Нина - Lennoks Nina ZAPISKI MERTVOI DUSHI (SI) Litmir.net 273567 original 9050d
— Ты — игрушка самого Дьявола! Но почему ты? Он убьёт тебя совсем скоро,
так как ты ни на что не способна! — Дина захохотала, как безумная, а я
зашагала ещё быстрей, желая поскорей оказаться у Люцифера, чем быть
здесь, с этими умалишёнными.
— Рабыня, молчать! За тобой тоже скоро придут, — сказал чёрт и, посмотрев
на меня, самодовольно улыбнулся. — Ланская, шевелись, давай! К Хозяину
опаздывать нельзя.
А он мне нравился. Есть тут, оказывается, нормальные... существа. Надо будет
попытаться наладить дружеские отношения с кем-нибудь. Вдруг, пригодится.
Мы с чёртом перенеслись куда-то во дворец или замок, не знаю. Но было
красиво и как-то загадочно. Дизайнер явно косил под какой-нибудь
шестнадцатый век. Остановились мы перед огромной дубовой дверью. Всё
выглядело очень величественно и роскошно. Лишь одно омрачало всё это
великолепие — то, что шла я не на званный ужин, а на пытки.
— Улыбнись, Ольга. Хозяин не любит недовольства на лицах рабынь.
— Обязательно улыбнусь и откланяюсь ему. Тебя как зовут-то?
— Вил.
— Приятно познакомиться. Мы могли бы с тобой общаться, если бы ты нашёл
пути как это сделать, — дружелюбно сказала я, уже прикидывая в голове, что
из дружбы с этим чертиком можно было бы извлечь много пользы.
— Я подумаю. А теперь иди. Хозяин не любит, когда рабыни задерживаются.
Я не рабыня, поэтому мне было всё равно. Вил исчез, а я специально
постояла перед дверью ещё минут пять, чтобы побольше позлить Люцифера.
Согласна, со стороны, наверное, выглядело странно. Злить Дьявола. Уму
непостижимо. Но я хотела провести свои последние дни ярко. Насладившись
этим маленьким актом неповиновения, я толкнула дверь.
Люцифер сидел на кровати абсолютно голый. Это было ужасно. Он же
просто… огромный! Вот тогда я испугалась не на шутку. Я думала, что умру от
пыток. А теперь получается, что от секса? Самая нелепая смерть, какую я
только могла себе представить.
— Тебе нравится, Ольга? — спросил он, вставая передо мной во весь рост. —
Это я ещё в человеческом обличии. Могу принять истинную форму, если
хочешь, — засмеялся, так, что по спине у меня побежала мурашки.
Я молчала. Что я могла на это ответить? Если он в истинной форме ещё
больше, то я была просто поражена до глубины души. Благо, тогда она у меня
ещё была.
— Ну же, иди ко мне, малышка. Больно не будет. Если только совсем чуть-
чуть, — ласково приговаривал он, сверкая своими почти белыми глазами.
Я стала отступать, заведомо зная, что это бесполезно, но просто стоять тоже
не выход.
— Кстати, надо купить тебе новый халат. Этот ужасен. А ещё он воняет.
— Да что вы говорите, Повелитель! Я не мылась, не знаю, сколько дней, так
меня ещё стошнило на эту накидку в самый первый день. И вообще, я
думала, что этот запах Вам понравится. Вы для меня пахните также, — начала
бурную речь я, задетая его замечанием. Мы, что, были на неделе высокой
моды в Париже, чтобы он ещё мне выговаривал за внешний вид?
Люцифер поменялся в лице, вокруг него заискрились потоки энергии, и я
упала на пол, пораженная разрядом тока. Полы накидки дымились, мои
ступни тоже. Да мои ноги были все в ожогах! Боль была сильной, но
терпимой. Я теперь ещё и ходить не смогу. Сама хотела яркости, вот и
получаю.
— Я смотрю, пребывание в подвале ничему тебя не научило. Может, стоит
убить тех рабынь, а? Они должны были рассказать тебе, как вести себя со
мной, — прошипел он мне в лицо и дал пощечину.
— Убей. Мне всё равно. Я не собираюсь слушать больных женщин, и, тем
более, подчиняться тебе, — зло прошептала я и плюнула ему в лицо.
Я думала, он сразу убьёт меня за такое, но нет. Сначала он удивился, причём,
минут пять просто стоял надо мной и смотрел, наверное, пытаясь понять, как
у меня хватило смелости на такой поступок и не больная ли я сама. Потом
стал изменяться. В комнате на время погас свет, а когда снова вспыхнул, я на
время ослепла. Когда снова смогла видеть, я была шокирована. Передо мной
стоял сам Дьявол в истинном обличии. Мне стало дико страшно. Его энергия
не могла не подчинять. И как бы я не хотела этого делать, но мне пришлось
склонить голову. Я с ненавистью разглядывала его огромные ноги, чувствуя
себя рабыней.
— Целуй мои ноги, тварь, — прогремел его голос, заполняя своей мощью всю
комнату.
