KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Разная литература » Прочее » Алан Силлитоу - Ключ от двери

Алан Силлитоу - Ключ от двери

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Алан Силлитоу, "Ключ от двери" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— А мне все равно.

— Было бы не все равно, если б это ты нашел, — под­дразнила она.

— Нет, все равно.

— Нет, не все равно.

— Нет, все равно, — повторил он. — Потому что я не люблю баранчики, меня от них тошнит.

— Нет, любишь.

— Нет, не люблю.

— Нет, любишь, — настаивала она с решительным упорством, чуть не плача.

Он отвернулся.

— Не люблю я их.

— Я тебе сейчас как двину! — крикнула она, лицо у нее покраснело от злости.

— А я тебе сдачи дам, — ответил он. Она встала.

— Если ты не любишь баранчики, значит, ты дурак, потому что, кто не любит баранчики, тот дурак.

Положение безвыходное. Они в упор глядели друг на друга. И вдруг она сказала:

— Я тебя люблю, Брайн.

Брайн был ошарашен. Люблю? Отец и мать любят друг друга — синяки под глазом, шишки, опрокинутый стол, злобные взгляды и «никаких тебе сигарет, никогда, никогда!» Учитель говорил, что бог любит всех. Итальян­цы отравляют газами чернокожих, косят их пулеметами. Пособие по безработице, грозы, школа. Картина в гостиной у бабушки — это тоже про любовь.

Они посмотрели друг на друга.

— Ну, что же теперь нам делать? — спросил он. Снова рассердившись, она сверкнула на него глазами.

— Если ты не любишь баранчики, то ты дурак. — И убежала обратно в лес.

Он вытянул шею — над кустами и деревьями еле можно было разглядеть трубы Ноука. Ветер пригибал пучки вы­сокой травы, по небу протянулись густые тучи. Вдалеке по Кольерс Пэд ехал велосипедист, его фигура мелькала в просветах между кустами.

Брайн пошел дальше. Вишневый сад был большой и пустынный, стоял в стороне, не был огорожен — от дома до дома добрая миля, деревьев нет, и только кустар­ник да холмы разнообразили его зеленую поверхность, а фоном ему служила колоннада Змеиного бора. Лес пере­пачкал башмаки неосторожного Брайна соком баранчиков и чистотела, укрыл его, выгнал на полянку, вскоре утомил, испугал, но звал все дальше в гущу, где каждый листок был живым и треск сухих веток под ногами отдавался в напряженных нервах.

На берегу ручья Брайн выбрал из песка гладкие ка­мешки, набил ими карманы и зашагал дальше среди кустов и высоких стволов, иногда нагибаясь, чтобы сорвать по­ганку или поднять уже разоренное птичье гнездо. Или вдруг запускал камешком вдогонку быстрой птице, наперед зная, что не попадет.

Он прополз под свалившимся деревом. В гуще леса, откуда уже не были видны поля и не слышно было ничего, кроме шороха собственных движений, он подтянулся на ру­ках, добрался до самой низкой развилины ветвистого де­рева и полез дальше; трухлявая кора испачкала ему колени и руки, короткие сучки оцарапали пах. Он уселся и стал смотреть на зеленые пни, на джунгли папоротниковых за­рослей — его пристанище от черных водоворотов школь­ного года и домашней жизни. Доносились негромкие зву­ки — журчание ручья, звонкое, ритмичное кукование кукушки, мычание коровы где-то в поле у опушки. По обе стороны тропинки росли баранчики, а там, где ручей те­рялся в заросшем кустами болоте, на полянках мелькали голубые пятна колокольчиков. Лес после долгой зимы был сырой, в воздухе стоял тяжелый запах земли и грибов, но на открытых местах солнце уже успело подсушить почву. Брайн сложил ладони, приставил их рупором ко рту, желая издать тарзаний клич, но между деревьями пронес­ся лишь неуверенный, воркующий звук, который быстро замер, наткнувшись на непреодолимую преграду расстоя­ния. Брайн слушал, как он затихает, ждал наступления ти­шины и вдруг принялся выкрикивать подряд все известные ему ругательства, во всю силу легких, чтобы слова раз­неслись как можно дальше. Выкрикнув одно ругательство, он выжидал, пока эхо не умрет вдали, и, выговаривая отдельно каждый слог, посылал следующее — бросал клич, а который не ждал ответа. Устав от игры, он спрыгнул вниз и отправился обедать в Ноук.

Тетя Лидия обещала Брайну сводить его в «Империю». Лидия была тридцатипятилетняя полная миловидная жен­щина, все еще незамужняя и желавшая — Брайн слышал, как об этом говорила мать, — пожить в свое удовольствие, прежде чем остепениться и начать семейную жизнь. Том, ее кавалер, был человек уже немолодой, в волосах проседь, лицо худое, костистое; он гонял Брайна с разными пору­чениями всякий раз, как приезжал в Ноук провести вечер.

