Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №10 за 1991 год
При 40 градусах ниже нуля протяжный свисток локомотива посреди белой пустыни, поглощающей даже звуки, похож скорее на сирену судна, попавшего в пелену тумана. Пригибаясь под пургой, укутавшись в неуклюжие с виду парки, пассажиры на остановках неохотно покидают теплый поезд. Запотели окна, ничегошеньки не видать: только крупные хлопья снега беспрестанно падают с неба. На станциях различимы лишь два-три одиноких силуэта, кажущиеся бесформенными в своих безразмерных одеждах. Они исчезают в еловом лесу. Это трапперы или индейцы кри, накачавшиеся пивом, чтобы отметить пересечение рубежа, за которым их ждут только холод и долгие месяцы одиночества.
Нередко индейцы напиваются прямо в поезде, и кто-нибудь из пассажиров начинает недовольно ворчать: «Правительство дает им 1000 долларов пособия в месяц. Зачем им еще и работать? Они пьют абсолютно все! Приезжайте сюда в начале месяца, пока у них еще есть деньги, кроме воскресенья когда продажа спиртного запрещена, и вы увидите, на что похож этот поезд! Как-то один заснул, едва выйдя из вагона, так накачался! Нашел его рабочий с лесопильного завода, а то бы сожрали его медведи...» Станции этой уходящей на север линии носят имена первопроходцев Великого Севера: Хокина, капрала полиции, убитого индейцами в 1897 году, Медара де Гросейе, французского исследователя, Генри Бадда, миссионера англиканской церкви, Уайлда, старшего сержанта, скальп которого был снят теми же индейцами... Список длинный: 150 станций на пути до Те-Паса, ворот «Глубокого Севера», столицы трапперов, которые каждый год в начале февраля на специальном фестивале выбирают Мисс Мех! Стоит ли говорить, что стриптиз при этом бывает явно не уместен... Утром на четвертый день пути поезд на малой скорости въезжает на маленький деревянный вокзальчик. Конечная. Город Черчилль. На город, толчок развитию которого дала когда-то канадская армия, устроившая там ракетную базу, вновь опускается белое безмолвие. Здесь 2000 постоянных жителей, и еще 1500 эскимосов-кочевников, и 13 000 индейцев кри и чипвиан, странствующих из резервации в резервацию. Лед сковал порт на девять месяцев, и надо ждать июня, чтобы ловить форель или охотиться на оленя-карибу и моржа...
В такое утро в городе можно увидеть лишь медведей да услышать из-подо льда глухой хруст моря.
По материалам журнала «Пари матч» подготовил Николай Вышинский
За вратами мистического града
История одного странствия
В 1239 году к французскому королю Людовику IX прибыло мусульманское посольство с сообщением о том, что «с северных гор устремилось некое племя человеческое, чудовищное и бесчеловечное, и заняло обширные и плодородные земли Востока, опустошило Великую Венгрию и со страшными посольствами разослало грозные послания».
Таково было одно из первых в Европе достоверных известий о «тартареях». Этим термином средневековые писатели называли, татаро-монголов. И первые слухи о них внушали европейцам немалые опасения. Видимо, на воображение ученых монахов произвела сильное впечатление случайная игра слов: «татары» и «Тартар». Ведь согласно греческой мифологии «Тартар» — пространство, находящееся в самой глубине космоса, ниже царства мертвых...
Разрыв традиционных торговых связей между Востоком и Западом, непобедимость монголов и, казалось, сбывающееся предсказание Апокалипсиса о конце света вселили страх в сердца европейской элиты. Может быть, этот факт объяснит скрытые причины первых дипломатических посольств из Европы к Великому хану монголов. Впервые Евразийский континент так явственно ощутил себя некой единой целостностью, и для Запада стало жизненно важной потребностью знать реальности некогда мифического Востока.
