Кирилл - Unknown
— И ты должна знать, что будет совершенно нормально, если ты придешь одна. У Гари есть двоюродный брат, который просто умирает, как хочет познакомиться с тобой, — добавляет Даг.
Превосходно. Мои бывший муж-гей пытается меня сосватать. Есть ли что-нибудь еще более унизительное?
— Конечно, я приду на свадьбу, если ты посадишь меня за стол с одиноким кузеном, оденусь во все белое, чтобы полностью переключить все внимание на себя, — говорю я ему.
— Ну, сейчас ты просто жестока. Я поставлю в приглашении плюс один на всякий случай. Мы поговорим позднее. Чмоки!
Я отключаюсь и бросаю с силой свой сотовый на стол.
— Знаешь, в данном случае, будет вполне нормально назвать его ублюдком, — говорит Кеннеди, подходя к моему столу и забирая файл с делом.
— Я не могу назвать так Дага. Он лучше.
Пэйдж входит в помещение со стаканчиками кофе в руках.
— Кто лучше?
Кеннеди берет стакан из картонной подставки.
— Даг. Он позвонил поговорить насчет свадьбы.
Пейдж закатывает глаза и ставит подставку на мой стол.
— К черту его. Он мудак.
— Видишь? Я же тебе говорила, — улыбается Кеннеди. — Давай, скажи это. «Даг мудак».
Схватив свой стаканчик с кофе, я открываю крышку и дую.
— Даг — не… мудак. Он счастлив. Он женится. Я не могу злиться на него.
— Бл*дь, ты не можешь! — восклицает Кеннеди. — Он женился на тебе, когда знал, что гей. Мудак. Ты поймала его трахающимся с мужчиной в вашей гостиной. Мудак. Он все-таки пригласил тебя на свою свадьбу. Огромный мудак.
Я делаю глоток кофе.
— Мы можем поговорить на другую тему? Я не хочу думать о свадьбе, пока не возникнет такой необходимости.
Кеннеди упирается бедром о край моего стола.
— Хорошо. Давай поговорим о твоем словарном запасе. Скажи «трахаться».
Я смотрю на нее с раздражением.
— Я чувствую, что пуританка Лорелей просто умирает, желая вырваться из своей скорлупы и прокричать что-нибудь матом. Как ты собираешься работать бок о бок с Далласом Осборн и не назвать его долбоебом хоть раз? — спрашивает Кеннеди.
Я рассказала девчонкам про свой план, который придумала после суда. Они сказали, что он гениальный, и Кеннеди последние несколько дней пытается меня подготовить к предстоящей работе, превращая мой рот в какую-то сточную канаву.
— Мне кажется, что не возникнет такой ситуации, клянусь. Мне все это не нужно, — говорю я ей.
Кеннеди пожимает плечами.
— Эй, я просто приглядываю за тобой. Я не хочу, чтобы в один прекрасный день ты выплеснула все свое дерьмо, заорав что-то совсем постыдное, типа: «Ты кусок дерьма, х*р еб*нутый!»
Игнорируя ее, я смотрю на Пейдж.
— Ты отправила переписку Далласа?
Она улыбается и занимает свое место за столом напротив меня.
— О, уверена, что да. И я убрала половину информации, как ты и предлагала, и написала, что если он хочет получить остальное, то должен связаться с тобой.
Я попросила Пейдж отправить переписку по е-майлу Ричарда Ковингтона, которую обнаружили у него дома, Далласу. Минус несколько существенных деталей типа, от кого и когда были отправлены письма.
— Я также вычеркнула каждое четвертое слово, просто связанное с ним, — отвечает Пейдж со смехом.
— Он будет в бешенстве, — с улыбкой говорит Кеннеди.
У меня звонит телефон, кинув взгляд на дисплей — Даллас.
— Ну вот, легок на помине. Довольно-таки быстро.
Откашливаясь, я беру трубку и лучшим своим профессиональным голосом говорю:
— Лорелей Уорнер, чем могу вам помочь?
— Где остальная информация в этих письмах? — без предисловий спрашивает Даллас.
— И тебе доброе утро, мистер Осборн. Какие письма вы имеете в виду? — мило интересуюсь я.
Пейдж и Кеннеди прикрывают рот руками, пытаясь подавить смех.
— Завязывай. Ясно. Это мое наказание из-за штрафа. Хорошо. Я оставлю тебя в покое, и ты и дальше можешь играться в детектива. Я больше не слова не скажу об отсутствии у тебя опыта. Дай мне остальную информацию об этой переписке.
Я беру ручку и постукиваю по столу. Его идея, не вставлять мне палки в колеса на самом деле имеет определенный смысл, но это не совсем то, чего мне хотелось бы. Я хочу заставить его съесть свои слова, поскольку могу сделать эту работу сама.
— Ты избежал тридцать дней тюрьмы и не потерял лицензию, только благодаря мне, — напоминаю я ему.
— Да, и должен заплатить штраф в две тысячи долларов, — жалуется он.
