать с ней было приятно. И Лэйр Ганц от души наслаждался пребыванием в Иртоне. Конечно, сейчас он не бросит женщину в беде. Поможет все устроить, организовать и отправится к королю…
— Кстати, ваше сиятельство, если вы пожелаете передать письма Его Величеству, вашему супругу или вашему отцу — буду рад оказать вам эту услугу, когда отправлюсь обратно в столицу. Ну и конечно, захвачу налог с разработок…
Лиля улыбнулась как можно очаровательнее. Хотя и пребывала в растерянности.
Писать королю?
Супругу?
Ладно еще отцу. Но…
А, к черту! Что мы — не медики? Тут с больными иногда так извратишься — мастером дипломатии станешь. Найдем, что написать. Просто не за минуту. Так что…
— Благодарю, лэйр Ганц. Обязательно воспользуюсь вашим любезным предложением… а что вы будете делать с работорговцами?
— а что с ними делать? Закуем в трюме — и увезу с собой. Часть повесим, но не оставлять же здесь остальных. Как я понял, у вас и так с припасами негусто…
— голодать не должны, но и радоваться особо нечему.
— Куда вам еще этих кормить…
— Некуда, — согласилась Лиля. — Я вот попрошу Эрика сопроводить вас. Заодно пусть и прикупит кое — чего в Альтвере, и письмецо барону Авермалю передаст…
Ганц кивнул.
— Это, конечно, еще дней через десять, не раньше…
— А я никуда и не тороплюсь.
Одним словом, высокие договаривающиеся стороны расстались довольные друг другом.
И Лиля отправилась спать. Завтра опять тяжелый день.
***
Анелия Уэльстерская была на нервах.
С утра она уже успела надавать пощечин служанке, наорать на фрейлину Милии и с трудом сдержалась, когда Мачеха начала выговаривать ей.
Тебе‑то легко говорить, корова!
А если я Ричарду не понравлюсь?!
Думаешь, меня пощадят!?
Но сказать это вслух она не могла. И ограничилась только покорно склоненной головой.
Завтра.
Он прибывает завтра.
И начнется схватка. Жестокая. Не на жизнь, а на смерть. Безжалостная.
Анелия не собиралась останавливаться ни перед чем. Она дерется за свою жизнь.
О муже она даже и не вспоминала — куда там! Какой Лонс?! О чем вы?! На карту поставлена ее жизнь!
И Анелия намеревалась бороться всеми средствами.
Пузырек с ядом лежал в дальнем углу комода….
***
Джайлс Леннард, дворецкий в столичном доме графа Иртон, открыл дверь.
— Письмо его сиятельству…
Джайлс кивнул, взял письмо и закрыл дверь перед курьером.
Привычно посмотрел на свиток.
Патер Симон Лейдер… Альтвер…
Странно. Какие могут быть у захолустного патера дела к графу?
Но — приказ есть приказ. Джерисон Иртон распорядился пересылать ему всю корреспонденцию — и Джайлс так и поступит.
С первой же оказией.
***
Ричард посмотрелся в полированную серебряную пластину.
— красавец. Просто картинка.
