Чистяков Юрьевич - Попадают по-разному
- Теперь это никому не нужно. Разве, историкам, что ещё не родились.
- Так задача выполнена. Знаешь, какой народ или там храатство изучают тщательнее всего? Тех, кого хотят уничтожить. Что здесь и произошло. Они не особо интересовались, как и чем мы живём. А я вот даже ранги этих тушек вспомнить могу. Только их теперь нет. А я есть.
- Ясно теперь почему тебя Верховный приблизила.
- Я сюда мстить пришла. Только и всего. Дела мне до местных законов нет. Я просто хочу, чтобы их не было.
- Потому их и не было - мы слишком быстро основные силы Меча этого снесли. Они же могут либо в набеги ходить, либо наёмниками у кого-либо служить. Что означает, по сути, те же набеги. Благо, спрос на рабов тут до недавних времён был постоянный.
- Так совсем ничего, кроме грабежа, и не могут?
- Слывут хорошими охотниками и рыбаками. Соль добывают.
- Что-то не верится, будто у них хватит ума рассол качать.
- Правильно, что не веришь, у них копи, не шахты, добыча открытая. Даже до нас отсюда розовая соль доходила.
- Как же их вообще тут терпят?
- А тут вроде как северное приморье до Кэрдин. только на суше. Наместники слабы, до столицы далеко.
- От них был кое-кто.
- Отказала?
- Обещала подумать. Недолго.
- Что предлагает?
- На службу принять, признать за ними права на вечное владение междуречьем, жалованья тоже хочет, взамен обязуется границу от всех врагов защищать. В общем, они и Мечу примерно также служили. Когда у того деньги были - старались его земли не грабить. Мне такие соседи не нужны. Тем более, и границы-то здесь не будет.
Пусть соль добывают да зверьё с птицей бьют кто-нибудь не столь буйные.
- Откажешь.
- Конечно. Главный страх в этих краях - они. Прижмём - все остальные сговорчивее будут.
Карты и у меня, и у неё - одинаковые. Только если мне надо добраться из точки один в точку два, проведу прямую, найду кратчайший путь.
Динка понятия "прямая дорога" не знает совершенно. Увидит что-то занятное - и сразу туда. Ум вывернутый, как и у меня, только в другую сторону, занятными кажутся разные вещи.
* * *
Лезет по лестнице, глаза навыкате, за оружие не схватился. С верхней ступени бью ногой в грудь. Валится. За ним! Почти не отбивается. Заношу кинжал, целя в глазницу.
- Живой кто есть?
- Сюда!
Глазки влажно блестят.
- Быстро ты оседлать его решила. Раньше бы сказала, покрасивее кого тебе бы нашла... Ну да, я же предлагала.
Стоит среди побоища. Сияющая-сияющая, довольная-предовольная. Где-то понимаю. Раз! Два! Полусотни не существует, у нас же даже раненых нет.
* * *
- Не пересидим.
- А?
- Не пересидим, говорю. Это Белые Знамёна.
- Что?
Хватает мою трубу, хотя её мощнее. Кривя лицо, всматривается.
- Похоже, они.
- Разрешите обратиться.
- Да.
- Кто эти Знамёна? Не слышал про таких.
- Зверьё из зверья. Убийцы из убийц. Дали клятву уничтожать врагов господа везде, где встретят. Дали обет безбрачия и целомудрия.
- Цело... Извините, не понял.
- Даже овец не ебут. Отличаются особым рвением в поиске и уничтожении колдуний и ведьм. Пользовались особым покровительством этой... Головы заспиртованной.
- Что-то они на выручку к нему не торопились.
- Это не они медленные, это мы - быстрые.
- Как подойдут все, так и полезут.
- Знаю! Мы когда должны были на месте быть?
- Вчера.
- Значит, раньше чем завтра не хватятся. И ещё дня три... Значит, не меньше пяти. Скорее, больше. Может, связываться не захотят?
- Эти? Вряд ли. Им Устав предписывает убивать безбожников везде, где встретят. Тем более, мы их братьев побили.
- Каких братьев? Ах да, братья в их вонючем божке.
- Почему вонючем?
- Так попы во внешности ему подражают. Значит, раз сами не моются и воняют, как свиньи, то и спаситель их таким же был. Так! Рондер! Иди, корзину найди. Голов у этих наруби и сюда принеси. И скажи, пусть быстрее стенку строят. Вторая пушка чем заряжена?
- Ничем.
- Зарядить ядром. Пересчитать, сколько гранат.
Влезает на зубец. Алые латы, золотые рога. Слева два волнистых клинка, справа висит седельный меч. Когда успела? Она же таким никогда не пользуется... Смотрится! Держит в опущенной правой руке за бороду отрубленную голову.
