Неизв. - Александр дюма из парижа в астрахань свежие впечат (Владимир Ишечкин) / Проза.ру
Мы увидели Петергоф, оставалось увидеть то, что называется островами. Мы взяли дрожки и по прелестной дороге, прохладной от близкой воды и затемненной сплошными массивами зелени, прибыли на первый и главный из островов - Царицын. Это остров императрицы-матери. Она велела построить там каменную виллу - копию виллы принцессы Бутерской на Сицилии, где она одно время жила; вилла скопирована точно, и все при ней - до гигантского плюща, который зимой обязательно приходится согревать, как стерлядь при перевозке, чтобы не замерз. Передний двор очарователен; можно было подумать, что вступаешь в атриум [крытый внутренний двор] поэта в Помпеях. Интерьер оформлен по-гречески и с большим вкусом.
С Царицына острова перебрались на остров великой княжны Марии. Его шедевр, со слов стража, - спящая Венера, что хранится, как в саркофаге; видят Венеру, когда поднимают крышку. Как все обещанное и ожидаемое, но спрятанное, эта замечательная скульптура Банеддзи доставила разочарование. Нет, если и есть скульптурный шедевр, то это Р ы б а к Ставазера [Ставассера]. Подросток 15-16 лет в бронзе, по колено в воде; он тянет леску, на крючок которой попалась рыба. Не стоит упоминать, что ни лески, ни крючка, ни рыбы нет, но их видишь по дрожащей от нетерпения губе, сосредоточенному взгляду, груди с затаенным дыханием и напряженным рукам рыбака.
Мы вновь сели на дрожки, закончили объезд островов и велели доставить нас к Бельведеру. Бельведер - последнее творение императора Николая; своей всемогущей рукой он замесил бронзу и гранит, как другой замешивает гипс и кирпич. К несчастью, это подано в стиле, внушающую больше мысль о мощи, нежели о вкусе. Поднятый на малом холме у деревни Baby-Gony – Бабы-Гони [Бабигон]; проясняю возможную этимологию ее названия – Бельведер по сравнению с ней огромен почти так же, как Океан. Император Николай в форме простого солдата, императрица и великие княжны в одежде простых крестьянок, приезжали туда выпить чаю и восхититься панорамой, открывающейся до самого моря. Еще одна имитация – Пти-Трианона. Оттуда имперская семья видела, левее некуда, Старый Петергоф - деревню голландских рыбаков, между Старым Петергофом и Бельведером - поле Саперов, а, бросив взгляды по этой линии вправо, - Пулково, обсерваторию, возведенную Брюлловым, братом художника. Обсерваторию и Бельведер разделяют 10 лье долины. Между Старым Петергофом и Пулковом, по ту сторону залива шириной в 10 лье просматривается синеватый силуэт Финляндии, подчеркнутый ровной линией горизонта. Затем, когда взгляд возвращается от залива к Бельведеру, справа замечаются купола Санкт-Петербурга, и среди них сверкает золотом Исаакий; слева большой английский парк; прямо - Новый Петергоф и, наконец, поле, усеянное руинами, присланными из Греции королем Отоном. Бедные руины изгнаны из Аттики, и они смотрятся такими же грустными, как и Овидий, сосланный к фракийцам!
Мы сели на дрожки, не сожалея, что покидаем это место, и велели ехать направо, к террасе Монплезир. Как видите, еще одно французское название! Терраса выходит к заливу; вся выложена мрамором, затемнена великолепными деревьями и в пространстве между зеркалом залива, омывающего его край, и ее зеленым куполом, образованным ветвями деревьев, дает возможность рассматривать Кронштадт, закрывающий горизонт своими фортами, ощетинившихся орудиями, и лесом корабельных мачт. Сюда теплыми летними вечерами и прозрачными июньскими ночами приезжают щеголи Петергофа вдохнуть свежести. Это - любимая терраса и молодых великих князей. Груды гальки и м е ю т ч е с т ь - как говаривал знаменитый химик и, более того, знаменитый придворный Тенар - и м е ю т ч е с т ь быть приготовленными для забав молодых великих князей, которые, подобно Сципиону в ссылке, посвящают свой досуг швырянию камней, чтобы они рикошетом летели по морю.
Место оказалось очаровательным, и Муане уведомил общество, что эта архитектурная фантазия должна задержать наш выезд к Панаеву на полчаса: он хотел сделать рисунок. Его желание было слишком законным и слишком совпадало с моим, чтобы я пытался встать к нему хоть в малейшую оппозицию. Впрочем, после завтрака, что у нас состоялся, мы не спешили обедать. Тем более что обед должен был уподобиться завтраку!
Рисунок окончен, мы сели на дрожки. Григорович дал топографические инструкции aux isvoschiks – извозчикам и мы поехали знакомиться с одним из самых видных журналистов России.
