Admin - i f36931a51be2993b
- Леон, помоги, - молодая женщина опустилась на колени. Как всего час назад - он сам... Быть может, на том же месте! А Полина уже скатывает ковер. - Завтра вынесем из замка - вместе с одеждой. Теперь ты должен переодеться, и я - тоже. Вдруг всё-таки попала кровь? Вот так... и сюда.
Матушка говорила, этот сундук не открывали лет сто. Даже ключ давно потерян.
Значит, не потерян...
Ковер перевалился через край с глухим стуком. Как земля - на гробовую крышку.
- У меня есть одежда Эдварда. К счастью, вы носили одни цвета. Теперь это нас спасет. Отвернись. Я тоже отвернусь.
Так они и раздевались - спиной друг к другу. Будь это часом раньше - Леон не удержался бы оглянуться. Но то, что случилось, выжгло даже желание. Юноша вяло скинул окровавленную одежду, натянул отцовскую...
Ветер воет в ставнях. А в тон ему - волки. Их голоса уже не мерещатся.
А судя по крику - тело нашли.
Непонятно, как выбраться из покоев Полины незамеченным. Но об этом Леон думать не в состоянии. Как и о чём-то другом...
Сейчас же сюда кто-нибудь придет! Творец милосердный, спаси и помилуй!..
- Леон!
Он обернулся.
Мачеха уже полностью одета. Не в пеньюар, а в домашнее платье. Не голубое - его любимое, а тёмно-бордовое. И сверху - темная накидка. Почти траур.
- Быстрее!
Ее одежда полетела в сундук, его - следом. Полина вмиг провернула ключ и сунула глубоко за корсаж.
- Всё! - устало прошептала она, садясь на широченную (супружескую!) кровать. - Сундук - старинный, бабкина рухлядь, ключи давно потеряны... Нет, не всё, - со сноровистостью опытной горничной молодая женщина застелила постель, разгладила складки. - Садись! - она почти втолкнула пасынка в слишком мягкое кресло.
Достала ратников, сама села напротив.
Доска привычно легла на тонконогий столик. Между обитыми голубым шелком креслами. Мягкими... как постель в камере смертников.
Ратники... Леон с отцом часто просиживали за игрой - часами. Еще до восстания.
Папа иногда поддавался сыну...
Полина расставила фигуры, будто партия идет минут сорок - не меньше. Причем соперники действительно "играли", а не "абы как" понаставили "ратников".
Полина почти всегда проигрывала Леону, это Ирия выигрывала. Но, оказывается, мачеха за доской - ничуть не хуже сестры. Да она - просто великолепный игрок!
О чём он думает?! Какая разница, кто как двигает ратников? Над головой висит обвинение в убийстве родного отца!
Рука бездумно сжала первую попавшуюся фигуру.
И за дверью раздались неотвратимо-тяжелые шаги. А спустя полный липкого страха миг - громкий, уверенный стук в дверь.
3
Так не бывает!
Ирия ожидала от будущего чего угодно. Но не папиной внезапной смерти.
Девушка еще с порога поняла всё. Бросаясь к отцу, падая на колени - уже знала: поздно.
А надежда рвала сердце: нет, жив! Будто краем сознания Ирия отметила что-то неуловимое. А понять за пеленой горя - не смогла...
В раннем детстве Ирия подхватила болотную лихорадку. Даже тогда не трясло так жутко. Руки не слушаются...
Но кинжал нужно вытащить. Папе же больно!
Осторожно вытащить, зажимая рану... А потом - перенести раненого из кабинета, уложить поудобнее...
Бесполезно в кровь кусать губы - слезы вот-вот хлынут горной рекой!
Папа жив! Он не может умереть! Не теперь - когда они, наконец, помирились, когда всё поняли. Когда они снова есть друг у друга!
Нет, сама Ирия сделает только хуже. И поднять не сможет - тем более, осторожно. Но в замке есть врач.
Надо кого-то позвать. Пусть помогут - отнесут папу в его покои. Надо позвать людей - как же она сразу не сообразила?!
Девушка торопливо обернулась к двери.
И застыла. С мгновенно онемевших губ не сорвалось ни звука. Звать никого уже не нужно.
В дверях - камердинер отца. Не сводит глаз с застывшей рядом с мертвым отцом Ирии. С ее руки - на рукояти окровавленного кинжала... И с самого кинжала - в груди лорда.
Старый слуга смотрит на девушку так, будто никогда прежде не видел. И даже не думал узреть нечто столь чудовищное.
4
Это - кошмар. Он пришел в замок Таррент, устроился по-хозяйски. И уходить не собирается.
Когда Леон смотрел на мертвого отца, когда нес тело в кабинет, когда оно рухнуло на пол к ногам сына, он знал: хуже быть уже не может.
Судьба посмеялась - опять. Будто услышала слова Полины: "Подумают на слуг".
Услышала. И распорядилась по-своему.
