Десмонд Моррис - Библия языка телодвижений
Знаки-Коды — Язык знаков, основанный на системе правил
Знаки-Коды, в отличие от других знаков, являются частью языка знаков с определенными правилами. Подобные знаки связаны между собой и образуют вместе сложную систему, по сути — самый настоящий язык. У Знаков-Кодов есть одна особенность: отдельные знаки не обладают самоценностью вне связей с другими знаками кодовой системы. Технические Знаки тоже могут иметь общую базу, однако каждый такой знак может быть использован независимо от других. Все Знаки-Коды, напротив, взаимосвязаны по какому-либо правилу, как буквы и слова в языке.
Важнее всего для людей язык глухонемых, состоящий из знаков, которые подаются руками. Есть также семафорный язык, в котором буквы выражены положением рук, и язык букмекеров, принимающих ставки на скачках. «Говорить» на этих языках можно лишь после долгих тренировок. Знаки-Коды не имеют ничего общего со знакомой нам будничной жестикуляцией. Вместе с тем они служат замечательным напоминанием о том, что мы обладаем необычайно мощным потенциалом для визуального общения.
Знаки-Коды обладают смыслом только в качестве элементов специально разработанной, структурированной системы сигналов.
В их числе, например, азбука глухонемых для двух рук и одной руки (слева), система, используемая букмекерами, принимающими ставки на бегах (по Брану), и семафорная азбука, применяемая при морской сигнализации (на следующей странице). Существуют также многочисленные системы «счетных» знаков, включая старинную систему 1724 года (стр. 63).
Языки знаков — лишний аргумент в защиту того, что люди куда более восприимчивы к обычным, наблюдаемым в повседневной жизни знакам, чем принято думать.
ВАРИАЦИИ ЗНАКОВ — Персональные или местные модификации телодвижений
Знаки по определению передают сообщения. Для того чтобы эти сообщения были поняты, сигналы должны быть предельно ясны. Неясные или многозначные знаки недопустимы; им полагается быть четкими, недвусмысленными, такими, чтобы их нельзя было спутать с другими знаками. Потому вырабатывающаяся со временем «обычная форма» знака не может быть слишком вариативной. Кроме того, знаки должно отличать «обычное исполнение»: скорость, сила и амплитуда данного знака обязаны оставаться более-менее постоянными, иначе сигнал не пройдет.
Тут уместна аналогия с телефонным звонком. Вы можете звонить по сколь угодно срочному делу, но громкость звонков, их звучание, и паузы между ними останутся прежними. Телефонный аппарат не делает различий между обычным звонком и звонком, от которого зависит чья-то жизнь. Вариативно лишь количество звонков — оно зависит от того, когда звонящий положит трубку. Данный подход может показаться неэффективным, иногда кажется, что громкость звонка обычного телефона должна со временем нарастать, чтобы побудить собеседника отозваться. Однако неизменность телефонного сигнала имеет и свои плюсы: она уменьшает неопределенность. Никто не спутает телефонный звонок с дверным звонком или аварийной сигнализацией. Ошибиться нам не позволяют «форма» звонка и его «исполнение».
То же относится и к жестикуляции. Конечно, не стоит надеяться, что знаки когда-либо станут абсолютно однозначными, но во многих случаях они приближаются к однозначности, насколько это вообще возможно. Неопределенность уменьшается, сигнал становится ясным.
Когда бы конкретный разгневанный человек ни потрясал кулаками, скорость, сила и амплитуда, с которыми его кулаки рассекают воздух, остаются примерно одинаковыми. Более того, если мы посмотрим на других любителей потрясти кулаками, с большой вероятностью скорость, сила и амплитуда аналогичных знаков почти совпадут. Попробуйте в качестве эксперимента двигать кулаками в замедленном темпе, трясите ими не с характерной силой и увеличьте расстояние, которое преодолевает кулак — и ваш знак вряд ли будет понят. Наблюдателю может показаться, что вы разминаете руки, но ему, скорее всего, и в голову не придет, что ваша жестикуляция таит в себе угрозу.
Почти все наши знаки приобрели в итоге «обычную форму». Мы машем руками практически одинаково, хлопаем в ладоши с почти равной частотой, киваем с примерно равной амплитудой, качаем головами в такт. Знаки унифицируются не на сознательном уровне. Мы попросту следуем данной культурной норме. Сами того не сознавая, мы расчищаем дорогу для сотен почти неразличимых сигналов, которые подаем друг другу всякий раз, когда встречаемся и общаемся. Нам удается унифицировать свои знаки с теми, которые мы наблюдаем у наших собеседников, а они точно так же приноравливают собственную жестикуляцию к нашей. Все вместе мы синхронизируем «исполнение» знаков и в результате достигаем слаженной жестикуляции, словно подчиняемся указаниям невидимого дирижера.
