Сергей Романов - Не матом едины
- Вы пишете "нецензурно выругался". Что значит нецензурно?
- Матом значит.
- Мат разный бывает. Какими словами?
- Мне неприятно даже их выговаривать.
- Я не заставляю вас их выговаривать. Вы все пишите - это же документ, по которому к нарушителям будут применяться санкции. Все пишите. Мы же должны разобрать поступок и грузчика и продавца. И наказать за это.
Мужик тяжело вздохнул и написал: "Грузчик сказал "пи...й домой". А потом сказал "иди на х...".
Директор все перечитал и закрыл тетрадь.
- Спасибо. Идите.
- Куда?
- Куда сказал грузчик.
- Ах, так вы тоже из этой же шайки-лейки ! - потерял самообладание пенсионер. - Да я сейчас прямо в торгинспекцию...
- А я в милицию. Покажу, какими вы мне словами здесь книгу отзывов покупателей разрисовали. Суток пятнадцать получите. Точно.
- Так вы же сказали - все пиши.
- Бог с вами, я ничего не говорил. Дал вам книгу - а вы рады матерщину строчить. Так что лучше идите домой, а эту страницу ликвидируем. По рукам?
Пенсионер помолчал, вытер пот со лба. Затем развернулся и без слов направился к выходу из кабинета. Только дверях зло усмехнулся:
- Надо же, как опростоволосился...
1996 г.
БЛИН КОМОМ ВЫШЕЛ...
Моего приятеля забрали в отделение милиции за нецензурные выражения. А дело было так.
После работы решил он выпить бутылочку пивка. Подошел к киоску, спросил, свежее ли пиво? Ему ответили, что свежее. Он расплатился, взял бутылку, отошел за киоск, откупорил и сделал глоток - пиво оказалось кислющим.
Приятель, рассердился и опять к киоскеру:
- Ты, че это, блин, старым пивом торгуешь. Я ж, тебя, блин, спросил: свежее ли пиво?
Киоскер ещё ответить не успел, а приятеля, кто-то за плечо взял.
Обернулся - сержант-милиционер:
- Ты чего это на всю площадь маты гнешь? Ну-ка пройдем!
- Я маты гну!? - удивился приятель, - Да я, блин, слово плохого не сказал...
- А, так ты ещё и представителя власти при исполнении служебных обязанностей оскорбляешь, - взъерепенился милиционер и щелк на руку приятеля наручники.
Пришли в отделение. Приятель сразу к дежурному офицеру, мол, что вам больше делать нечего, как честных и порядочных граждан ни за что ни про что арестовывать. А сержантик тоже жалуется: этот, мол, гражданин на всю площадь слово "б-дь" выкрикивал.
- Не б-дь, - поправляет приятель, - а "блин" я говорил.
Дежурный офицер аккуратненько снял фуражечку, вытер пот со лба и объясняет нарушителю.
- А вы знаете, гражданин хороший, что слово "блин" синоним слова "б-дь"? Так что грозит вам 192-я, часть первая Уголовного Кодекса, которая предусматривает до шести месяцев лишения свободы или до года исправительных работ...
- Так вы тогда половину писателей усадите на нары! Бунина, Набокова привлеките! Всем известно, что "б-дь" - слово литературное. И они использовали его в своих произведениях.
- А это уже другой разговор. Ваших друзей Бунина и Набокова можно привлечь за хулиганство по 158-й Административного кодекса просто за матерщину. Они штрафом отделаются. А вы - обвиняетесь за нанесение оскорбления работнику милиции при исполнении им служебных обязанностей... Вот так-то!
Дежурный офицер вытащил из ящика стола протокол и стал оформлять на приятеля дело.
- Где работаете? В редакции? Вот они работники слова - матерщинники!
Смекнул тут мой приятель, что лучше не ерепениться: мало ли что у них на уме - срок не пришьют, а по милициям затаскают.
Заполнил главный милиционер протокол и говорит с усмешечкой:
- На первый раз платите штраф, гражданин хороший, в размере одного минимального оклада. Но если ещё раз поймаем - то плачет по вам решетка.
Приятель молча выложил деньги, но в протоколе расписываться не стал. А перед выходом за спиной услышал как сержант своему главному говорит: "Надо было этого писаку-мудозвона до утра за решеткой подержать. Совсем распоясались б..."
1996 г.
НЕ ДЛЯ ПРОТОКОЛА
Однажды в своем очередном интервью мэр Москвы Ю.Лужков сказал, что в спорте нельзя быть неискренним и поэтому иногда приходится употреблять довольно-таки непечатные выражения. Правда, обмолвился городской голова, дескать, мат в устах настоящего спортсмена никогда не направлен по отношению к какой-либо конкретной личности. Ну, не попал игрок мячом в кольцо, ворота, не смог удержать на вираже мотоцикл, не дотянулся до теннисного мяча и в сердцах вылетает "...твою мать"!
