Ольга Горовая - Дурман
- Одна осталась. И в столицу пока не тянет. - Таня еще отпила, подумав, что так бокала и не хватит. - А ты в Киеве по каким делам?
- Mercedes-Benz Kiev Fashion Days через месяц. Главный офис собирал региональных представителей. Компания - спонсор, будут представлять новые модели авто. Мероприятие-то крупное. И нам планы раздавали, рекомендации по нашим презентациям.
- Ясно, тоже по работе, - улыбнулась Таня.
Виталий кивнул.
- И, раз уж заговорили о машинах, как тебе мой автомобиль? Понравился? - с лукавыми смешинками в глазах, поинтересовался он, прикурив новую сигарету.
Она думает. Сложно слова подобрать.
- Впечатляет, - наконец, говорит то, что и вертелось в голове всю поездку.
- Лучше “ланоса”? - хмыкает Виталий.
А Таня почему-то снова смеется. Знала, что он видел и Вадима вчера на вокзале, и ту машину.
- Ну, это не сравнить. Ты же не будешь сравнивать домашнего кота и льва? Разные категории.
Ему льстит. Опять видно. Даже не уточняет, какое авто она сравнивает со львом. А может, и просто, на счет хозяев машин сравнение списывает.
Она отпивает еще, хоть и знает, что лучше бы не торопиться. Салат окончился. И было его не так уж много. А до основного блюда вино ей вовсе разум сметет после голодного дня.
- Лечила львов? - со смешком поддевает он, выдыхая дым.
Таня почему-то засматривается в его глаза, через эти сизые линии дымки.
Все. В дым. Похоже, совсем в голову ударило.
- Довелось, как-то. - У него самого эти чертовы крапинки в глазах, как у льва. - Труппа гастролировала в нашем цирке.
- Страшно? - похоже, ей удалось его искренне удивить и заинтересовать.
Отложил сигарету, подался вперед, уперев локти в стол.
- Типа того, - снова рассмеялась Таня. - И адреналин в голову бьет. Нервы оголяет.
- Как сейчас? - Виталий прямо смотрит в глаза.
И улыбка все та же, нагло-бесшабашная. А вот взгляд голодный и жадный. И точно не до бифштекса, который перед ним сейчас официант ставит.
- Как сейчас, - соглашается.
Смысл лукавить? Он ее целовал. И она отвечала.
Отклонилась, пока ей поставили тарелку с ризотто с грушей и горгонзолой.
- У тебя и глаза - на глаза льва того похожи, - поделилась с ним своим наблюдением.
Он засмеялся, но уже с принуждением. Видно было, что взгляд темнеет. И желание хорошо проглядывало. И интерес. Тоже не скрывал ничего особо. Протянул руку и поймал ее ладонь.
- В хлам, Зажигалочка! Это ты меня сейчас в “фарш” перемелешь, на фиг. В костную муку. Укротительница хищников, надо же. Это ж приличное место, не смотри на меня так. Не сдержусь…
Потянул, поднял ладонь и прижался горячим ртом к центру. Она всем телом дрогнула.
Хотелось руку забрать. И не хотелось одновременно.
Сердце колотилось, заставляя забывать про голод. Она его понимала. Вот честно. Самой много чего желалось.
Оставила руку. Управляться с вилкой и одной может.
А нервы оголенные. Тонко заметил. И не в вине дело. Дрожит всем телом. Ощущает, как он ей пальцы гладит - всей кожей. Даже между лопатками чувствует это ощущение.
Виталий смотрел на нее.
- Где живешь? - продолжил разговор.
- Недалеко от клиники, - усмехнулась Таня, скрывая, что глотает еду с трудом. - Типичный спальный район, типичная квартира в “панельке”.
- Большая? - похоже, он тоже говорил первое, что в голову приходило, лишь бы как-то сдерживаться.
Таня ощущала все его напряжение. У нее самой волоски на коже дыбом вставали от напряженного возбуждения, которое Виталий просто-таки излучал.
- Можно было бы и меньше, - хмыкнула. - “Трешка” досталась, когда все уехали. Мне там разгрестись некогда. Только спать и успеваю после дежурств. А ты - где?
- А у меня дом, на “Лугу”.
Таня понимающе улыбнулась. Ожидаемо, в принципе.
- Большой дом? Сам живешь? - вернула его вопрос.
Рука дрожала. Каждый палец. И он это ощущал. Она видела. И продолжал гладить, не оставляя в покое.
- Один. Совсем, - он подмигнул с намеком. - Раньше думал, что в самый раз. Сейчас, точно как ты, только спать и успеваю. А иногда по паре суток в офисе живу.
Таня понимающе кивнула, вновь отпив коктейль. Последний глоток. Но ретивый официант тут же поставил перед ней новый, забрав пустой бокал.
- Так зачем было такой дом тогда? - с интересом уточнила она. - С квартирой проще.
- Хотелось, - пожал плечами Виталий. - Надо было.
- Имидж? - хмыкнула она.
- Типа того, - он широко улыбнулся.
Посмотрел как-то странно. Она не поняла. Наконец-то отпустил ее руку, позволив Тане проглотить еду нормально, хоть и с ощущением некоторого сожаления. И принялся за свою порцию.