Тщательно умытый, в новом пальто, Брайн чувствовал, что его ведут в какое-то совершенно необыкновенное место.

— А что там будут показывать? Лидия сильнее потянула его за собой.

— И петь будут, и танцевать, и клоуны будут смешить.

— А ковбои и индейцы?

— Нет, сегодня их не покажут.

— А львы, тигры и змеи?

— Это только в цирке бывает, — сказала она. — Да и незачем тебе смотреть такую гадость. Укусят еще.

С самого начала Брайн был так уверен, что его ждет потрясающее зрелище, — он даже не счел нужным расспра­шивать. Воображаемая им огромная открытая сцена, уходящая бесконечно далеко в глубину, сжалась до обыкно-енных подмостков, на одном конце которых под светом нескольких электрических лампочек поет женщина, а на другом старается распотешить публику клоун. В сердцах Брайн прикусил себе губу: и ради этого его столько скреб­ли и мыли!

Том уже купил билеты — полчаса назад, сказал он, — и успел заглянуть в бар «Под персиковым деревом» пере­хватить рюмочку: не мокнуть же под дождем.

Время в мюзик-холле проходило быстро. Брайн то и дело глядел на часы за ложами на стене, почти не смеялся остротам клоунов — смешно было только, как они кувыр­каются и падают на сцене. Больше всего ему понравился человек с морским львом, потому что лев лаял и хлопал ластами, если публика аплодировала. Единственное, что ему вовсе не нравилось, когда он сидел прикованный к своему плюшевому сиденью, — это сигарный дым, от кото­рого мутило, пока наконец происходящее на сцене не за­хватило его целиком. Он отупел от вихря цветных огней, четкие, ритмичные звуки заполонили слух. Он смотрел не мигая, когда на сцене принялись танцевать женщины, одетые в нечто вроде купальных костюмов, и совсем вы­таращил глаза, увидев, что из-за кулис вышла еще одна, на которой, казалось, уже и вовсе ничего нет.

В антракте Том и Лидия курили сигареты — дома Лидия курить не смела. Она открыла пачку и аккуратно, с нескрываемым удовольствием отогнула серебряную бу­мажку, а картинку-вкладыш передала Брайну. Когда по проходу пошла девушка с мороженым, Лидия сказала, ища кошелек:

— Поди-ка, Брайн, купи, пожалуйста, три стаканчика.

Том сунул ему в руку шиллинг, и Брайн стал проби­раться среди ног, твердых, точно стволы деревьев, локтями расчищая себе дорогу в забитом публикой проходе. На­роду было много, все болтали, а он стоял в очереди, дожи­даясь, когда ему дадут деревянные ложечки и мороженое в леденящих пальцы картонных стаканчиках — новинку для него, потому что он никогда еще не держал их в руках целыми и невредимыми, всегда видел только под ногами на улице — раздавленные, выпачканные в грязи. Он при­нялся читать надписи на каждом стаканчике, но тут в зале погасли огни, антракт кончился.

Занавес поднялся, и из оркестра вырвался, словно под­стегнутый хлыстом, поток восточной музыки. Брайн дви­гался по проходу в конец зала, в каждом темнеющем ряду ища Лидию и Тома, а сам поглядывал на сцену, боясь что-нибудь пропустить. Из-за кулис появилась темнолицая дама в развевающихся одеждах — ее приветствовали арабески восточной музыки. Брайн уставился на причудливый богатый наряд и тюрбан; шелка и атлас плотно облегали фигуру дамы. Еще больше он был поражен внезапным завыванием темнолицей красавицы.

— Тетя Лидия! — крикнул он, еще не дойдя до своего стула. — Тетя Лидия, это королева Абиссинии?

Да уж не иначе, — отозвался кто-то.

— Здорово сказано! А ведь похоже, правда?

— Мне самому это в голову не пришло. Послышались реплики, хихиканье, и Лидия, прыская со смеху, потащила его к креслу. Не отрывая глаз от сцены, Брайн снял картонный кружочек со своей порции мороже­ного. Он сам почти верил тому, что находится в Абисси­нии, до тех пор пока не увидел, как переменилась цифра в рамке красного света, когда занавес закрылся перед сле­дующим номером.

На обратном пути в автобусе его укачало, Тому с Лидией пришлось возвращаться пешком. Они ничего не имели против, воздух был свежий, дождь перестал, и Брайн, взглянув вверх, увидел миллион звезд — точно светящиеся хлебные крошки на громадной скатерти. Ли­дия и Том зашли в бар, а его оставили за дверями — хотели проглотить по кружке пива — и вышли через пол­часа. Лидия нагнулась к Брайну, дала пакетик с хрустя­щим жареным картофелем — от нее пахло пивом. Они свер­нули в темную улицу, прошли мимо фонаря у будки ноч­ного сторожа, где прокладывали канализационные трубы.

— Дядя Том, Абиссиния очень далеко отсюда?

— Ага, — ответил Том, посмеиваясь. — Очень даже далеко.

— А как далеко?

— Тысячи миль.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*