Чистяков Юрьевич - Попадают по-разному
Люди оглядываются. Кто-то тычет в меня пальцем. Я так и стою со стилетом в руке.
- Она его убила! - верещит кто-то.
Как на зло, ни одного стражника в поле зрения.
Динка рядом со мной. Смотрит непонимающе.
- У него арбалет был. В тебя целился. Вон лежит!
Два и два Динка сложить догадалась.
- Зовите стражу! На меня покушались! Эти где!
Нету. Сбежали.
У трупа сидит Эрия. Торопливо и ловко обыскивает. Демонстрирует кинжал.
- Вот. Отравлен.
Старшая Линки стоит на коленях. Её выворачивает. Младшая бледна, но хоть на ногах держится.
- Первый?
- Что первый?
- Убитый.
У Динки глаза влажно блестят болезненно-злым весельем. Смерть рядом завораживает.
- Ну да!
- А, точно. Ты же всю жизнь в крепости провела.
- Весело с тобой. Дня не прошло, а кровь так и бурлит. Столько всякого интересного происходит. Ловко ты его! Как кабанчика на вертел насадила.
Происходит вообще-то, не со мной, а с ней. Я так... Даже не катализатор реакции, рядом просто постояла.
Вокруг нас - пустота. Люди к своим делам вернулись. Никто не хочет причастным к убийству оказаться.
Только мы, да мертвец. Линки вроде, в чувство пришла, только стоит пошатываясь.
- Смотри! - зовёт Эрия Дину, - Видишь? У него воротник стоячий. Знаешь, зачем такие носят?
- Ха! Мне-ли не знать? У самой такие есть - чтобы в уличной драке удавку не накинули.
- Ещё кольчуга, арбалет, кинжал, метательные ножи, засапожный нож. Не заметила, арбалет армейский?
- Не, такие всем продают. Татуировки ещё поискать надо.
- Точно! Здесь его разденем или отнесём куда?
- Слушай, тебя точно на врача, а не на Змею учат?
- Врач должен уметь определять причины смерти.
- Ага, особенно, если он к ней непричастен, - хохотнув, продолжает, - Хотя, тут и определять нечего. Вон причина стоит... Осень, твою же мать, стилет-то хоть убери.
Только сейчас соображаю, так и стою с оружием в руке. Прячу в ножны.
- Обтёрла бы хоть... Впрочем, кровь не грязь. Где эта стража? Мать вернётся, скажу ей, как они службу несут! Пусть их с песочком продраит. Саму меня в паре кварталов от дворца застрелить хотели.
Угу, только кого это понесло в эти кварталы, пользующиеся дурной славой? Достаточно хорошо Динку знаю, чтобы понять - затем сюда и полезла - подраться захотелось.
- Эй, Осень, а ты не хочешь к нам в Змеи пойти? Я знаю, туда сейчас набирают. Возьмут, как только узнают, какого кабанчика заколола. Бравый наёмный убийца и Осень. Весело!
- Не пойду, даже если позовут. Я хочу знать, кого и за что убиваю. А ехать на край света, чтобы... Кабанчиков колоть - увольте, не для меня.
- Этого ты спрашивать не стала.
- Он тебя убить хотел.
- Хм. Знаешь, что странно? Ведь нас охранять должны. Те же Змеи. Но ни их, ни стражи нет.
Пожимаю плечами. Мне всё меньше и меньше в городе нравится.
Наконец, стражники появились. Целый отряд, причём, во главе со своим генералом. Вроде, он всей городской стражей командует. Понятно, почему их так долго не было - за начальством бегали.
По-армейски приветствует Дину.
- Вы не пострадали, принцесса?
- Могла. Вот он хотел меня убить.
- Мне доложили. Его ваша охрана обезвредила?
- Нет. Его Осень заколола. Кстати, я бы сама не отказалась бы узнать, где эта самая моя охрана?
Генерал вздыхает.
- Что за день? Сперва Змей убивают, потом на принцессу покушаются.
- Каких Змей?
- Тут недалеко. Буквально только что. Нашли троих, у каждого знак.
- Где они?
- Тела не убрали. Там ещё с десяток тел.
- Говорили же, трое.
- Их -да. Остальные - это те, кого они успели.
- Пошли туда. И этого прихватите заодно.
Мы же этим переулком недавно шли! Теперь он поле сражения напоминает. Тела. Кровь. Оружие валяется. Три трупа в стороне лежат. Младшая Линки без слов падает в обморок. Старшая бросается поднимать, хотя и сама на мертвеца похожа. Эрия врач, трупы видала. Динка что-то насвистывает, направляясь к тем троим. Я словно на картину смотрю, где всё не по-настоящему. Но ведь настоящее всё!
Динка приподнимает покрывало с лиц.
- Вы их знаете?
- Знала. Всех троих. В замок послали?
- Как только их нашли.