Надо сказать, что матерятся спортсмены почти во всех видах спорта - на беговых и водных дорожках, в волейболе и баскетболе, на стрелковых стендах и на гимнастических коврах. Ругаются даже в таком интеллигентном виде спорта как большой теннис.
И что интересно: карают за нецензурщину в большом теннисе наиболее жестко в денежном выражении. И судьи-цензоры здесь работают четко и безжалостно. К тому же они хорошо знают, кто из теннисистов любит употреблять нелитературные выражения. А некоторые рефери в ходе матча даже ожидают матов от конкретных игроков. Ведь пошлет словесно куда подальше теннисист корт, ракетку, погоду и за свою нецензурную эмоциональность поплатится большими деньгами. А если пошлет соперника, судью или его помощника в матче, допустим, на Уимблдоне - может и вообще не получить призовых денег - все уйдет на штрафы в фонд развития "Большого шлема".
Примеров - множество.
Джиму Курье не понравился судья, и теннисист сказал все, что он о нем думает, употребив пару крепких слов. В итоге налетел на штраф в 1500 долларов. На такую же сумму был наказан Поль Хаархус. Тоже судью послал на веселые буквы. Штрафовали Макинроя-младшего, Андре Агасси, Патрика Кюнехена...
Но то, что запрещено теннисистам, разрешено судьям. Те не только не раз повторяют устно все сказанное в свой адрес, но и письменно протоколируют нецензурную брань.
Итак, все судьи не только следят за ходом и перипетиями игры, но и внимательно слушают, что говорят спортсмены. И как только кто-нибудь крупко выразился, как тут же следует донесение судьи на вышке главному рефери соревнований. Затем на солидном бланке выражение протоколируется для истории и потомков: какой игрок, в каком матче, на какой минуте произнес бранные слова. Указывается матерное слово и его адресат. Правда, на английском, потому в протоколах чаще всего фигурируют выражения типа "фак ю".
Благо российские игроки никогда не наказывались - умеют держать язык за зубами. Но меня долгое время волновал вопрос: хватило бы места в штрафном протоколе, чтобы занести слова разочарований, если бы в полуфинальном памятном матче на Кубок Девиса Андрей Чесноков проиграл в финале? Помните пятичасовой матч? Наша сборная тогда висела буквально на волоске!
1996 г.
УРАЛЬСКИЙ МАУГЛИ
Еще одного Маугли выловили - только уже в уральской глуши.
Дикого лесного жителя обнаружили охотники из города Серова, что в Свердловской области. Пошли пострелять уток, но внезапно из-за дерева к ним вышло страшное существо, похожее на лешего. Вид у него был настолько диким, что охотники бросились наутек, побросав свои ружья и вещи. Опомнились они только после до боли и с детства знакомого оклика "У, бл...!" Решили вернуться, ружья-то жалко. И обнаружили, что существо, присев на корточки, изучало содержимое их рюкзаков.
Новоиспеченным Маугли оказался уральский бомж по имени Кукша. Оказалось, что он долгое время живет в лесу, не имени, ни возраста своего не помнит, но зато отменно матерится. Иногда совсем в голодные времена наведывается в городишко и просит подаяния. А иногда, как и в данном случае, пугает бродящих по лесу людей - грибников, охотников. Бросается на них с истошными матюгами и собирает содержимое брошенных в страхе рюкзаков и корзин.
Неоднократно пробовали приучить Кукшу люди к нормальной жизни - не помогает. Матерясь, Кукша говорил, что человек человеку волк.
1997 г.
ЧЕРНЫЙ БОМЖ
Я ошалел: передо мной стоял бомж-негр, слезливо просил милостыню, вставляя в просьбы русскую нецензурную брань. Одет он был в замызганную болоньевую куртку неопределенного цвета, из-под неё торчали две худые ноги, облаченные в пожеванные тренировочные штаны с широкими лампасами. Дырявые кроссовки заканчивали этот наряд.
Он стоял на углу Черемушинского рынка, стараясь изловчиться и ухватить за рукав какого-нибудь благовидного гражданина и, мило картавя русские слова, медленно произносил:
- Денег нету. Ехать, епт, нада...
Если, будь то госпожа, оставляла его просьбу без внимания или вообще никак не реагировала на слова зачуханного африканца и проходила мимо, вслед ей неслось незлобное и "ласковое" "письта". Господам, не пожелавшим расстаться со своими деньгами, в вдогонку доставалось слово "мутила".
Уже потом узнал, что рыночные бомжи называли своего нового коллегу Аликом, родом он был из Анголы, а приняли российские побирушки иноземца в свои ряды далеко не ради имиджа и экзотики. Дело в том, что подаянием, которого у Алика за неделю собиралось в три раза больше, чем у нашенского нищего, он делился со всеми по-братски.