Из этого правила, как и из всех правил, описывающих поведение людей, есть исключения. Мы не роботы, у всех нас есть свои особенности — индивидуальные вариации тех или иных культурных тем. Человек с хорошими зубами предпочитает улыбаться резко, подчеркнуто широко, и поступает так даже в ситуациях, когда ослепительная улыбка неуместна. Человек с плохими зубами улыбается сдержанно даже тогда, когда ситуация требует более выраженной реакции. В ответ на одну и ту же шутку одни громко хохочут, другие тихо прыскают. Из подобных Вариаций Знаков складывается поведенческий «стиль», набор индивидуальных движений. Личные знаки незначительно разнятся с теми, что входят в универсальный для всех нас жестикуляционный набор, тем не менее по ним вполне можно отличить одного человека от другого.
Есть и другой тип Вариаций Знаков: бывает, что данный знак встречается настолько редко, что его нельзя спутать с другим знаком. Поскольку используют его нечасто, неопределенности не возникает, в итоге у знака нет «обычной формы». Хороший пример тут — итальянский знак «дотронуться до уха». В Италии он имеет одно и то же значение: это сигнал того, что некий мужчина ведет себя очень женственно или является гомосексуалистом. Знак встречается достаточно редко, других знаков, связанных с прикосновением к уху, у итальянцев нет. В результате данный знак достаточно вариативен. Одни чуть дотрагиваются до уха, вторые его потягивают, третьи дергают, четвертые щелкают, пятые слегка ударяют, однако значение знака не меняется. Вариации знака не ставят наблюдателя в тупик, как это могло бы произойти, если бы речь шла о различных знаках, очень похожих один на другой. Жестикулирующие не ощущают потребности «узаконить» знак в одной-единственной форме. К слову, этот знак обязан своим рождением тому факту, что женщины носят серьги; прикосновение к воображаемому украшению указывает на черту, свойственную только женщине.
Итальянский знак «дотронуться до уха», намекающий на женственность некоего мужчины, существует в нескольких вариантах. До уха можно дотронуться, по нему можно щелкнуть, его можно потянуть. Все эти действия обозначают одно и то же. Поскольку других похожих знаков у итальянцев нет, путаница не возникает.
В данном случае Вариации Знака никого с толку не сбивают, но в ряде других случаев ситуация становится куда более запутанной. Возьмем такой знак, как «пальцы щепоткой». Изначально он использовался для того, чтобы подчеркнуть во время беседы некое утверждение. Кончики пальцев складываются вместе, образуя конус вершиной вверх. Когда произносятся ключевые слова, рука, пальцы которой сложены щепоткой, словно отбивает такт, и эту модификацию знака можно наблюдать почти повсеместно. Однако в ряде стран появились свои вариации этого знака, причем каждая из них обладает собственным значением. В Греции и Турции данный жест означает «хорошо»; в Испании — «большое количество» чего-то; на Мальте он означает тяжелый сарказм; в Тунисе — предостережение; во Франции и Бельгии знак заменяет слова «я боюсь»; в Италии, где он чрезвычайно распространен, пальцы складывают щепоткой, когда хотят раздраженно спросить: «Что происходит? Да в чем дело-то?» В каждом из этих случаев знак модифицируется, и говорящий использует его местную вариацию. На Мальте, например, рука тяжело опускается вниз, словно человек рубит воздух; в Тунисе рука опускается медленно и несколько раз; во Франции пальцы слегка разжимаются и затем вновь сжимаются; в Италии говорящий неистово трясет рукой перед собой.
Отсюда видно, что исходный знак «пальцы щепоткой» породил множество различных жестов, каждый из которых следует рассматривать как отдельный знак. Теперь это уже не Вариации Знака: мы имеем дело с настоящим знаковым семейством. Пока человек остается в рамках одной культуры, все в порядке, но когда он путешествует, местная жестикуляция, скорее всего, поставит его в тупик. Он примет иноземный знак за вариацию того знака, который ему хорошо знаком, и, следовательно, не поймет, что знак имеет совсем другое значение. Восприняв вариацию как особенную для данного местного жителя, он решит, что тот просто-напросто искажает привычный жест.
