Завойчинская Милена - Дом на перекрестке 3
Завойчинская Милена - Дом на перекрестке 3 краткое содержание
Глава 1
- Эрилив! - я, хитро улыбаясь, смотрела на своего телохранителя. - А как ты смотришь на
то, чтобы посмотреть на мою 'богом забытую халупу в деревне'?
Утром следующего дня после отъезда демона-ювелира я встала решительно настроенная
на поездку к родителям. Ха! Еще бы мне не быть столь решительно настроенной. Мама
мне уже весь мозг вынесла, названивая по телефону и требуя моего приезда.
Звучало это примерно так:
- Дочь моя блудная, а есть ли у тебя хотя бы жалкое подобие совести?! - примерно так
начинался каждый разговор.
- Есть, мамо, есть, - и я скорбно вздыхала.
- Тогда почему ты все еще не здесь? - вопрошала она.
- Улажу последние дела и приеду, - лепетала я.
- А когда? - не сдавалась мама.
- А скоро, - обещала я.
- А поточнее?
- Совсем скоро.
- Ждем тебя. И смотри у меня! Не вздумай приезжать одна! Непременно привози с собой
своего друга, того чудного мальчика с непроизносимым именем.
- Ага, мамуль, непременно. А если не его, так другого привезу. Не менее чудного, и точно
такого же друга.
- Прокляну! - начинала мама свою обычную Песнь Песней.
- Да за что?! - включалась я в игру.
- Жениха! Жениха, когда привезешь?
- А вот как обзаведусь этим редким видом, занесенным в Красную книгу, так сразу и
привезу.
- О, господи, - сокрушалась мама. - Ну за что нам с папой такое наказание? Ростили тебя,
ростили... Ночей не спали, холили и лелеяли, воспитывали, уму-разуму учили. А толку?
Выросла красивая, умная, целеустремленная... А толку никакого!
Вот и вчера, получив очередную порцию пропесочивания на тему моей бездарно
проживаемой жизни, тогда как уже могла бы порадовать внуками старых родителей, - ну-
ну, моя сорокасемилетняя мама считала себя 'старой' исключительно в воспитательных
разговорах, - я с утра встала весьма рано и бодро. Особенно меня добил довод, что если
уж не внуками, то хоть салатиком на свадьбе я просто обязана их обеспечить, пока у них
зубы свои, а не вставные челюсти. А если не этим, то хотя бы навестить и подать
'старикам' стакан воды.
Ну, это я запросто. И мамуле, и папуле, я стаканы воды привезу. Да не простые, а
волшебные. Водяной Фаддей уже обеспечил меня водичкой в двойном комплекте. Будем
омолаживать моих 'стариков', глядишь, меньше давить на жалость будут.
- Эрилив, ау? - снова позвала я своего телохранителя.
- Так ты же говорила, что ты из города? - осторожно уточнил он.
- А как же. Из города. Но одно другому не мешает. Хочешь посмотреть на халупу?
- Не знаю что это такое, но хочу, - улыбнулся лирелл.
- Славно, собирайся. И да! Мечи, кинжалы и прочие опасные для жизни окружающих
предметы не бери. Нельзя у нас с ними ходить, в полицию заберут. Как я тебя оттуда
потом выцарапывать буду?
- А как же тогда? Я же должен тебя охранять.
- Магией и кулаками будешь охранять... Слушай, а может, нам Марсика с собой взять? Как
думаешь? Ему же нужно больше со мной общаться.
- Ну, если ты не боишься, что на тебя будут показывать пальцем, то бери, - рассмеялся
Эрилив. - А то он такого цвета... На Земле выглядеть будет, мягко говоря, странновато.
- Да это ерунда. Я оденусь как гламурное блондинко, и все проглотят как нечто само
собой разумеющееся.
- Леди, а гламурное блондинко, это как? - тоненько уточнила Тамия, которая сидела
вместе с нами в комнате.
- О-о, Тамия, это страшное оружие девушек. Побольше стразиков и злата-серебра,
каблуки повыше, одежду как можно более обтягивающую. А главное - выражение лица.
Иначе не поверят.
- И какое же должно быть выражение лица? - заинтересовался Эрилив.
- Глазки наивные и не обремененные интеллектом, ресницы килограммовые, губки
'рыбкой' и делать вид, что я самая красивая.
- А как это - губки 'рыбкой', - озадаченно переспросила Тамия.
- Да? Как это? - повторил за ней лирелл.
- А вот так, - я изобразила силиконовые губы, надув их. - Только надо еще накрасить их
яркой помадой.
- Ой! - Тамия звонко рассмеялась.
- Да-а, - Эрилив ее поддержал своим хриплым смехом, отчего у меня по спине помчался
табун мурашек, а удерживать губы 'рыбкой' стало трудно. - Вики, ты уверена, что
выдержишь так долго? Может, пусть лучше Марсик ждет нас дома? А то еще отвалятся
губы по дороге?
