Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №08 за 1971 год
У народов, достигших более высокой ступени общественного развития, усложнялись и обряды посвящения. Так, в Западной Африке существовали своеобразные «университеты», где обучали будущих мужчин.
...Где-то в глубине окружившего деревню леса ударил барабан, низкий рык его вырвался из чащи, проникая во все дома, в самые далекие уголки полей. Тут же откликнулся долбленный из цельного ствола барабан, установленный на площади. Барабаны загремели вместе, и, вторя им, то тут, то там в лесу и в самой деревне зачастили тамтамы. Женщины и дети опрометью бросились в хижины, а на опустевшую улицу ворвались мужчины с длинными бичами в руках. Молча бежали они по улицам, и горе тому, кто не успел забежать в дом, — длинное жало бича настигало неумолимо и рассекало кожу. Кроме тех, с бичами, других мужчин в деревне не было — с прошлого вечера все они ушли в лес. Едва улицы опустели, как барабаны умолкли. И тут на окраине появилось страшное существо: с ног до головы закутано в солому, видны лишь человеческий лоб и нос, да крокодилья пасть. Существо открывало пасть, обнажая длинные ярко-красные зубы, и с треском захлопывало ее. За ним, приплясывая, двигались обнаженные юноши в масках. Вокруг плясали люди в огромных деревянных масках. На площади процессия перестроилась в хоровод, в центре которого плясал и щелкал крокодильими зубами дух Поро.
Несколько месяцев назад, едва был собран урожай, из деревни исчезли все мальчики от восьми до пятнадцати лет. Мужчины объяснили женам, что в деревню пришел дух Поро и проглотил их сыновей. Поро приходит редко — раз в семь лет, потому-то одних мальчиков он «съедает» восьмилетними, а других пятнадцатилетними. И тот вечер из всех хижин неслись рыдания — то матери оплакивали своих сыновей. Конечно, каждая из женщин знала, что Поро должен был прийти, знала даже, когда примерно. Но ...обычай предписывает плакать и убиваться, и женщины — как не понять их, ведь матери прощались с детьми! — плакали и убивались.
Увезенные в лес мальчики расчистили среди зарослей место для хижин. Им предстояло прожить здесь, работая на полях, несколько месяцев. В лесу с ними остались пятеро стариков — руководители тайного союза Поро. Этот тайный союз существует у всех племен Западной Африки — от Бисау до Берега Слоновой Кости — у кпелле, менде, сусу, ваи и многих других. Само существование союза не бог весть какая тайна, через союз прошли, достигнув определенного возраста, все мужчины, но вот обряды Поро остаются тайной для всех посторонних.
Мальчиков закаляли физически — они боролись друг с другом, в дневную жару и в ночную тьму совершали долгие переходы. Им рассказывали предания племени. Их учили плести корзины и циновки. Они учились резьбе по дереву и осваивали искусство строить дома — от укладки фундамента до украшения стен. Тем, кто овладевал знаниями лучше других, суждено было задержаться в лесу еще на год: их учили приготовлять снадобья и лекарства, делать амулеты и произносить заклятия. Но таких было немного. Большинство через несколько месяцев возвращались в деревню, предводительствуемые человеком со звериной пастью — духом Поро.
...Хоровод кружит до рассвета. На рассвете барабан возвещает женщинам: «Можно выходить». Мужчины снимают маски, и женщины узнают своих мужей и сыновей. Но сыновья как бы не признают их: ведь они только что «родились» и впервые попали в эту деревню. Поэтому их «знакомят» с матерями, с домом.
И только один человек исчез — тот, что был в маске Поро. Никто не должен узнать, кто это был. Никто, кроме владыки лесов Ланды...
Инициация — или, правильнее сказать, следы ее — сохранилась у многих народов, давным-давно вышедших из родового строя. Стоит лишь вспомнить обрезание, конфирмацию и другие восходящие к глубокой древности религиозные обряды. (Вообще любая религия, как музей, сохраняет множество пережитков всех тех эпох, в которые она существует.)
В Индии в высшей касте священнослужителей — брахманов устраивают над мальчиками лет семи-десяти обряд упанаяна. Выбор дня для упанаяны зависит от астролога, тщательно изучившего положение звезд.