Я скрежещу зубами.
— Предполагалось первоначально, что это будет четыре тысячи. Мне нужно немного больше, чем просто подставлять другую щеку, пока я «играюсь в детектива».
Я слышу рычание в трубку.
— Хорошо. Чего ты хочешь?
Кеннеди судорожно начинает махать руками.
— Не мог бы ты минуточку подождать, пожалуйста? — я нажимаю на удержание звонка.
— Что? — шепотом спрашиваю я ее.
— Скажи ему, что он мудак, и ты заслужила немного уважения! — кричит Кеннеди.
Отрицательно качая головой на нее, я снимаю кнопку удержания и подношу телефон к уху.
— Прости. На чем я остановилась? Ах, да. Я решила, что ты и я начнем работать вместе, чтобы разобраться с этим делом, и как только я выясню, кто убийца, ты сможешь просто отдать мне свой гонорар, который тебе выплатит полиция, — сообщаю я ему.
На противоположном конце провода раздается лающий смех.
— Когда ад скорее замерзнет.
Я улыбаюсь про себя.
— Тогда тебе лучше утеплится. Мы собираемся в эти выходные за остальной информацией по переписке. Хорошего дня!
Завершив вызов, не дав сказать ему ни слова, я несколько минут сижу, пялясь в свой телефон.
— Думаю, все-таки ты должна была назвать его мудаком, но ты молодец, — говорит мне Кеннеди.
— Когда ты собираешься встретиться с ним? Мне нужно подобрать тебе платье, — взволнованно спрашивает Пэйдж.
— У меня обед в доме моих родителей в пятницу вечером, поэтому это будет после, — напомню я им.
Устанавливается молчание на несколько минут. Они понимают, что я планирую рассказывать родителям о своей работе в агентстве, а также о том, что не уверена стоит ли мне и дальше заниматься юридической практикой.
— Мне кажется, тебе стоит позволить Пэйдж приглядеть тебе платье, — сообщает мне Кеннеди.
Пейдж вскакивает со стула и практически накидывается на нас.
— Нам нужно найти что-то очень сексуальное и крутое для Лорелей, а также себе обновить наряды для романтической помолвки, которая у тебя будет в выходные с Гриффином!
Кеннеди начинает стонать.
— Неужели мне придется для этого что-то покупать?
Я складываю свои вещи в сумку.
— Помнишь, ты сказала мне, что будешь у меня в долгу, если я стану адвокатом Далласа? Ты пойдешь по магазинам с Пейдж покупать мне платье и при этом не произнесешь ни единого слова. Мы подберем тебе платье на свое усмотрение, и ты не будешь жаловаться.
— Оооо, ты будешь нашей личной Барби, — со смехом произносит Пэйдж.
— Ты не можешь так меня называть.
Мы выходим из офиса, я игнорирую Пейдж и Кеннеди, которые препираются всю дорогу. Может быть несколько часов шоппинга помогут мне выбросить из головы предстоящие выходные, в которые я собираюсь сбросить бомбу на своих родителей и попробовать начать сотрудничать вместе с Далласом. Оба события могут быть взрывоопасными.
Глава 10
Мои родители живут в округе Гамильтон. Это примерно в часе-полтора езды от моего дома, поэтому у меня имеется достаточно времени, чтобы продумать свою речь. И достаточно времени, чтобы переосмыслить наряд, который заставила меня купить Пейдж в нашем походе по магазинам.
Я заворачиваю к их роскошному кирпичному дому, делаю глубокий вдох, прежде чем выйти из машины, потому что серьезно подумываю уехать обратно в ближайший магазин «Neiman Marcus», чтобы купить себе строгий костюм. Я не могу сказать, что мне не нравится моя одежда, просто я никогда не одевала что-то подобное для ужина со своими родителями. Моя мать, несомненно, будет в платье и жемчугах, а отец оденет один из своих обычных черных костюмов.
Оглядывая себя с ног до головы, я понимаю, что одета превосходно: пара черные леггинсов с коричневыми, по колено высокими сапогами, бронзово-черная рубашка с длинным рукавом в полоску и черный нескончаемый платок. Как только Пейдж выбрала этот наряд я поняла, что должна его купить. Для кого-то он может показаться повседневной одеждой, но моя повседневная одежда мне не нравилась, и носила я ее без удовольствия. Мои родители наверняка возненавидят мой новый наряд.
На секунду закрыв глаза, я вспоминаю, почему я хочу стать частным детективом. Я вспоминаю, какой счастливой была и как обрадовалась впервые в своей жизни, просыпаясь по утрам, и ожидая, что преподнесет мне этот день, однозначно что-то захватывающее. Я еще и еще раз вспоминаю эти моменты, прокручивая в голове, пока иду к входной двери.
Урчание автомобиля позади меня заставляет остановится. Я поворачиваюсь, вижу знакомый черный мустанг, припарковавшийся за моей машиной и страх разливается у меня внизу живота.
