Валерий Афанасьев - Тарси
- Петя....
- Иди на хер, Ефимыч. Горе у меня, водку я пью. Ночью сын жену мою насмерть загрыз. Милиция его убила, а потом и жену убили. Ожила она. Во как Ефимыч. Сейчас водку допью и с крыши прыгать пойду. Пачку с сигаретами я уже приговорил. Вот одна последняя сигарета осталась. Счастья тебе Ефимыч. Лихом не поминай и прости, если чего не так. Ну, ты знаешь.
На другом конце линии раздались пьяные всхлипывания, а потом были грохот и звон. Наверное, Петя запустил аппарат в стену или об пол грохнул, а может телефон просто упал. Но на удивление связь не разъединилась. Старый советский телефон проявил свои непробиваемые качества простой железобетонной вещи. Из трубки донесся страшный рев:
- А-а-а-а-а-а-а!!!
Крик шел на одной ноте. Еще были слышны удары кулаков по стенам и дверям. А потом была тишина. Полная тишина. Только помехи электрической связи слегка шумели в трубке. Старик осторожно положил трубку на аппарат.
Мандель сидела на топчане, поджав ноги и слегка склонив колени в одну сторону, руки сжимали край топчана до белизны костяшек. Модель сильно сутулилась, свесив голову на грудь.
'Боже мой! Какая же она худенькая. Молочком бы да с медом тебя попоить и мясо каждый день' - не к месту подумал старик. Подросток все также сидел рядом с ней. Но он уже выглядел, как раскормленный испуганный воробей, весь всклоченный и какой-то потерянный. От тупого хамского выражения на лице не осталось и следа. Адвокат гаденько улыбался.
'Нервное это у него, наверное' - подумал дед про старшего Блидевского.
Надеясь разрядить обстановку, дед ткнул пальцем в монитор, указывая на один из немногих оставшихся автомобилей.
- Вон, милая. Смотри вертолет суженого твоего.
Петров обычно ездил на ауди А-8, а вертолетом они назвали здоровенный немецкий бронированный джип Петрова. Стоящий рядом на парковке, маленький спортивный автомобиль мандели резко контрастировал с брутально-угловатым немцем.
- Я знаю, - тихо сказала девушка и жалобно улыбнулась. - Можно я с вами посижу, а то в квартире совсем страшно. Из обслуги никто не появился. Я одна там.
- Да побудь, миленькая, здесь. Пока ненаглядный твой не приехал. А на счет Пети вы не думайте. Он и так дурной, а как напьется совсем шальным становиться. Такое несет, просто рассказывать стыдно.
Мандель улыбнулась в ответ.
Время шло. Люди в подъезде уже практически не появлялись. Похоже, все жильцы разделились на тех, кто уже уехал и тех, кто носа за дверь не показывал.
С улицы периодически доносились выстрелы. Мониторы показывали страшные картинки. Трупы уже не только валялись. Они еще стояли и бродили. С дикой скоростью носились не многочисленные машины. Людей на улице уже не было видно. Все в аквариуме старательно избегали смотреть на экраны. Только модель периодически бросала взгляд на картинку с парковки.
Они чего-то ждали, но каждый своего. Ничего не ждал старик. Нечего ему было ждать. А смерти он не боялся.
Мрачно сопящий подросток обронил:
- Жрать охота. Я вчера днем пиццу схомячил и все.
- Так у меня только два печенья осталось, - старик торопливо достал из портфеля смятый полиэтиленовый пакет с печеньем и крошками. - Кушай, кушай. Ты же молодой, тебе сил набираться надо.
- У меня дома печенье и джем есть, - отозвалась мандель. - Я могу принести. Только страшно одной.
- Дже-е-ем, - мечтательно протянул недоросль.
- Сходишь со мной? - мандель положила руку на колено подростка.
Он вздрогнул и покраснел, а потом смущенно заозирался.
- Сходи с ней. Женщина все-таки, - сказал адвокат.
Кирилл встал, оправил парку и подтянул мешковатые джинсы. Кепка так и осталась блестеть козырьком под топчаном.
- Ну, это. Готов я.
Модель озарила его сногсшибательной улыбкой и потянула увальня за собой в лифтовой холл.
Вернулись они через полчаса. Подросток тащил две плетеные корзины. Есть очень хотелось, но вид за прозрачными стенками аквариума отбивал всякий аппетит. Поэтому вся компания ожидающих перешла в салон магии мадам Ядвиги. Армянин, наверное, почувствовав съестное или услышав шум, проснулся. Вид у него был обалделый.
- Моя Лали пришла?
- Нет, Тамик, твоих пока не было.
Он опять заохал и запричитал. Старик испугался, что он снова будет рыдать, но Казарян сдержался. Все, что он чувствовал, было написано на лице Тамика.
- Вы покушайте, пожалуйста. Вернуться ваши. Мы все тут кого-то ждем, - обратилась модель к армянину.