Совершив омовение, мальчик натирает тело коровьим маслом и благовониями. В первый раз в жизни ему бреют голову. Затем жрец, взяв ребенка за руку, подводит его к изображениям домашних богов — знакомит с ними. Жрец читает «Веды» — древние тексты, где записаны все права и обязанности взрослого индуса, мальчик повторяет их вслух за жрецом. Потом кланяется своему отцу, и тот благословляет сына; наконец, кланяется жрецу и всем участникам церемонии.
Настает самый ответственный, заключительный, этап: мальчику надевают на левое плечо белый плетеный шнур, пропускают под правую руку и завязывают сложным узлом. Этот знак принадлежности к высшей касте брахман носит, не снимая, всю жизнь.
Считается (как при обрядах посвящения у других народов), что мальчик после упанаяны родился вновь — теперь взрослым. А потому брахманов еще называют в Индии «дважды рожденными».
Если бы мы задались целью перечислить все обычаи посвящения, мы могли бы это делать до бесконечности, ибо сколько народов, столько и обрядов. Мы рассказали лишь о нескольких из них, наиболее типичных, ведь все человечество прошло через родовую стадию.
Наверное, самое простое посвящение в мужчины было у африканского племени занде, пастухов и земледельцев. Отец, вручая сыну копье и мотыгу, клал ему руку на плечо и говорил:
— Сын мой! Отныне ты мужчина. Возделай свое поле и сумей защитить его. Проживи жизнь так, чтобы твои сыновья, глядя на тебя, захотели бы стать настоящими мужчинами.
И какой отец — со времен Шумера до наших дней — отказался бы от этих слов?..
А. Дридзо, кандидат исторических наук
По законам Миссисипи
По инициативе Советского Союза 1971 год решением ООН объявлен годом борьбы против расизма и расовой дискриминации. Вам понравятся Филадельфия и округ Нешоба. Наше дружелюбие и гостеприимство не знают границ. Человек, попадающий в нашу общину, встречает прием, достойный доброго старого времени, и такое искреннее дружелюбие, каким не может похвастаться ни одно другое место». Летом 1964 года три молодых человека — двое белых: Мики Швернер и Энди Гудмен, и негр Джим Чейни — встретили в Нешобе прием, который действительно был «достоин доброго старого времени». В ночь с 21 на 22 июня — самую короткую ночь года — с ними зверски расправились куклуксклановцы. Это убийство не было ни первым, ни последним в сегодняшних Соединенных Штатах. Три «преступления века» потрясли Америку — Кеннеди — Кинг — Кеннеди. Однако убийство трех молодых активистов движения за расовое равенство стало своеобразной вехой новейшей американской истории. Естественно, что гибели братьев Кеннеди уделяется куда большее внимание, чем другим политическим преступлениям, таким, как, скажем, убийства видного негритянского деятеля Медгара Эверса, священника Джеймса Рибба или матери пятерых детей Виолы Луиззо. Но между всеми политическими убийствами существует тесная связь. Люди, знавшие Мики Швернера, вспоминают, что его поразило убийство Медгара Эверса в штате Миссисипи. А когда он узнал о гибели от бомбы расистов четырех негритянских девочек в бирмингамской церкви в 1963 году, то твердо решил отдать всего себя борьбе за расовое равенство. (Между прочим, позже Анджела Дэвис скажет, что это же событие очень сильно повлияло на ее взгляды.) «Я верю в человека. Я верю, что люди сейчас могут построить мир, в котором Освенцим не повторится». Это слова Мики. Он не только верил, но и пытался строить такой мир, и за это расисты устроили ему персональный Освенцим. Учительница литературы Мэри Дойл Куран, преподававшая в Куинс-колледже, где учился Энди Гудмен, нашла в одном из его сочинений стихи, написанные им незадолго до гибели. И вновь истошный вопль дня
взрывает мрак ночной.
Мой черный брат зовет меня,
измученный изгой.
Ныряют звезды в перья туч,
как страус под крыло.
Стучится в сердце солнца луч:
— Глядите, рассвело!
Гляди: ребенок в гетто спит
среди крысиных нор.
И парень-негр убит, убит
на улице в упор!
Гляди!
Как сотни лет назад,
бич вьется над рабом!
И мы опять, закрыв глаза,смиренно мрака ждем. Нет, он не хотел смиренно ждать мрака. Энди не был профессиональным борцом, каким стал Мики. Он просто считал, что «несправедливо и нечестно с его стороны наслаждаться столькими хорошими вещами и не сделать хоть что-нибудь для того, чтобы помочь тем, кто всего этого лишен».