Примечания:
«Рыбаки» – роман Дмитрия Васильевича Григоровича, написан в 1853 году, посвящен жизни крестьян и отчасти фабричных рабочих
Лакедемон – главный город Лаконии в древней Греции
Брийан-Саварен Антельм (1755 – 1826) – французский юрист и литератор; избирался депутатом Учредительного собрания, председателем гражданского суда департамента Эн, членом Кассационного суда, бежал от террора за границу, вернулся во Францию в 1796 году; при власти Директории был секретарем генерального штаба республиканских армий в Германии, при Консулате – правительственным советником в Кассационном суде; по его словам, политические потрясения, которые он встречал индифферентно, никогда не нарушали его пищеварения, и при любом режиме он оставался при своих обязанностях в Верховном суде; он написал и в 1825 году анонимно издал «Философию вкуса» с эпиграфом: «Скажи мне, что ты ешь, и я скажу, кто ты есть»; другие его труды касаются политэкономии, дуэли, археологии, судопроизводства.
___
Нечего и говорить вам, что журналистика в России находится еще в детском возрасте, что до сих пор цензура мешает расти всему, что хотело бы выбиться из земли.
Окинем быстрым взглядом несколько ежедневных, еженедельных и ежемесячных изданий Санкт-Петербурга и Москвы. В Санкт-Петербурге только четыре журнала делают сенсацию. На первое место поставим Sovremennik - С о в р е м е н н и к; по месту и честь.
Издатели и главные редакторы журнала С о в р е м е н н и к - мecсьe Панаев и Некрасов.
Мы сказали, кто такой Панаев: один из лучших журналистов Санкт-Петербурга; добавим, что Некрасов - один из лучших поэтов России. В свое время мы вернемся к двум этим, таким разным личностям. А сейчас займемся их изданием.
С о в р е м е н н и к - ежемесячный журнал, основанный по образцу de la Revue des Deux Mondes – Ж у р н а л а Д в у х М и р о в; у него либеральные тенденции и 3,5-4 тысячи подписчиков, что позволяет довольно щедро платить редакторам издания.
После С о в р е м е н н и к а идет журнал Otetchestwtnnjia Zapicky – О т е ч е с т в е н н ы е З а п и с к и – les L;gendes nationals (фр.), издатель и главный редактор которого - месье Краевский. Это издание не имеет никакой политической окраски; главный редактор обладает искусством подбирать себе сотрудников, и это определяет заслуженный успех, как с точки зрения литературы, так и с точки зрения дохода. У О т е ч е с т в е н н ы х З а п и с о к на несколько сотен подписчиков меньше, чем у С о в р е м е н н и к а .
Журнал Bibliot;ka dlia tchenia - Б и б л и о т е к а д л я ч т е н и я - la Biblioth;que de lecture (фр.) имел огромный успех, потому что руководил им профессор Сенковский, который превосходно сознавал интеллектуальные запросы времени и, не ставя задачи образовывать своих читателей, заботился только о том, чтобы они оставались довольны чтением. Вскоре стало заметно, что золотой лоск, к несчастью, наведен почти на не тронутую пером бумагу, и журнал был почти или почти заброшен. Тенденции издания либеральные.
Журнал Syn Otetchetwa – le Fils de la Patrie (фр.) – С ы н О т е ч е с т в а, старое издание, возобновленное с прошлого года; выходит выпусками объемом 1,5-2 листа. Подбор материала очень удачный, и журнал имеет большой успех. Издается в Москве.
Журнал le Ruski Westnik – le Courrier Russe (фр.) - Р у с с к и й В е с т н и к основан месье Катковым. С самого начала имел громадный успех; уже через полгода потребовалось удвоить его тираж. Сегодня у журнала 8-9 тысяч подписчиков и лучшая типография в России. Тенденции издания либеральные.
Besseda – la Conversation (фр.) - Б е с е д а [Р у с с к а я Б е с е д а] Орган адептов русского славизма, то есть партии, которая выступает против проникновения опыта западной цивилизации и желает, чтобы Россия ничего не заимствовала за границей и развивалась бы в соответствии со своим собственным национальным началом; это - издание непритязательного вкуса, публикующее, однако, примечательные статьи, особенно по вопросу текущего момента - об освобождении крепостных. Главный редактор - месье Кушелев [Издатели и главные редакторы – А. И. Кошелев и М. И. Филиппов].
Semledelcheskaia Gaseta - З е м л е д е л ь ч е с к а я Г а з е т а, специальное издание землевладельцев для статей, посвященных освобождению крестьян. Тенденции либеральные.
О других изданиях скажем то, что сказал Август о друзьях Цинны из рода Корнелиев, после чего был назван Максимом, и, подражая его примеру, проявим осторожность.