- Катись отсюда, пока цел. А ещё лучше - вон роща, иди и на суку повесься, овцелюб. Я потом вас, дохлых, всё равно там всех развешу! Деревьев хватит, я думаю. На, вот тебе, на дорожку!
С размаху швыряет, попав прямо под ноги коня знаменосца.
- Рондер, давай! - тот высыпает корзину.
Поворачивают коней.
- Пли!
Стреляю. Гремит Динки дырокол, не разглядела, кому отдать успела. Конь под "послом" валится. Ай да я! Знаменосец сброшен на землю умирающим конём. Третий несётся, что есть сил.
Уперев руки в бока, Маленькое Чудовище оглушительно хохочет.
- Чего разлеглись? Встали, и ножками, ножками. Это вам для ускорения!
Швыряет очередную голову, попав на это раз пониже спины бегущему послу.
- Чего встали, перезаряжайте!
Осеняет.
- Дай свою карту.
Сравниваю. Так и есть!
- У тебя это место обозначено, у меня нет. Ты когда свою брала?
Резко схватив обе, впивается глазами.
- Понимаешь, что это значит?
- Да! Кто-то скоро попрощается с яйцами. И другими частями тела.
- Для этого надо сперва выбраться.
- Как догадалась?
- Тушь чуть другого оттенка. Присмотрись.
- Точно... Значит, не карту подменили, а только это подрисовали...
Я Маленькое Чудовище убью! Если жива сегодня останусь.
- Будь у меня эта Молния - просто в воротах бы встала, да сожгла бы всех нахрен.
- Только тех, кто пошёл бы прямо на ворота.
- Дуй на свою стену, зануда!
* * *
- Старика! Старика бейте! - если кто и убьёт, точно не ты. Захлёбывается собственной кровью.
Старик - это я. Из-за шлема кажусь выше. Маска - испещрённое морщинами лицо с усами и бородкой. Слишком мелькаю между зубцами. Слишком много уже пало от мой руки.
Их словно не становится меньше.
Сквозь грохот боя всё равно слышно, как командует Динка.
* * *
Сидим с Динкой спиной к спине посередине двора. Не слишком удобно, но сейчас плевать. Остальные сидят, привалившись к стенам. Псы и то умаялись, валяются кто где, вытянув лапы. Только один здоровую кость обгладывает. Подозреваю, недавно это чья-то нога была. Хотя, несколько упорных, правда, особо не напрягаясь, разбирают стенку. Ещё трое пошли седлать лошадей. Хотят ещё крови пустить напоследок. Только вот, если я что-то в кавалерийских боях понимаю, исход схватки за лесом уже предрешён. И стенку они разобрать не успеют.
Динка фляжку протягивает.
- Хошь? Дрянь их церковное вино. Кровь их бога, видите ли! Да нет ничего другого.
Отпиваю. Вкус как вкус.
- Ты красное просто не любишь.
- Слышишь?
Чуть поворачиваю голову. Динка относится к редкой породе людей, умеющих шевелить ушами. Связано это с её удивительным слухом или нет, не знаю. Гордится страшно, ибо из Еггтов больше так не умеет никто.
- Да. Сбор трубят.
- Погнали наши городских, как Рэдд выражаться любит.
- Когда свадьба?
- А по шее?
- Уже получила.
- Сильно?
- Броню не пробили, и, вроде, ничего не сломали, но, чую, ниже шеи я вся синяя.
- Ага, я слышала, как орали "Старика бейте!"
- Про адского демона тоже что-то было.
- Ну так. Я же знала, с кем иду воевать. Потому так... - замолкает.
- Что-то случилось?
- Пошли-ка на стену.
Не охота, но надо.
Наигранная весёлость куда-то делась. Динка сейчас до жути напоминает мать, жаль, это так редко бывает.
- Эй, кому заняться нечем. Осмотрите этих. Ищите любое оружие с посеребрёнными клинками, - уже тише бросает мне, - демона по их вере, можно убить только серебром, ну или изгнать какими-то там молитвами. Если хоть что-то найдут. Понимаешь, что это значит?
- В ставке есть лазутчик.
- Во-во.
- Но ведь демон не только ты.
- Что хочешь сказать?
- Если они все такие из себя борцы за веру, то посеребрённое оружие против демонов и так может быть.
- Может быть. Но я задницей чую - они на одного определённого демона охотились. Ну точно! - поднимает посеребрённый обломок клинка. Рукоять украшена косыми крестами, или, как их называет тот же генерал Рэндэрд, свастиками.
- Я и перерубила. И клинок. И хозяина. Вон валяется.
Неопределённо машет рукой. Разрубленных на две и более частей вокруг предостаточно. Судя по ранам, кто-то очень лихо орудовал тут волнистыми мечами. У кавалеристов почти ни у кого таких нет.
