Shay Savage - Survivng Raine
Я почувствовал, как она напряглась, мгновенно убрала свою руку и отодвинулась от меня. Давно пора.
Мою грудь сдавило, я попытался сесть, но поскользнулся и повалился на спину. После трех неудачных попыток, моя грудь сильно разболелась, я подумал, что у меня начался сердечный приступ. Я попытался взять под контроль свое дыхание, но короткие болезненные вздохи это все, что я мог издать. Голова была затуманена из-за учащенного дыхания, от которого я начал паниковать.
Я попытался встать, что было хреновой идеей на таком маленьком плоту в океане. Он стал безумно раскачиваться из стороны в сторону, из-за чего меня отбросило на тканевую стену, а затем я грохнулся лицом вниз на дно. Я почувствовал, как швы на моей голове разошлись.
Зашибись.
Заметьте сарказм.
Я дотронулся до головы ладонью, а затем поднес ее к глазам. Кровь четко виднелась на моей руке, чувствовалось, как она стекала по лицу. Я прикоснулся к ней и поежился, когда размазал ее по щетине на лице.
Я недовольно прорычал и ударил кулаком по дну плота. Желание ударить что-то было чертовски сильным и едва ли не подавляющим.
Пометка на будущее: следующий спасательный плот будет оснащен боксерской грушей, бутылкой рома и блоком сигарет.
Твою мать, я забыл о сигаретах, которые у меня были. Я почувствовал, как напряжение уходит, когда достал контейнер с двумя оставшимися сигаретами.
Достать контейнер из кармана на поясе трясущимися руками было практически невозможно, но как только я открыл его, я смог уронить сигарету на дно плота. Потом достал зажигалку и зажал сигарету между губ. Зажигалка заискрилась достаточно, но я не смог своими трясущимися руками удержать ее так долго, чтобы зажечь сигарету. Я продолжал пытаться, кончик большого пальца начал неметь от постоянного прокручивания колесика, а металлическая часть зажигалки стала нагреваться. В конце концов, я обжег палец, но так и не зажег сигарету.
Я выдал длинную тираду проклятий, прежде чем взглянул на нее снова.
— Ползи сюда и зажги эту гребаную штуковину для меня.
Рейн прищурилась, она смотрела на меня несколько мгновений, пока я трясущими руками протягивал ей сигарету и зажигалку.
— Ты, блин, оглохла?
— Нет, — ответила она, ее голос звучал относительно спокойно, учитывая все обстоятельства. — Я раньше никогда не прикуривала сигарету. В смысле, я не уверена как...
— О, бог мой! — прокричал я — Просто, бл*дь, подожги ее!
Я бросил Рейн зажигалку, которую ей удалось поймать. Но передумал бросать сигарету, она может сломаться, и тогда будет серьезная проблема. Я протянул ее трясущейся рукой и держал до тех пор, пока она не взяла ее.
— Просто сделай это, — я снова рявкнул.
— Ты так и будешь на меня кричать?
— Прекрати меня бесить, — ответил я.
— А не курить тебя тоже бесит?
— Сейчас — да. А теперь зажги эту чертову сигарету.
Она зажала ее между пальцами как косячок и щелкнула зажигалкой. Она не взяла ее в рот и не сделала затяжку, конечно же, ничего не получилось.
— Ты часом не тупая? — прорычал я. — Возьми ее в рот и сделай затяжку, идиотка.
— Послушай, — сказала она, протягивая мне зажигалку и сигарету. — С меня достаточно...
— Это ты послушай, — перебил я, не отрывая глаз от ее лица. Мой голос стал грубее. — Засунь гребаную сигарету в свой рот и зажги ее для меня или, клянусь Богом, я выбью из тебя всю дурь и выкину за борт к акулам. Поняла?
Ее глаза увеличились, и я услышал, как она тяжело сглотнула. Она медленно поднесла сигарету к губам и подожгла конец, не сводя с меня взгляда. Кончик сигареты стал красным за секунду до того, как она начала кашлять и протянула мне ее обратно.
И после всего этого я чуть не уронил чертову сигарету. Я закрыл глаза и втянул дым через фильтр в легкие. Я так и не открыл глаза, пока наполовину не выкурил ее. Я пытался немного растянуть процесс, зная, что осталась всего лишь одна. Руки все еще тряслись, когда я подносил сигарету к губам, и я начал раскачиваться назад и вперед.
Я выкурил всю сигарету до фильтра и выбросил бычок. Как только он исчез, я посмотрел на Рейн уголком глаза. Она не смотрела на меня, но все еще сидела, свернувшись клубочком, и разглядывала свои руки, лежащие на коленях.
Черт.
Я по сути сказал ей, что собираюсь ее убить
— Я бы не сделал этого, — сказал я не очень громко.
— Не сделал что?
— То, что я сказал про рукоприкладство и акул. Я, черт возьми, не собираюсь этого делать, ясно?
