Кристен Каллихен - Френдзона
- Не вижу в этом проблемы, - фыркаю я. - Два члена, вдвое больше веселья.
Одним. Набором. Для. Траха. Больше.
Дрю наблюдает за мной тем своим взглядом, который словно пронизывает вас и видит больше, чем следует. В его глазах мерцают злые огоньки, от вида которых становится неловко.
- Ага, прости, но мне не очень нравится обсуждать твою фантазию о мультичленстве - и поверь мне, мы правда не должны об этом разговаривать - лучше расскажи мне о своей новой девушке.
Я пробегаю последний челнок и задыхаясь, хватаю бутылку Гаторейда, а затем хлещу его почти что залпом, так что липкие ручейки бегут по моему подбородку и капают на голую грудь. Пот вызывает раздражение слизистой глаз, и все мое тело болит, отчего я вздрагиваю. Думаете странно, что мне нравится это чувство, когда мое тело доходит до предела? Оно очень близко к другому чувству, которое испытываешь после секс марафона, в конце которого можно просто помахать рукой со словами: "Спасибо, детка, увидимся еще".
Дрю бросает мне полотенце, когда бутылка с напитком все еще прижата к моим губам. Я хватаю махровую ткань на лету, даже не глядя, а затем вытираю им лицо. Когда бросаю влажное полотенце обратно, Дрю поднимается на ноги, из-за гипса на его левой ноге, движения парня неуклюжие.
Хоть я никогда этого и не признаю, но его вид причиняет мне боль. Пока тот безжалостный уебок не сломал его ногу, Дрю был нашим квотербеком стартового состава и верным капитаном команды. Травма положила конец его сезону игры. И так же сильно, как я ненавижу об этом думать, боюсь, без этого парня наша команда распадется. Мы были хорошо смазанной машиной, чертовски блестящей командой. А что сейчас? Следующая игра - чемпионат университетов, а наш боевой дух испарился.
Хуже того, я ненавижу видеть, как хромает Дрю, потому что знаю, насколько это мучительно для него самого. Но с недавних пор, кажется, что ему стало лучше. По большей части за это стоит благодарить его девушку, Анну. По утверждению Дрю, для некоторых ребят их любимые служат лекарством. Лично я считаю, что лучше всего помогает серьезная диета из секса с горячей девушкой, но что я знаю?
Это напоминает мне... Я швыряю в сторону свою пустую бутылку и бросаю на Дрю суровый взгляд.
- Айви - мой друг, и так уж вышло, что она девушка. Но не моя девушка. Есть огромная разница, сладкий мой персичек.
- Ха, - он хватает футбольный мяч с земли возле своего лежака. - Ты хоть осознаешь, что когда парню приходится устанавливать разницу между понятиями девушка и моя девушка, он обычно лжет самому себе.
Я фыркаю.
- Ты просто хочешь, чтобы я был таким же утонувшим по уши в любви болваном, как ты сам. И тогда ты не будешь выглядеть таким простофилей по сравнению со мной.
Он усмехается.
- Хорошая попытка, Грей-Грей. А сейчас вали уже.
Побежав трусцой в заднюю часть двора Дрю, я становлюсь в позицию, чтобы он мог бросить мне мяч. Я могу отправиться тренироваться на университетский стадион, но мне хочется побыть в компании Дрю, и чем чаще мне удается привлечь друга к футболу, тем лучше для него.
- Она веселая, с ней легко. Мне нравится общаться с Айви, - я бросаюсь за мячом, поворачиваюсь и ловлю пас Дрю. Прижимая крепко мяч к своему боку, я снова разворачиваюсь и бегу обратно к старту, а затем передаю его другу. - И, нет, я не хочу ее трахнуть.
В основном это заявление правдиво. Мак, естественно, сексуальна, и нужно быть слепым, глухим и немым, чтобы не заметить этого. Но я не собираюсь даже допускать мысли о сексе с ней. Ни. За. Что. Это выставило бы меня как грязного, беспринципного ублюдка, а я не хочу быть таким с Мак.
Дрю крутит в ладонях мяч.
- Я и не спрашивал об этом.
Я ловлю еще один его пас, на сей раз мяч летит у меня над головой, так что я вынужден высоко подпрыгнуть, чтобы его перехватить.
- Ты подумал об этом.
Дрю немного смеется.
- Ага, ладно, я и правда подумал. Но только потому, что обычно ты хочешь трахнуть каждую девушку, которая появляется на горизонте.
- Ладно, хорошо, - сознаюсь я, начиная еще один забег. - Ты поймал меня, я - бог секса, - продолжаю свою речь, пока Дрю фыркает от отвращения. - Правда? Если бы мы встретились до того, как начали переписываться, я бы попытался с ней замутить. Она забавная, умная и сексуальная. Кто бы не хотел такую? Черт, я не знаю, мужик. Она просто мне нравится. А я по-настоящему нравлюсь ей. Она - первый человек, с которым я хочу разговаривать. Каждый день.