- Перекрыть выезд из города!
- Уже распорядился.
- А, дурь всё равно! При таких стенах кто захочет из города сбежать - сбежит.
- Я за строительные работы не отвечаю.
- А я и не обвиняю.
Динка призадумывается.
- Свидетели, поди, подразбежались уже. Хотя, там двое точно не свидетели были... Так! Стражников сюда, умеющих хорошо по словесному описанию людей искать. Опишу я им парочку красавчиков. Пусть носом землю роют, но их мне найдут. Пока дайте всем команду - пусть пятнадцати-двадцатилетних проверяют. Всех, у кого свежая рана на правой руке вот тут пусть ведут во Дворец Правосудия, я скоро там буду. Письмецо матери чиркнуть надо.
Линки подходят. Не поймёшь, кто на кого опирается.
- А что будет, если их найдут?
- Когда их найдут. Иначе кто-то попрощается с должностью. Я их буду бить. Возможно, ногами.
Что там было дальше, я не видела. Все, кроме Динки под охраной вернулись в крепость. Динка через пару дней рассказала - тех двоих нашли. Оказались обыкновенными любителями славы и денег. Но ни в армию, ни в наёмники их не взяли, прихваченные из дому деньги заканчивались. Случайный знакомый им и предложил подзаработать.
Знакомый оказался одним из убитых Змеями. Заколотого мной они никогда не видели. Убитые Змеями оказались приезжими, личности установить не удалось. У троих нашли знаки и татуировки почитателей казнённого бога.
Проткнутого мной опознать смогли - наёмный убийца, числился в розыске. То есть, и он вряд ли знал, кто его нанял.
Тех двоих заковали и определили на постройку городских укреплений - пусть лучше камни таскают, да землю роют, нечего им оружием махать. Срок им определили - до возвращения Верховного, хотя Динка порывалась их повесить.
Но командир гарнизона крепости ей напомнил об отсутствии у неё судебных полномочий. Скрипнув зубами, согласилась.
Заодно, опять же до возвращения Верховного, нам всем запретили покидать крепость. Не больно-то и хочется. У меня глаз на затылке нет, а сзади может оказаться кто-то, столь же ловкий как я.
Всем ведь понятно - единственная причина покушения на Динку - то, что она дочь своей матери. А у той почти вся знать Юга в личных врагах числится.
Ко мне с вопросами не лез никто. Хотя и разговоров о покушении предостаточно. Змеям отвечала, что спрашивали. Как Динка и предполагала, звали к себе на службу. Отказалась. Хотя, они говорили, хорошие математики им тоже нужны.
Наши и не узнали, о моей роли в произошедшем. Эрия неболтлива, а Линки так перепугались, что всё забыли и перепутали. У одной выходило, это Динка зарубила нападавшего на меня, другая вообще не помнила, была ли я там. Ей казалось, всё в переулке и произошло. Надо признать, крови и жутких ран там было куда больше.
Потом мне Динка материнское письмо показала. Не всё, конечно. Динка ведь имеет доступ много к чему, куда мне лезть совсем не хочется.
- Вот, смотри, про тебя тоже написала.
Читаю.
"8. По поводу Осени: Змеям жирно будет. Пусть сперва порядок в городе наведут. Совсем обленились. Умельцев девиц вербовать у них хватает. Ты знай, я им написала, пусть от вашего двора подальше держатся. Ей самой тоже передай - Змей может слать лесом, притом ссылаясь на меня. На всё лапу хотят наложить, что совсем не для них предназначено. Сама-то она никуда не полезет. А ты, на запрет не жалуйся, сиди в крепости пока я не вернусь".
- Они тебя и правда к себе звали?
- Ну да.
- Совсем к ним не хочешь?
- А ты?
- А я сама Змея. Причём, с рождения. Хотя... Я же вижу, ты командовать совсем не любишь, и власти не ищешь.
- Ну да.
- Тебя не поймёшь, с тобой то безумно весело, то безумно скучно. Причём сама ты всегда одинаковая какая-то.
- Ну да.
- Осень, ты невозможна! Линки столько пищали и плакали, хотя всё уже давным-давно кончилось, а ты... Даже кошмары не снятся?
- С чего? Собрался кого-то убивать - будь готов, убить могут тебя. Тем более, заметь он меня первым - убил бы не задумываясь. Просто как помеху, мешающую до тебя добраться.
Динка склонив голову набок, смотрит странно. Говорит медленно.
- Кажется, я начинаю понимать, что мама в тебе нашла. Знаешь, на кого ты похожа?
- На себя.
- Это верно, но я о другом. Ты словно любимые материнские машины. Сильные. Огнём пышущие. Способные грузы таскать, землю рыть... На многое, в общем, способные. Но совершенно не живые. Ты как они, на всё реагируешь словно не живой человек, а машина. Ты жить не умеешь.