Подросток шмыгнул носом. На Казаряна он смотрел подозрительно хмуро.
- Ну что вы стоите? Берите, кушайте, - модель обратилась сразу ко всем.
Она забрала из рук подростка сначала одну корзину, потом вторую и начала вытаскивать продукты и напитки. Кроме джема и имбирного печенья в красивых жестяных коробках, парочка принесла свежеприготовленные сэндвичи с ветчиной и сыром, бутерброды с тунцом, сок в стеклянных бутылках, большой кусок твердого хамона, маленькие булочки и мытые фрукты. Все выставлялось на небольшой журнальный столик в китайском стиле. Мест на нем не хватило, и фрукты положили на большой стол между мониторами системы охраны.
- Сейчас, минуточку. Я кипяточку из куллера принесу, - засуетился старик.
Подросток молча повернулся и вышел.
- А, это...- начал, было, старик, но шум мешковатой одежды подростка уверенно удалился.
Вскоре Кирилл вернулся, прижимая к животу большой белый куллер с почти полной бутылью. Куллер установили около стола и включили в бесновато выглядящую розетку. Поверх обычной белой розетки были прилеплена нашлепка, одновременно напоминающая кладбищенский венок и воронье гнездо с куриными косточками. Вопрос с кипяточком был решен окончательно.
- Меня Тамик зовут, - представился Казарян. - Меня так все друзья зовут.
- Валентина. Можно просто Валя, - приняла эстафету модель.
- Меня Кирюха зовут, - представился подросток.
- Олег Вениаминович. Адвокат, - представился Блидевский, но смутился и поправился: - Олег, просто Олег.
Все посмотрели на старика. Дед неожиданно растерялся. Пауза затягивалась. Он так привык к тому, что к нему обращаются 'дед', 'дедушка', 'уважаемый' или просто 'вы', что ему как-то не пришло в голову сразу представиться. Пауза затягивалась.
- Ефимыч, - выпалил он. - Ефимыч меня зовите.
Сразу как-то стало легче. Они ели, изредка переговариваясь. Казарян сыпал витиеватыми комплиментами в адрес хозяюшки Вали и ее стряпни. Валя аристократично улыбалась в ответ. Единственным смятым моментом в завтраке получилась попытка разлить напитки. Кружка была только у Ефимыча. Валя хотела было бежать за кружками, но галантный Казарян просто взял с полок магические артефакты, ополоснул их под струей кипятка из кулера и раздал всем.
Внутри двух замысловатых небольших емкостей оказались обычные граненые стаканы самого что ни наесть столовского вида. Цельность емкостей нарушили, вытащив стаканы на волю. Казарян взял себе небольшой керамический горшочек, вытряхнув из него обычную сушеную ромашку. Даме предложили изящную чайную фарфоровую чашечку с блюдцем, которые, вероятно, принадлежали таинственной мадам Ядвиге.
Утренняя трапеза заметно улучшила общее состояние людей. Все происходило обычно и буднично. Страхи сразу отошли на второй план. Даже настроение улучшилось. За дверью иногда были слышны чьи-то шаги. С улицы доносились выстрелы, но уже никто на это не реагировал. Только Валентина и Тамик поглядывала на мониторы, установленные охранниками на столе, похожем на древний алтарь для кровавых жертвоприношений.
Недоросль стал застрельщиком и дирижёром разговора за этим не вполне обычным завтраком. С детской непосредственностью, он стал расспрашивать всех о том 'а че за дела?', 'какого нах тут твориться?', и т.д.
Он задавал подобные вопросы, а все остальные отвечали.
Больше всех говорил старик, может от того, что соскучился по тем временам, когда его спрашивали о чем-то еще кроме здоровья или о ком-нибудь из жильцов дома.
Он рассказал о странных наркоманах, об охранниках, о Лернере и его семье, о своем столкновении с бешеной дамой в подземном паркинге, о разговоре с Тришаковым. Самое странное, что он раньше как бы выключил воспоминания о том, как на него нападали и как он отбивался. Причем выключил до этого самого времени. А ведь тогда он чуть не погиб. Деда обдало сначала ледяным холодом, а потом бросило в жар.
- Ну, дед, ты даешь! - восхитился распорядитель завтрака. - Я бы, наверное, в трусы личинку отложил.
- Это была такая яркая брюнетка с гарнитуром от Кристис? - уточнила Варя, имея ввиду ювелирные украшения, напавшей на деда, бывшей женщины.
- Да не знаю я, какая у нее мебель, - немного удивился старик. - Она в соседнем подъезде живет. Постоянно криво свою машину ставит.
- Ну, да. Она еще мальчиков молодых любит. У нее постоянно юнцы какие-то живут, - вставил свои пять копеек адвокат. - Керхер, Крахер, Курхер. У нее какая-то еврейская фамилия.
