Кирилл - Unknown
— Прощай, Ашер.
— Чепуха, — произнес он быстро, сгибаю мою руку и проскальзывая в нее, я даже не успела ничего возразить, мне только оставалось в припрыжку последовать за ним, чтобы не отставать. — Ты лишила меня моего свидания, и, кажется, ты одна. Я буду сопровождать тебя.
Я посмотрела на него таким взглядом, что любая вселенная рассыпалась бы в прах.
— Я не благотворительный предмет, придурок!
— Ай-ай-ай. Ты не можешь остановить свое хамство? Мы находимся в публичном месте, помни. И нам стоит держать свое лицо, поскольку мы ведем совместный бизнес. У всех стен есть уши. Изобрази улыбку, будто бы я только что сказал что-то смешное.
— Я однозначно получу чертов Оскар за это, — пробормотала я, изображая сногшибательную улыбку.
— Это меньшее, что ты заслуживаешь.
Я знаю, что он не это имел в виду, но прозвучало так сексуально, что мне пришлось прикусить язык, он просто тащил меня к беседке, где собралась уже большая толпа и все больше прибывало людей. В толпе нам пришлось прижаться друг к другу, крепкое тело Ашера, его бедра, двигающиеся в унисон с моими, я чувствовала тепло его тела даже сквозь одежду, все это посылало тревожные звоночки непосредственно к моей киске.
«Игнорируй его, — говорила я себе. — Игнорируй, не обращай внимания, игнорируй!»
Да, определенно было легче сказать, чем сделать.
Мне пришлось признать, что он был прав, что мы должны действительно вести себя дружественно на людях, так почему же я так раздражена? Что такое было в Ашере, что я приходила просто в какое-то безумие даже больше, чем британские коровы? Зачем я проделала этот дурацкий трюк с вином, хотя это проделала не я, а моя дурацкая ревность, которая была настолько очевидной, особенно если учесть, что я отчаянно пыталась его забыть?
И самое худшее было то, что для решения всех моих проблем, мне необходимо было поговорить с Ашером… один на один.
Мне нужно было объяснить ему открыто и честно то, что беспокоило меня. Мне нужно было сказать ему, что я чувствую на самом деле и надеюсь, что он тоже также чувствует, и что я думаю ему необходимо сделать, чтобы заслужить мое прощение и вернуть доверие.
Я понимала все это, но все равно не могла заставить себя сделать.
Нет, не то, чтобы я не могла заставить себя сделать это, потому что трусила, нет.
Я просто боялась получить очередную порцию боли.
Ведь он уже обманул меня однажды, и что если я скажу ему, что думаю и чувствую, а он просто воспользуется этим для еще большей лжи и обманет меня снова?
И именно поэтому я продолжала свой громкий выплеск эмоций и безответственные фортили, потому что я хотела ему все сказать, но молчала. Скорее всего, я желала, чтобы он догадался сам.
Если бы только он обладал способностью прорицать! Жаль, но телепатия явно была не его коньком.
И очень жаль, так как Ашеру видно я была на самом деле совершенно безразлична, а я все время столько думаю о нем.
— Интересно, насколько затянется речь этого парня? — прошептал мне на ухо Ашер, его дыхание щекотала мою кожу, а кровь просто закипала. Я попыталась сделать вид, что совершенно невозмутима, но он продолжил: — Думаю, что за это время могут появиться и умереть какие-то вселенные, поскольку он начал объяснять правила.
Я сделала над собой героическое усилие, пытаясь сосредоточиться на словах ведущего аукцион — маленького человечка в полосатой фиолетовой жилетке и потрепанном цилиндре. Как оказалось, он закончил объяснять, что каждый присутствующий имеет билеты с серийным номером, и что они либо сейчас оплачивают предмет, на который претендуют или же после шоу, потом он перешел к части о благородной цели аукциона, что каждый, принявший участие и купивший из выставленных вещей будет героем и лидером данного общества. Ашер был прав: его речь была такой долгой, нудной и сухой, как Долина Смерти.
Торги наконец начались с противоположного конца стола. Французский шкаф XVI века ушел к нефтяному магнату, редкое фото Бэтти Пейдж отправилось к женщине в строгом деловом костюме, рукописное стихотворение Пабло Неруды — к седому старику в инвалидной коляске.
А затем ведущий аукциона подошел к первому изданию «Убийства по алфавиту».
Я затаила дыхание, потому что он долго смотрел на подписанную страницу самим автором.
— И за сорок тысяч долларов, это редкое подписанное издание 1936 достается...
Он отбарабанил серийный номер.