Я не собиралась этого делать ни в коем случае, ни за что. Поэтому я просто
сидела и смотрела на его ноги, прибитая какой-то силой к полу, не в
состоянии даже пошевелиться. Это было похоже на паралич. Я могла думать
и чувствовать, но я не могла шевелиться. Если только наклониться к его ногам
и поцеловать их. Но я не буду этого делать. Ни за что.
— Не хочешь, значит? Ну, хорошо. — Ударил меня этой самой ногой в живот.
Шрамы! Раны уже затянулись, почти не болели. Я упала на спину,
зажмурившись от боли и тяжело дыша. Я не переживу ещё одного
кровотечения. Значит, пришло моё время умирать. Накидка снова намокла,
кровь потекла по животу вниз. Я прижала рукой раны, но толку от этого особо
не было. Слёзы покатились по щекам, унижая меня ещё больше. Люцифер
подошёл ко мне и наступил на горло своей огромной ногой так, что пальцы
касались моих губ. Я зажмурилась ещё больше, отворачивая лицо, но он
надавил ногой сильней, и я не смогла даже дышать.
— Целуй.
— Нет, — прохрипела я, почти задохнувшись.
— Ты такая красивая сейчас, Ольга. Хочешь посмотреть на себя? — спросил
он, и в его руках появилось зеркало.
Моим глазам предстало страшное зрелище. Лицо было синим от нехватки
воздуха, а глаза налились кровью.
— Может, ты считаешь себя недостаточно красивой? Давай добавим пару
шрамов на твоё прекрасное личико, — произнес тоном маньяка, и зеркало в
его руках сменилось ножом. —Смотри, как я сейчас аккуратно проведу по
твоей некогда идеальной коже лезвием. — Надавил ножом на щеку,
разрезая кожу, и прочертил линию от виска до подбородка.
Я закричала, дергаясь всем телом и пытаясь вырваться. Он ослабил давление
ноги на горло, и я смогла вдохнуть, что принесло новую порцию боли. Нож он
вытер об мои волосы, и снова поднёс к лицу.
— Ещё один шрам? Или по старому пройтись на второй раз, для закрепления
результата, чтобы точно остался глубокий и страшный шрам, который никогда
не сойдёт с твоего красивого личика? — спросил он и, наклонившись к моему
лицу, поцеловал.
Его язык безжалостно вторгался в мой рот, раздваиваясь внутри и жаля
словно кислота. Он кусал мой язык до крови, протыкал губы своими
клыками. Этот поцелуй не приносил ничего кроме боли, но я не кусала его в
ответ, боясь ответных действий. Засунув напоследок свой раздвоенный язык
мне чуть ли не в самое горло, он отстранился.
— Какая ты вкусная. Столько ненависти и страха. Столько злости и ярости. Ты
потрясающая, детка. Что же будет, когда я войду в тебя? — сказал он с
предвкушением. — Целуй, и мы , наконец-то, займёмся делом.
Я, молча, смотрела на него, до последнего не желая унижаться так сильно.
Кровь стекала с щеки мне в рот и на пол. Какое-то кровавое безумие. Я была
в крови с ног до головы, и всё равно не умерла. А так хотелось!
— Тянешь время? Хорошо. Поворачивай лицо. Поставим ещё одну метку. —
В его руке снова появился нож.
— Не надо! — крикнула я, доведённая до полного отчаяния. — Я всё сделаю.
— Конечно, сделаешь. Только мне всё равно хочется увидеть твою кровь.
— Тебе, что, мало? Я и так вся в ней!
— Ты опять за своё? Ко мне рабыни обращаются на «вы» — это раз. И
Повелитель — это два. Повтори.
— Повелитель и на «вы», — неохотно повторила я, понимая, что лучше
подчиниться.
— Отлично. Целуй пальцы.
Я поцеловала большой, и меня чуть не вырвало от отвращения.
— Не так. Бери в рот и облизывай. Каждый. И если тебя вырвет — начнёшь
всё сначала.
Эта перспектива меня не впечатлила, поэтому я старательно вылизывала
каждый палец, обсасывая его со всех сторон. Сказать, что это было дико
противно и унизительно — не сказать ничего. Я очень надеялась, что он не
ходил по всяким грязным местам, и, будучи повелителем, сидел на троне.
Сдерживать рвотный рефлекс было не так уж и сложно, если представлять
вместо его пальцев мороженое. Но я решила, что обязательно засуну два
пальца в рот, как только вернусь в подвал. А ещё почистить бы зубы после
его, так называемого, поцелуя. Когда я закончила, он лизнул мою рану,
доставляя новую порцию боли. Как будто по свежему мясо прошлись
раскалённым железом. Но я молчала, лишь сжимая руки в кулаки.
— Какая хорошая девочка! — сказал этот изверг ласково и, подняв меня на
руки, кинул на кровать.
Я уже не чувствовала своего тела. Ноги щипало в местах ожогов, лицо просто
