Стрельников В.В. - Стрельников В.В. Переярок
Сделал. Селитра у меня была, древесный уголь тоже. Дымного пороха было полпачки, как инициирующий заряд пошел. Ну а взрыватель из второй “Нокии” сделал. У них аккумулятор сама знаешь какой, он полгода пролежит, а звонок примет.
Я поглядел на телефон в руке. – Я злой тогда был, на то, что отмудохали. А сейчас не могу решиться. У Салиева там невестки, мать, внуки. -Дай сюда, – Сайёра твердой рукой забрала у меня телефон, и поглядела на номер, высвеченный на экране. – Как нужно, просто позвонить? -Наверное, – кивнул я. – Я пробовал, вроде как работает.
Бисмилло рахмон рахим.
Сайёра нажала кнопку вызова. У телефона на экране заморгала трубка и надпись “Вызывает”, раздался гудок. Потом появилась надпись “Вызов прекращен”. -И все? – У девушки подрагивали пальцы. По щекам текли слезы, но Сайёра их не замечала. -Наверное. – Я взял у девушки аппарат, попробовал еще раз позвонить на этот номер. Но ” аппарат абонента выключен или находиться вне зоны доступа сети”. Размахнувшись, я изо всех сил бросил телефон в Чирчик, где он булькнул метрах в пятидесяти от берега. – Пошли в нашу промзону, Сайёра. На сегодня мы накупались. – И встав, начал одеваться. С другого берега налетел внезапно холодный ветер, заставив ежиться и ускорить одевание. Вскоре мы с Сайёрой по едва натоптанной тропке поднялись на высокий берег, и вышли на старую дорогу. Когда-то асфальтовую, от которого сейчас остались многочисленные выбоины, засыпанные крупной галькой из соседнего карьера. Там и сейчас рычал экскаватор, отсыпая грунт в кузова старых самосвалов. Ташкент строится, и таких полулегальных карьеров в окрестностях города хватает. -Пошли на мосту постоим? – выйдя на железную дорогу, попросила девушка. -Пойдем, – мне самому очень нравится здесь. Красиво, народу немного, разве поезда постоянно проносятся. Да и идти вслед за Сайёрой интересно, она сегодня надела легкую юбку, вроде бы длинную. Но сейчас ветрено, и ветер весело играет с юбкой, заплетая ее вокруг стройных девичьих ног, а порой и резко вздымает подол чуть ли не до пояса. Красиво. – Неужели я сделала это? – облокотившись на перила, как будто про себя промолвила девушка. -Сделала что? – Я распотрошил упаковку российских семечек, отсыпал себе на ладонь, и протянул Сайёре. – Будешь? -Спасибо, – она взяла немного, и пару минут мы молча лузгали семечки, сплевывая шелуху с моста. Потом Сайёра отряхнула ладони, и посмотрела на меня. – Леша, я стерва? Я взорвала бомбу, и у меня нет сожаления об этом, только радость. – Нет, наверное. – Я ссыпал семечки в карман. Разговор серьезный, лузгать при этом семки у меня конкретности не хватает. – Кровная месть не нами придумана, и не на нас закончится. Ты ударила, как смогла. -Но там же женщины, дети. У Салиева большая семья. – Сайёра наклонилась над перилами, опустив голову. – Я убийца? – Ну, мы с тобой оба уже давно убийцы. – Мне не нравится этот разговор. Совершенно. Настроение у этой красивой девчонки тоже не нравится вообще.- А насчет женщин и детей – как ты думаешь, хоть кто-нибудь из них помог бы тебе? Спрятал бы от Салиева, не сказал бы ему о том, где ты? А? Шахнозка, например? Сайёра и младшая дочь Салиева занимались вместе шейпингом в Дустлыке. Насколько я знаю, вроде как не дружили особо, просто девушки одного круга. – Не думаю. Она боготворит отца, считает его самым крутым в районе. Брата не одобряла, он, как она считает, позорит семью, но против отцовой воли никогда не пойдет. Да, ты прав, там самый младший племянник нам враг. – Вот и относись у ним всем, как к лютым врагам. Тем более, что ты имеешь на это полное право. – Меня, если честно, разозлили воспоминания. Из-за тех трех выродков и папаши старшего из них у меня рухнула налаженная жизнь, скрываюсь в другом городе, придется перебираться в другой мир (фаталити, неужели я в это поверил!). Нужно было молча рвануть бомбу, не доверяя никому. И молчать. -Ладно, пошли отсюда. Скоро стемнеет, не стоит шарахаться здесь в потемках. – Не то, чтобы чересчур опасно, нет. Просто места безлюдные, разве рыбаки и охотники ходят, и то редко. 10 октября 2006 года, среда , одиннадцать часов двенадцать минут утра. Мы с Сайёрой сидели в старом кабинете, и смотрели “Фабрику звезд”, когда услышали гулкие шаги по стальной лестнице, и через минуту в кабинет зашел Анвар Шарипович. Серьезный, если не сказать, что злой. Взяв у меня пульт, выключил телевизор, и сев напротив нас, поглядел по очереди на меня и на Сайёру. Помолчал. -Ребята, я понимаю, что это маловероятно. Но мое чутьё прямо-таки верещит о том, что это ваших рук дело! -Какое именно, Анвар Шарипович? – очаровательно улыбнулась Сайёра, похлопав ресницами. У нее здорово получается “блондинку” включать. – Именно? Вчера вечером в вашем поселке взорвали дом вашего кровного врага, Салиева. Погибло семеро, раненых два десятка, сам Салиев в реанимации. Но, скорее