Никто не подошел, чтобы забрать издание, и он решил продолжить.
Я выдохнула, с моей стороны было глупо пребывать в таком напряжении и почувствовать себя сейчас такой разочарованной. Я даже не смогла позволить себе купить номер, чтобы участвовать в аукционе. Но в будущем у меня появятся и другие возможности, скоро я смогу позволить себе покупать понравившиеся вещи, даже первое издание, причем по завышенной цене благотворительного аукциона.
Но мне было все труднее оставаться в хорошем настроении, особенно с Ашером, стоящем так близком рядом и напоминающем мне о всех тех вещах, которые я никогда не могу иметь, независимо от того, насколько успешной я стану.
Я была так разочарована по поводу книги, что почти забыла, что тоже выставляла на аукцион комплект белья, я бы и не вспомнила о нем, если бы ведущий не закончил передавать бриллиантовое колье довольному директору корпорации и не перешел к моему нижнему белью. Я затаила дыхание, надеясь на то, что его продадут по крайней мере не за бесценок, чтобы не было так стыдно…
— Пятьдесят тысяч долларов!
Я вздрогнула, зашаталась, понимая, что точно ослышалась. Я была совершенно поражена, словно сидела на диете.
Я повернулась к Ашеру, забыв обо всей вражде с ним, из-за того, что только что произошло.
— О, мой Бог. Ты слышал...? Ты можешь поверить...?
— Я слышал, и я, конечно, могу поверить, — с усмешкой ответил Ашер. — И этот комплект стоит каждого пенса. — Его пальцы так нежно гладили мою руку, что я чуть было не пропустила его следующие слова: — Теперь если ты не возражаешь, мне нужно забрать мой приз.
Он отпустил мою руку и стал пробираться к сцене, забрал белье и подарочный сертификат на примерку, сорвав при этом море аплодисментов и крики восторга.
Я стояла на месте, в шоке, пытаясь улыбнуться на камеры, направленные на него и на меня. Как он мог так со мной поступить? Я подумала, что такая высокая цена была сделана, потому что ценились мои изделия и общество в целом признало мое мастерство. Но нет, это был всего лишь очередной рекламный трюк Ашера.
Ашер вернулся, немного вспотев от ярких огней камер и софитов сцены, и обнял меня за плечо.
— Черт возьми, ты это сделал? — прошипела я пытаясь не разжимать зубы и улыбаясь на камеры. — Ты что хочешь, чтобы все твои подружки имели одинаковое белье, чтобы если они найдут чужие трусики, у тебя не возникало проблем?
Ашер железной хваткой сжал мои плечи, повел меня в сторону, чтобы мы незаметно ушли подальше от камер. Я взглянула ему в глаза и заметила к своему удивлению, что он был... в ярости?
— Тебе кто-нибудь, когда-нибудь говорил, что тебе просто невозможно угодить?
— Думаешь, можно угодить покупая мои вещи… нет, это слишком щедро для тебя, — бросила я ему обратно с тем же тоном. — Ты думаешь, что приятно кому-то, что ты покупаешь их… выбрасывая деньги на интересы твоего наперсника, чтобы я заткнулась о твоих поступках. Ну-ка, попробуй угадай? Это не сработает со мной.
Я вырвалась из его объятий и зашагала прочь, пытаясь убедить себя, что мне совершенно не больно.
Драматический уход прошел просто замечательно, частные лимузины то и дело подъезжали к входным дверям, пока я не добралась до такси и поняла, что у меня недостаточно денег, что поехать на нем домой. А поскольку я оставила свою кредитную карточку в своем потайном месте в спальне, то... Я не могла беспокоить Лейси и Гранта, так как они были заняты таким важным и большим событием, кроме того, Лейси бы обязательно захотела, чтобы я рассказала все подробности такого раннего ухода, а я не была склонна рассказывать сейчас своей лучшей подруге очередную размолвку с Ашером, потому что мои эмоции была на грани.
Черт. Общественный транспорт.
* * *
Спустя три часа я наконец приехала домой полная сожалений... в автобусе ужасно воняло, мало того он пришел с опозданием, и был заполнен грубыми и, возможно, опасными котярами (читай, мужчинами), которые не могли пережить факта, что такая красивая женщина в узком вечернем платье и одна, и при этом не желает их компанию. Я ощущала себя поникшей, потной и вымотанной, у меня болели ноги от каблуков, и я хотела отоспаться за неделю.
Нет покоя для лентяя, в четыре часа я должна была отправиться в магазин, поэтому направилась в душ, поскольку это была самая лучшая вещь, а вторая была — полная ночь сна, и вдруг… раздался звонок!