Дрю наклоняет голову, его рот кривится, словно парень борется с улыбкой. Как же это меня раздражает.
- Гм, чувак, - говорит он, едва ли сдерживая смех. - Именно такие чувства я испытывал к Анне. С самого начала.
Я хмурюсь, крепко хватая мяч руками.
- Однако мы с Айви просто друзья.
Его молчание оглушительное. Я решаю не поддаться желанию отстоять свою точку зрения.
- Эти отношения очень важны для меня. Черт, она сказала мне прямо в лоб, что чувствует себя в безопасности со мной, потому что мы просто друзья. Я не собираюсь просрать это доверие, начав к ней подкатывать, - я хочу быть лучше этого. Ради нее.
Мой самый давний на свете друг смотрит на меня сейчас так, будто у меня на лбу выросли рога, а затем медленно моргает.
- Ты не достаточно быстро перехватываешь мяч, когда он летит с правой стороны, - говорит он. - Установи контроль над этой зоной.
Мудак. Но он прав, я не могу жаловаться.
- И это все? - спрашиваю я. - Больше никаких подшучиваний?
- Неа, - Дрю вращает мяч на кончике своего пальца, а затем перехватывает его ладонями. - Мне было просто любопытно.
Верно. Конечно. Я продолжаю бегать на короткие дистанции, перехватывая каждый мяч, который посылает мне Дрю, быстро работаю руками, крепко хватаю мяч и держу равновесие. Дрю ждет, пока я закончу и буду валиться с ног; свежий пот покрывает мою кожу и впитывается в пояс шорт.
- Я хочу с ней познакомиться.
Не знаю почему, но эта идея бросает меня в холодный пот.
Глава 4
Грей присылает мне пропуск, приглашая посмотреть на его тренировку. Из-за интенсивности подготовки к пост-сезону, тренер попросил закрыть стадион для посетителей, не желая, чтобы поклонники отвлекали его команду, пока те готовятся. Так что внутрь допущены всего несколько человек.
Поскольку сейчас у меня есть моя машина, я приезжаю на ней и паркуюсь на студенческой парковке. Кампус навевает на меня воспоминание о собственном университете. Я так сильно любила колледж, и потому мне сейчас так же сильно жаль, что я его оставила.
Команда уже в сборе, когда я прибываю на стадион. Сегодня холодный, морозный день, зимнее солнце слабо освещает поле и ту часть трибуны, где я сижу. Я сильнее кутаюсь в свое пальто, сжимаю в ладонях стаканчик с горячим шоколадом, который купила по дороге, и наблюдаю.
Даже несмотря на шлем, Грея легко узнать, он выше и худее коренастых нападающих, стоящих с ним плечом к плечу. На них надета простая защита и джерси в сочетании с беговыми шортами внизу. Я слежу за восемьдесят восьмым номером Грея, пока они делают перерыв и сбегаются в кучу, образуя круг.
Я люблю спорт. Он всегда был частью моей жизни. И футбол - не исключение. Я выросла, обедая по воскресеньям с победителями Зала Славы. У меня есть "дяди", выигравшие Супер Кубок, и я могу получить билеты на любой главный спортивный чемпионат. Это легко могло бы меня утомить. Но нет. Я все еще переживаю, наблюдая, как спортсмены показывают себя на высоком уровне.
Но сейчас совершенно очевидно, что команда Грея не в лучшей форме. Они пропускают пасы, демонстрируют плохое время, их оборона не на высоте, а движения несогласованные. Между игроками разражаются ссоры, их гнев бьет через край. Странно то, что если взглянуть на них по отдельности, то становится очевидным великолепие каждого игрока. Их талант ярко выражен. Однако, когда они должны сыграть одной командой, возникает проблема.
Кажется, главный тренер согласен здесь со мной. После очередной промашки его почти хватает удар. Я говорю почти, потому что он невозмутимый по своей натуре. Большинство на его месте стало бы уже кричать. Отвратительный координатор, например, его лицо багровеет, когда мужчина вопит на игроков, чтобы те вытянули "свои чертовы головы из задниц и ,на хрен, собрались". Тренер защитной игры ограничивает свои возмущения непристойными ругательствами, которые в основном связаны со словом "блядь!". Но главный тренер просто срывает кепку с головы и хлопает ею по бедру, прежде чем направиться к боковой линии поля.
Звучит свисток, и игроки бегут к своим тренерам. Оставшееся время тренировки проходит за бесконечными и изнурительными упражнениями.
Когда ребят наконец отпускают, они ползут с поля, низко опустив головы. Слишком молчаливы, и я переживаю за них. Медленно спускаюсь вниз со своего места на трибуне. На поле остался один игрок. Грей стягивает свою защиту и джерси одним махом, выскальзывая через одежду и бросая ее возле своего шлема на землю, при этом его лицо искажено выражением отвращения к самому себе.