всего, выкрутится. И понимаете, в чем дело, этим веселым семейным шоу занялось СНБ. Всеми серьезными взрывами занимается Служба Национальной Безопасности. А они перероют все, но найдут ниточки. Так что прямо и честно – ваша работа? -Да. – Я поглядел в глаза старого, злющего узбека. – Это я изготовил и заложил бомбу, и взорвал Салиевых. -Леша, взорвала я. Не надо на себя все брать, – это вредная, взбаломашная девчонка выпрямилась, и прямо глядела в глаза полковника. Побледнела до такой степени, что стали заметны веснушки. Надо же, никогда их у нее не замечал. Анвар Шарипович долго молчал, гоняя желваки на скулах. Потом встал. -Ваше счастье, что я всегда держу свое слово. Иначе вас бы закопали за Чирчиком, в тугаях, и никогда бы не нашли. У вас час на то, чтобы собрать вещи, и упаковать их. Через два часа я переправлю вас через наши ворота на Новую Землю. И как вы будете выбираться с базы “Индия и Центральная Азия” – ваши проблемы. Сайёра, твоя тетка может быть тебе обязана – я ее в любом случае отправлю за тобой и твоим взрывотехником, через два дня после вас. Собирайтесь, время пошло.- И узбек вышел. Я выдохнул, и поглядел на побледневшую девчонку. -Ну что, Сайёра, пошли собираться? – В принципе, у меня все собрано, и упаковано. Не сказать, что чересчур много вышло. Две сумки тряпок, средних таких, и сумка со всякой всячиной. У Сайёры, вроде как побольше, но все едино, в мотоцикл в коляску влезет. А вот я не спросил, мотоцикл взять можно? В дверь зашел один из тех молчаливых парней, что привезли нас из Бурисая. -Ну что сидите, ребята? Командир сказал, чтобы вы собирались. – Извините, а мотоцикл можно с собой взять?- Может, он это знает? Парень кивнул головой, соглашаясь. -Можно. Можно и машину, только вы их не покупайте. База, на которую вас перебросят, находится за морем, вам до России придется добираться морем. Так что, экономьте деньги. И это, сумы, которые у вас есть, потратьте здесь, по дороге к Куйлюку. На мороженое там, или еще что. Они вам там только на растопку понадобятся, там только конвертируемые валюты считаются. Ну, и золото, но вам его никто не продаст. Давай, мальчики-девочки, быстрее, четыре минуты уже прошло. -У меня осталось около четырех миллионов сумов, я их просто не успею потратить. Может, в какой-нибудь магазин техники заедем? Столько мороженого мы просто не съедим, – Сайёра нашла в себе силы улыбнуться. Парень внимательно посмотрел на нее, что-то прикинул в голове. Потом сел напротив нас. -Есть два ружья. Не новых, тульских. Двенадцатый калибр, ружья живые. Возьмете? В принципе, почти нормальная цена. – Леша? – девушка оглянулась на меня. – Возьмем?
Патронов сотню дам, картечь. Русские, свежие.
Парень встал со стула. – Думайте скорее. – Бери, Сайёра. – Я кивнул. В крайнем случае, отдам деньгами. А тут все-таки огнестрельное оружие. Я давным-давно мечтаю о ружье. -Тогда вам отдадут их перед Воротами. Деньги отдадите там же. Пошли, ребятишки! – И нас вытолкали из кабинета. Мы довольно быстро собрались, загрузили сумки в мотоцикл, а мотоцикл завели в знакомый “Дейли”. И так прошел почти час. Сайёра даже переодеться не успела. – Ну что, готовы? Посидим на дорожку. – Парни присели в открытой боковой двери микроавтобуса, мы с Сайёрой сели на грубую скамью возле выхода. Молча посидели с минуту. -Все, пора. – Молчаливые и малоразговорчивые встали, подождали, пока мы не сели в салон, закрыли дверь. Щелкнул замок. Оба на! Боятся, что сбежим, что ли? Парни спокойно уселись впереди, один обернулся вполоборота, чтобы контролировать нас, второй завел двигатель, и мы выехали сначала из цеха, а потом и из промзоны. Мелькнули дома Сергелей, потом пустырь, обделяющий микрорайон от Ташкента. Перекресток, Ташкентская обводная дорога, снова какая-то промзона. Сзади закрылись выкрашенные грубой краской ворота, древние как навоз мамонта.
Выходите!
В открывшуюся дверь заглянул Анвар Шарипович. – Вывозите свой мотоцикл. Слушайте внимательно! Заезжаете на платформу, ждете. На желтый сигнал все глушите, и сидите тихо, как мыши. На зеленый выдохнули, замерли. Дернетесь – умрете, и умрете плохо. Как пройдете, можете заводить мотор и дышать. Впрочем, вам все расскажут. Там. Давайте, ваше время в этом мире истекает. – И узбек отошел в сторону. Молчаливые открыли задние двери фургона, откинули аппарель. Помогли мне вытолкать мотоцикл. Вручили два старых оружейных чехла, один из брезента, второй кожаный, четыре пачки патронов “СКМ-индустрия”, забрали у Сайёры деньги. Блин, проверить ружья негде. Облом. Заведя свой “Урал”, я заехал на грубо сваренную из довольно ржавого профиля платформу. Заглушился. Сзади на сидение уселась Сайёра, и крепко ко мне прижалась. Настолько, что я слышал, как часто стучит ее сердце. Тут-тук-тук... Желтый свет фонаря. Между столбов грубо сваренных и окрашенных Ворот появилось серебристое марево. Налилось свечением, тихо загудело.
