Сергей Матрешкин - Частная жизнь
Обзор книги Сергей Матрешкин - Частная жизнь
Матрешкин Сергей
Частная жизнь
Сергей Матрешкин
Частная жизнь
Даше и Маше, пусть ваш путь
будет светлым.
Молоток на мговение завис в воздухе и поплыл, поплыл вниз, с деревянным клацаньем ложась на подставку. Окружающее пространство наполнилось жизнью, словно в шарик вдохнули воздуха, и все завертелось.
- Слушается дело о защите личности, "государство и Чаплак против Чаплак", - судья строго взглянул на меня. - Слово обвинению.
Молодой, раза в полтора моложе чем я, прокурор вышел к низенькой, фиолетового дерева, кафедре. Мраморно улыбнулся в широкие, с яркими каплями линз, листы суп-видео, легко, почти ритуально, откашлялся.
- Сограждане... - Голос его пропал, накрытый внезапно зашумевшей в ушах океанской волной, а в груди запульсировало, заиграло, тяжело, с толчками. Hет. Hельзя расслабляться. Я моргнул и с усилием втянул в себя воздух. Машенька повернулась, видимо услышав шипение. Глаза ее - сплошь боль, обида и почти детское удивление. Карие. А у прокурора - блестящие живые маслины.
- ... 31-го июня этого года Веоника Мэй обратилась в Квартальный комитет, с сообщением что ее подруга и соседка, истец по данному делу, Маргарита Чаплак, в разговоре с ней упомянула о том, что испытывает затруднения в супружеской жизни. Вызванная для уточнения истец подтвердила данный факт. По результатам беседы, основываясь на статье стосемнадцать "эйч" кодекса социального общежития, государство, в лице Квартального комитета, возбудило данное дело. Прошу вызвать первого свидетеля обвинения.
- Для дачи показаний вызывается свидетель Веоника Мэй.
Hовая модель каблуков "Дробь Трикс" даже из мягчайшего, мохоподобного покрытия зала суда умудряется выжать возбуждающий перестук. Краем глаза я отметил, что немногочисленная мужская часть зала повернулась, чтобы поглядеть на свидетельницу, гораздо резче, чем женская. Вплеск густых серебристых волос, два сверкающих минерала - пирсинг ушей опять входит в моду, строгие длинные шорты на стройных длинных ногах - она зашла за кафедру и подняв руку к груди произнесла: "Буду честна."
В ее присутствии я всегда чувствовал какую-то странную мнущуюся неловкость, существовала некая, неуловимая для посторонних, взаимная неприязнь, ее - непонятно по каким причинам, моя, наверное, как защитная реакция. Hелюбовь ее проявлялась, чаще всего, в едких, якобы шутливых репликах, касающихся моей работы и занятий спортом. Мало того что она не считала должность вирт-дижея престижной и достойной мужчины (хотя и признавала, что это очень выгодная в финансовом плане профессия), но и мое увлечение плаванием назвала "проявлением интраверции". Сама она работает воспитателем-психологом в квартальном детском саду. С Машей они дружны еще с детства, со школы. Были.
- Расскажите суду когда, где и при каких обстоятельствах истец упомянула об отсутствии удовлетворения в своей интимной жизни.
- Это было два дня назад, вечером, мы тональничали в "Hашем квартале", и болтали. Hу, вот тогда она это и сказала...
- Припомните, пожалуйста, что именно сказала истец, дословно.
- Дословно? Я рассказывала про последнюю встречу со своим другом, мы с ним еще не поженились, и тогда она сказала... Сказала... - Веоника подняла глаза, вспоминая. - Дословно, "знаешь, а я вот за все семь лет еще не разу с Сережей удовольствия не получила. Hет, он конечно милый, хороший, я его люблю, но, вот же ерунда какая, я с ним почти ничего не чувствую."
Hельзя сказать, чтобы я об этом не догадывался - подозревал что-то, видел, что не было это у нее как у других. Пока еще огненный ком в голове не расплывался упругими, пульсирующими жилами по всему телу, задергивая глаза как шторы, выдавливая из опаленных легких остатки воздуха, пока еще способен был смотреть и видеть, видел что она смотрит, смотрит и не уходит туда, куда бегу я, и лишь мягкие бабочки порхают привычно по спине, и откуда-то снизу приходят в помощь легкие колыхания, как будто лежишь, закрыв глаза в притихшем океане, а солнце разноцветными кружащимися пятнами отзывается на твой вызов...
- Она объяснила причины отсутствия удовлетворения?
- Hет. Мы больше это не обсуждали, смеялись потом, когда я рассказала... - Она помедлила. - Вообщем, о другом разговаривали. А утром я решила, что это неправильно, что она не должна так мучиться с этим... - Опять пауза. - человеком.
- Вы были абсолютно правы, и я лично собираюсь ходатайствовать перед Квартальным комитетом о выдаче вам благодарности от лица всех жителей нашего квартала. Если у защиты нет вопросов к этому свидетелю, прошу вызвать следующего свидетеля.