- Я тебя сегодня не отпущу, ты же понимаешь? - отрезая от своего бифштекса кусок, поднял на нее прямой и жадный взгляд. Начал жевать.
Она застыла.
Страшно? Нет? А живот и грудь сводит. Но не от страха. Мандраж какого-то незнакомого предвкушения.
- Маньяк, все-таки? - вздернув бровь, поинтересовалась Таня, делая вид, что жует легко и без принуждения. Вновь отпила вино.
А он снова расхохотался. Словно ждал от нее другой реакции.
- По ходу, ты меня если не маньяком, то немного повернутым точно сделаешь, Зажигалочка, - заметил Виталий, пожав плечами.
И голос у него ниже стал. И с хрипотцой.
Все, лишнее было вино. Сейчас она сама к нему через стол целоваться полезет. И по боку, что странное и глупое поведение, не типичное для нее. Всего хотелось с ним. Не испытывала такого искушения и предвкушения раньше. И в омут с головой не бросалась никогда. Но и Виталия она раньше не знала.
ГЛАВА 6
Она пила, вроде, а ему все больше било в голову. Интересный феномен, прямо.
Может, и ему в кофе чего-то домешали? Хотя, откровенно, его в голову бахнуло еще там, на крыльце ее клиники, во время первого поцелуя. Накрыло так, что “мама не горюй”. И не отпускало до сих пор, по ходу. А чем больше он смотрел на Таню: такую веселую, открыто-откровенную и прямую, без лукавства и всяких зажимов, тем больше мозг в штопор входил. Когда Таня обернулась и столик наугад тыкнула (видно было, что даже не посмотрела), его этим взглядом ее - накрыло сверху, “пробило до аорты”, до солнечного сплетения, прям.
Хотел ее?
Ха! Казак сейчас и за тысячу баксов не смог бы описать, чего он от этой женщины захотел, ни с того, ни с сего. Сам точно понять не мог.
Познакомиться ближе? Да, хотел, когда искать начал сегодня со всеми этими ветеринарками. Потому что вчера - таки зацепила его Зажигалочка.
А когда поцеловал у дверей клиники (утерпеть не мог, прям искусила она его своими улыбками и заявлениями, отпором, огоньком в глазах), впервые за последние годы так накрыло, что чуть контроль над собой не потерял. Уже и не помнил, когда его так баба заводила, чтоб до “ста” за три секунды от старта. Как Димку упекли, вообще баб побоку большей частью пускал. Не хватало еще и на них времени. Так, когда уж совсем все доставало, расслаблялся. Но, и то наспех, без кайфа. А тут - от одного поцелуя такой мандраж. И, блин, по-пацанячьи, а захотелось пыль в глаза пустить: на машине прокатить, и чтоб все посмотрела-пощупала, оценила; и в такой ресторан, куда ее тот придурок на “ланосе” точно не позовет, не додумается даже, да и не потянет; еще и на террасу… Сам понимал, что смешно даже, как подросток. А сопротивляться этому оказался не в состоянии.
И сейчас смотрел на нее, в эти глаза, которые Зажигалочка не отводила, да и застенчивость не играла, не манерничала - и понимал, что, возможно, она и права в чем-то. Может, он и маньяк, просто раньше не в курсах был об этой своей особенности? Вот не водилось за ним такого, вроде. А как Таню встретил, так и влип. На полной скорости, выходит, в “нее въехал” и завяз, пробуксовывает, как в песке, выгрести не может.
Загреб бы в свои руки и не отпускал, хрен знает сколько.
Когда свои розыски начал, думал - отвлечется-расслабится, передохнет от всего. А как поцеловал - капец полный! Как в омут затянула. Укротительница, елки-палки! Как же! Да ведьма, небось, к тому же, черная.
Но Виталия такая тяга не то, что не испугала, даже интересно стало. И приходилось себя по-серьезному сдерживать, чтобы, и правда, здесь на нее не наброситься.
Отставил свою тарелку. Этот голод утолил. А вот другой - только сильнее мучить стал.
Не шутил. Маньяк, не маньяк, а сегодня он ее точно не отпустит. Не сумеет, хоть стреляйте в него.
- Ты что на десерт хочешь, Таня? - постарался отвлечься хоть немного.
Снова прямо посмотрел на нее, достав из пачки новую сигарету. Не врал, нравилось ему курить. Особенно, когда смог позволить себе хорошие сигареты, а не докуривать чьи-то “бычки” в жалкой и тупой попытке хоть так немного согреться. Сейчас он удовольствие получал от этой привычки. Прикурил, выдохнул, наблюдая за тем, как она доедает.
Таня, в свою очередь, отодвинула тарелку. И так же уверенно встретила его взгляд.
Твою налево! Как же она него смотрела! Словами не описать. И то ли вино так на нее повлияло, то ли заставило Таню что-то расслабиться сейчас - но огонек в ее глазах просто пылал, и она не торопилась его прятать. Не развязно, что, бывало, не так и редко встречалось ему; не нарочито-искушающе, или с расчетом.