— Приятно это слышать, — ответила она тихо.
Дерьмо.
Я хотел сказать что-то еще, когда согнулся пополам, и живот пронзила режущая боль. Я завалился на бок, обхватив свой живот руками. Думаю, я кричал. Дрожь вдруг остановилась, но меня снова вырвало. Я не мог сделать это за борт, даже хорошо, что мой желудок был пуст.
— Даниель, чем тебе помочь?
Я почувствовал, как мышцы напряглись, и зрение затуманилось. Я пытался открыть рот и снова сказать ей, чтобы она заткнулась, но он не открывался, я даже не мог пошевелить языком. Он будто бы стал больше моего рта. Я уставился на проклятый купол плота надо мной и почувствовал, как мое тело задергалось на полу.
«Вот дерьмо», — подумал я. И провалился в темноту.
*****
Что-то мягкое медленно и осторожно гладило меня, начиная от виска, далее по волосам за моим ухом, вокруг челюсти и вновь возвращаясь к виску.
Мои глаза были закрыты, но я мог слышать тихие удары волн о борта плота и ощущал прохладный бриз через отверстия в куполе. Голова все еще раскалывалась, но хотя бы руки перестали трястись.
Я был уверен, что у меня были судороги, хотя раньше их никогда не было. Я знал, что была такая вероятность. Я не просыхал около четырех лет. Мое тело просто не могло справиться с этим.
Я сделал пару неторопливых вдохов и попытался провести инвентаризацию своего тела.
Я лежал на правом боку, голова покоилась на предплечье правой руки. Было что-то мягкое под моей рукой — возможно, одно из полотенец. Мои колени были согнуты, а во всех мышцах в области живота была такая боль, словно по ним хорошенько ударили. Вообще, все мое тело ощущалось так, будто я был очень близок к проигрышу боя, что случалось не часто. В глотке и во рту было очень, очень сухо.
Что-то мягкое все еще гладило меня от виска к подбородку. Что-то похожее, разминая, касалось левой руки, которая была вытянута и немного приподнята над дном плота.
Я осторожно открыл глаза и увидел Рейн, сидящую возле меня со скрещенными ногами, моя рука лежала на ее коленях. Она проводила по тыльной стороне моей ладони большим пальцем. Ее пальцы ненадолго закрыли мне вид, поглаживая мое лицо. Ощущения были… успокаивающими. Когда наши взгляды встретились, я увидел слезы, стекающие по ее щеке. Я пытался понять, почему она плачет, и придумал лишь одну причину — она плакала из-за меня.
Ей не следовало этого делать. Если и был кто-то, кто не заслуживал ее слез, так это я. Мои тяжелые веки снова опустились, и я попытался открыть свой рот. Губы были растрескавшимися и сухими, пытаться смочить их таким же сухим языком было бесполезным занятием. Я попытался глубоко вдохнуть — хотел сказать, чтобы она не плакала, — но ни звука не вышло. Она должна была поберечь свои слезы для кого-то другого. Моя голова все еще раскалывалась, и хотя воспоминания не были ясны, я знал, что сказал ей некоторые довольно отвратительные вещи.
Я попытался собрать немного слюны во рту, чтобы смочить губы. Я совместил это с еще одним вдохом, надеясь сказать ей, чтобы она перестала плакать из-за меня. На самом деле получилось выдавить из себя лишь одно слово.
— Стоп, — пробормотал я хриплым, осипшим голосом. Я прищурился, глядя на нее, и попытался выразить, что абсолютно не заслуживаю ее слез. Очевидно, мои слова и то, что я имел в виду, она не так поняла и, быстро убрав свою руку от моего лица, отодвинулась от меня. Моя рука соскользнула с ее колен на дно плота.
«Нет», — подумал я. — «Не останавливайся…»
Черт.
Мало того, что мне удалось передать неверный сигнал, так теперь она думала, что я не хотел, чтобы она дотрагивалась до меня, в то время как это было очень приятным ощущением. Я хотел, чтобы она продолжала поглаживать меня, но я не мог вымолвить ни слова, что бы сказать ей об этом. Вспышка в памяти напомнила мне, что у меня неоднократно в течение нескольких часов была рвота, и я понял, что главная причина моего состояния — сильное обезвоживание. Мне была необходима вода.
Я попытался подтолкнуть себя руками вверх, но сразу же упал обратно на пол. Голова закружилась, и пальцы начали немного трястись. Я попытался еще раз.
— Даниель, пожалуйста, оставайся на месте. Здесь некуда деваться.
Я позволил себе опуститься назад и закрыл на мгновение глаза. Я пытался снова облизать губы, но влаги было не достаточно, чтобы почувствовать разницу. Мое дыхание было все еще неровным и выведенным из строя, а желудок чувствовал себя в огне. Я сделал пару медленных глубоких вдохов и, открыв глаза, посмотрел на нее.