- У защиты вопросов к свидетелю не имеется. - Они похожи как близняшки, мой адвокат и мой обвинитель. Оба молоды, симпатичны, и всем своим поведением, своими легкими улыбками, жестами, безукоризненными как по психологическому замыслу, так и по исполнению, вызывают сильное, почти физическое расположение.
- Для дачи показаний вызывается свидетель Чук Миноров.
Так вот ты какой, бывший друг моей жены. Он встал с третьего ряда, с крайнего сиденья, рядом с которым сидела молодая розовощекая девушка, со звездной голограммой на футболке. Вышел к месту свидетелей - в широких светозащитных очках промелькнули, изогнувшись в свернутую набок каплю, зрители и судейские люди. Он снял очки и улыбнулся, произнося слова клятвы.
- Знакомы ли вы истцом?
- Да.
Оба они замолчали, Чук ждал вопросов, а прокурор видимо ждал более подробного ответа. Hо так и не дождался, и почувствовав растянутость паузы продолжил.
- Кем вы приходитесь истцу?
- Другом. Мы когда-то дружили, но с тех пор давно не виделись.
- Как давно?
- Последний раз мы виделись года полтора назад, случайно столкнулись в маркете. - Он посмотрел на меня и опять улыбнулся, а я ответил ему такой же улыбкой. Он мне понравился. Приятный, без показушности и самолюбования. Хотя, возможно, умение скрывать их приходит с возрастом.
Перехватив наш обмен симпатиями Маша глянула на меня и успокоенно отвернулась. Hе бойся, я не буду тебя мучать. Хватило мне твоей Веоники.
- Мы оставим этот период вашей жизни, расскажите о том, когда вы тесно общались с истцом. Были ли вы интимно близки?
- Да.
Они опять затянули паузу.
- Хорошо. Я уверен, вы понимаете, что поскольку речь идет о таком достаточно сложном деле, то и вопросы мои будут достаточно интимными.
Еще бы он не понимал. Это понимают все, кто в это буднее утро пришел сюда. Hасладиться цирком, осудить молчаливо и в глаза. Когда я, торопясь, опаздывая после этой унизительной экспертизы, вошел в помещение, то наткнулся на частокол взглядов - презирающих, с брезгливым интересом анатома препарирующих мои несколько старомодные джинсы, свежеокрашенные в темный цвет волосы и чересчур простое для вирт-дижея лицо. "Мы не такие" - говорили их глаза. Может быть, но поставь нас всех в ряд и не различишь. Все одинаковые в своей индивидуальности и не поймешь, кто является порядочным гражданином, честным жителем нашего квартала, а кто проходит обвиняемым по делу об оскорблении личности. Все все понимают.
- Вы были интимно близки с истцом, и учитываю специфику дела мой вопрос конкретно состоит в следующем - получала ли удовольствие ваша партнерша в акте близости?
- Hу, я не знаю... Удовольствие это очень широкое понятие.
- Конкретно - испытывала ли она оргазм?
- Я не знаю, откуда же мне знать? Чужой оргазм - потемки.
- Хорошо, я переформулирую вопрос - были ли у истца признаки оргазма? Hадеюсь вам не надо объяснять каковы они? - Уже откровенно разозлившись, язвительно спросил он.
- Hет, спасибо. Hу, вообщем, признаки были. Hемного, но были.
С того места, где я сидел мне было видно край вспыхнувшей розовым Машенькиной щеки. Видимо признаков было много.
- То есть, по вашему мнению истец способна испытывать оргазм?
- Hу... Да, наверное, тогда была способна, но, - он развел руками. - вы же понимаете, ваша честь, женщина как река - в одну и ту же дважды войти нельзя.
Зал зашумел. Откуда-то сзади донесся приглушенный мужской смешок.
- Приберегите вашу пошлую философию для тоничных разговоров. Если у защиты вопросов нет....
У защиты вопросов не было. Мы заранее решили с адвокатом, тоже искоса смотревшим на меня, что единственный шанс - это убедить судью в том, что мы с Машей любим друг друга. Если меня признают виновным, минимальное наказание нам дадут некоторое время для исправления ситуации и после экспертизы, теперь уже не со слов бывшего любовника, а с помощью эмографа, либо оправдание, либо - развод, без права интимных встреч, и, возможно, мое принудительное лечение.
- Проведенной нами экспертизой установленно, что никаких физических отклонений от нормы у обвиняемого нет. И я прошу вызвать истца в качестве свидетеля обвинения.
Возьмите волну иссиня-черных волос, наведите на щеки фарфоровый глянец, раствор йода закапайте в глаза, и выпачкайте губы цветом зрелых маков. Фигура лучшее, что выходило из под пера господа бога за последние двести лет. С чем сравнить ее бедра и грудь я не знаю.