- Ну не знаю, - я подмигнула им. - Можно еще купить толстый гламурный журнал с
картинками и листать с видом, словно это что-то необычайно умное и важное. Тогда
можно будет забыть о губах. Невозможно же в мозгу удержать одновременно такие
сложные мысли, как удержание губок и постигание последних коллекций моды. А еще я
могу с глупым видом виснуть на твоей руке и щебетать.
- Нет! Щебетать не надо, - пошел на попятный Эрилив. - Я согласен на губы и журнал.
Вот так мы и собрались ехать к моим родителям. Эрилив, Марсик - по такому случаю
получивший поводок с наложенной иллюзией стразов, и я. А-ля блондинко гламурное:
узкие голубые драные джинсы, лодочки на шпильках, много-много туши на ресницах,
обтягивающий сиреневый топ (в тон Марсу), пиджак с закатанными руками,
открывающими запястья, украшения, подаренные княгиней, и маленькая сумочка в руках.
Ах да, в другой руке поводок, заканчивающийся лиловым щенком.
Сумку с вещами, - одну на двоих, - нес Эрилив.
Сказать, что Марсик произвел фурор - это не сказать ничего. На нас оглядывались и
показывали пальцем. Его пытались потискать дети, которым лиловый щенок не казался
страшным собаком, а потому его непременно нужно было погладить и почесать за ушком.
Несколько девушек 'соплеменниц', из той же породы гламурных блондинок, горя глазами,
задавали вопрос: 'Где?! Где могут так покрасить их собачек?' Пришлось сказать, что
красила сама, жутко дорогой и редкой краской, привезенной из Бразилии. М-да. Про то,
что все встречные особи женского пола ломали глаза об Эрилива, я молчу. Это и так
понятно, и уже привычно. Тот только изредка закатывал глаза, когда очередная моя
'соплеменница' наклонялась к песику, выгодно выпячивая то, что считала особо
выдающейся частью тела. Тут уж по разному, кто гордился филеем в микро-шортах или
юбке, кто содержимым декольте. Но практически все не забывали про губки рыбкой. А
Эрилив сдерживался изо всех сил, чтобы не смеяться в голос. Теперь-то он знал, что
означает это дебильное выражение лица. Впрочем, сегодня звездой программы был не
лирелл, а Марс, так что он легко отделался.
В электричке мы заняли свободные места, и я смогла расслабить лицо. Вот уж не
предполагала, что 'держать губы' - это так тяжело. Невольно зауважала девушек,
способных на такое постоянно. Эрилив только посмеивался, но комментариев не
отпускал. И только, когда я приняла свое нормальное выражение, он не выдержал и,
хрюкнув от смеха, спрятал лицо в ладонях.
- А кто сказал, что быть девушкой легко? - философски протянула я онемевшими губами,
и он мелко затрясся от смеха.
Доехали мы до моего дома без приключений. Взяв на вокзале такси, благополучно
высадились у 'хрущевки' родителей, и я, жестом указав на дом, произнесла:
- Ну вот, смотри. Вот в этой халупе я выросла, и тут же продолжают жить мои родители.
- Да? - он оглядел пятиэтажку. - Я думал все хуже. А так ничего в целом, нормальный
дом.
- Ну, тогда затаивай дыхание, и не дыши, пока не дойдем до второго этажа, -
предупредила я его и нырнула в подъезд.
- Боги! - выдохнул лирелл на лестнице. - Почему так пахнет-то?
- А я тебя предупреждала, чтобы не дышал, - фыркнула я, стараясь не рассмеяться.
- А надписи на стенах зачем? И вот та, про Вичку-стерву - это про тебя?
- Ага. Мое имя увековечено в веках.
- Почему в веках? - Эрилив стоически пытался не дышать.
- Потому что этот дом будет стоять, скорее всего, до тех пор, пока сам не развалится.
Новое жилье-то никто не хочет предоставлять жителям сего 'монументального' строения.
Дойдя до квартиры, я позвонила и стала ждать. Мама уже знала, что я приеду не одна, а
потому открывать своим ключом я не стала. Мало ли, может, они с папой еще не оделись.
Клацнул замок, мама выпорхнула с радостным лицом, и остолбенела.
Первым в поле ее зрения попал Эрилив. О-о-о, это нужно было видеть. Такая
непередаваемая гамма чувств пронеслась по маминому лицу, что я пожалела, что у меня
собой нет видеокамеры. Изумление, восторг, недоверчивость, умиление, а потом
понимание, что этот объект живой и настоящий, более того, стоит рядом с ее квартирой, а
она в обычном сарафане... И о ужас! Он на нее смотрит, улыбается и даже моргает.
Нервно поправив лямку сарафана, она перевела взгляд, не сумев выдавить из себя ни
слова, и уставилась на умильную собачью морду лилового цвета с высунутым языком. Тут
мама икнула, моргнула и протерла глаза. Марс тоже моргнул и улыбнулся во всю свою