Теперь подлость цепляется за подлость. За жизнь и свободу Леон платит жизнью и свободой сестры.
Как бы он ни относился к Ирии - она не убивала. Сестра не должна погибать за чужое преступление - это яснее ясного.
Не будь рядом Полины - Леон признался бы. Но она - здесь. Держит его за руку! И в отчаянной надежде не сводит с единственного защитника печальных голубых глаз.
Леон не может ее погубить! Себя - да, но не ее!
Когда за дверью загрохотали солдатские сапоги, юный лорд едва не умер от ужаса. Всё кончено!
Он попытался смириться с гибелью - пока шел к двери. Получилось плохо...
Но в дверь стучала не его смерть, а камердинер отца, слуги и вызванные с замкового двора солдаты. Они привели Ирию. Это ее нашли над телом! Ну зачем, зачем ее туда понесло?!
Леон сказал бы правду - если б не Полина. И не...
Он тогда просто оцепенел. От зловещего полушепота слуг и солдатни! От ругани в адрес Ирии. То же самое они скажут о Леоне!
Хуже! Если Леона и Полину обвинят в убийстве - в замке не останется хозяина. Никого, кто остановит обозленную чернь!
Слуги любили отца. Они устроят самосуд над всеми подозреваемыми сразу!
- Я не убивала, Леон! - Какой затравленный у сестры взгляд. Полный черного отчаяния. Прежде брат никогда ее такой не видел. - Клянусь, это не я!..
- Как ты могла, Ири? - выдавил Леон и беспомощно взглянул на Полину.
- Уведите ее! - велела молодая женщина. - Заприте, пока за ней не приедут.
Юноша с благодарностью взглянул на любимую. Полина опять нашла выход!
Еще никто не приехал! Ирия еще здесь. Ее брат успеет что-нибудь придумать!..
- Леон!
Он отвернулся, но успел заметить, как погасли глаза сестры. Раньше она так быстро не сдавалась.
Как же бесконечно устала его голова - за всю эту кошмарную ночь!
И мельком скользнувшую мысль юноша вмиг подавил. Больно уж гадкая!
Или... нет? Ведь это же... правда. Отныне Леона некому упрекать. Он - законный лорд и свободен в мыслях и поступках! Навсегда. Может любить, кого хочет. Жить, как хочет. Ни на кого не оглядываясь. Никого не боясь.
А еще - впредь никто, ни один человек в замке не скажет, что наследник Таррентов хоть в чём-то уступает девчонке младше себя. Или уступал прежде. В фехтовании, игре в ратники или верховой езде. Об этом все забудут - когда Ирия окажется в монастыре.
Вот и выговорилось.
Нет, Леон так не думает, нет! Он обязательно ее спасет. Устроит побег...
Осиротевшего юношу никто не сравнит с преступной сестрой-отцеубийцей. Никто и никогда не скажет, что она хоть в чём-то его превосходила. Хоть когда-то.
Кто помнит таланты отцеубийц? Тем более - незаслуженные.
Ирия - ошибка природы. Нормальные девушки такими не бывают. Полина ведь совсем другая. И сестры.
- Леон!..
Нет, он должен ее спасти! Ведь Ирия - невиновна...
Уже в дверях она бросила на брата последний умоляющий взгляд. Какие пронзительные зеленые глаза - будто в самую душу заглянули!
На сей раз Леон отвернулся недостаточно быстро. И успел поймать в них не только отчаяние - внезапное изумление вдруг пересилило обреченность. Расширившимися зрачками Ирия смотрит на ратную доску.
- "Кардинальский триумф"... - едва слышно прошептала сестра. - Седьмая позиция...
Юноша ничего не понял. Да, такая комбинация в ратниках бывает. И что? Сейчас на доске - никак не кардинальский триумф. Фигуры вообще расставляла Полина.
Возможно ли устроить столь сложную ловушку при нынешнем раскладе? И для кого из противников? Неизвестно. Ирия сама достигла ее лишь однажды.
Неизвестно и неважно.
Не иначе - сестра помешалась! Что ж, тогда - тем более. В монастыре бывают и сумасшедшие. К ним там даже неплохо относятся...
- Ты всё правильно сделал, - едва слышно прошептала Полина, когда их, наконец, оставили наедине. - Теперь честь семьи спасена. Иден и Кати ничего не грозит!
- Но что будет с Ирией?
- Ты же знаешь, по новому указу Совета женщин казнят лишь в исключительных случаях. Так что ее всего лишь отправят в монастырь.
- Навсегда?! - содрогнулся юный лорд.
- Лео! - Живое тепло к теплу - хрупкая рука любимой нежно накрыла его ладонь. И нечаянно сбила с доски несколько фигур - уже ненужных. - Я тогда не подумала, но сейчас вспомнила... Почему слуги сразу подумали на Ирию?
- Потому что ее нашли в кабинете... - прошептал юноша.