Миссией, открывшей глаза Европе на Азию, стало дипломатическое посольство, направленное папой Иннокентием IV в 1245 году. Посол папы Джиованни Плано Карпини, францисканский монах, брат ордена миноритов, достиг монгольской столицы в Каракоруме, южнее озера Байкал, и по возвращении описал свое путешествие в книге, названной им «История монголов, именуемых нами татарами». Книга сохранилась до наших дней и представляет уникальное свидетельство очевидца о культуре и обычаях монголов и иных азиатских народов (Первый русский перевод книги Плано Карпини вышел в 1795 году; автор публикуемого очерка пользовался последним изданием: Джиованни дель Плано Карпини. История монголов. М., 1957.) .
Путешествие к границам познанного мира призвано было раздвинуть занавес неизвестности и снять напряжение ожидаемой вселенской катастрофы. Миссия выполнила свою задачу.
В удивительной книге Плано Карпини, насыщенной подробностями быта и привычек кочевников, нет страха перед монголами. Человек, посланный в Ад, вернулся оттуда живым. Разрушается социальный стереотип средневековых монголов, отмеченный чертами крайней жестокости. В реальности монголы проявили себя вполне терпимыми по отношению к чужеземцам и довольно восприимчивыми к влияниям извне. Эти обстоятельства представляются мне загадочными, и они, не в последнюю очередь, заставили нас отправиться в путь по следам монаха-францисканца.
Начиная с XIII века, каждое столетие Европа посылала своих гонцов в глубины Азии, и мне хочется надеяться, что наша экспедиция продолжает традицию трансконтинентальных путешествий. Цель экспедиции «Плано Карпини» заключается не только в повторении пути средневекового монаха. Мы хотим проследить, как переплетутся три линии судьбы — странствие Плано Карпини, жизнь и смерть городов Евразии и современное путешествие.
Но обо всем по порядку.
Рождение идеи
Мое первое знакомство с записками Плано Карпини произошло несколько лет назад, когда я был студентом. Не долго усердствуя над изучением книги, мы с другом начертили маршрут и отправились в путь автостопом. Проехав Кавказ и переправившись через Каспий, доехали до Самарканда. Позднее я узнал, что ни на Кавказе, ни в Самарканде Карпини не был — его путь пролегал намного севернее. Но в тот момент это казалось нам не столь уж важным.
Импульс, полученный от чтения древней книги, слился с личными впечатлениями, и Азия стала для меня такой же загадкой, как и для посла папы римского. Плано Карпини не только «увлек» нас за собой, но и «предупредил», что нельзя наступать на порог юрты (это каралось смертью в XIII веке) и не стоит лукавить перед встречными, потому что слухи спешат впереди путешественника. Вслед за ученым монахом мы совершили странствие из Европы в Азию, и за риск были вознаграждены не менее яркими впечатлениями. Одно из них было весьма неожиданным, и мне кажется, оно каким-то образом повлияло на мои сегодняшние занятия историей.
В Почаевский монастырь на Украине меня привели слухи о том, что сюда приезжает много людей в надежде вылечиться «святой водой». Я приехал в монастырь к вечеру, до темноты рассматривал памятники и беседовал с паломниками. Они мне и сказали, что переночевать я смогу в храме, куда на ночь пускают всех странников. У каждого из них, как и у меня, были дорожные одеяла. В полночь в храме горело несколько свечей, звучал голос старика священника, уставшие люди спали на полу храма. Над тем местом, где я расположился, сияла фреска — четвертый день сотворения мира. По библейской легенде, в этот день Бог сотворил солнце, луну и звезды. Возможно, что такие же картины видел и Плано Карпини, находя приют и отдых в монастырях. Но чаще и ему, и нам приходилось спать под открытым звездным небом.
Эта сцена из средневекового быта словно перенесла меня в иное измерение. И все, что далее в путешествии предстало нашим взорам, было столь же непривычным: в Хевсуретии мы были гостями на общинном празднике, где приносились в жертву десятки баранов, при этом их шкуры вешали на деревья. Совсем как в легенде о Золотом руне. В Армении мы проезжали через перевал, на котором каждый водитель на ходу выбрасывал горсть монет, чтобы благополучно вернуться домой. На узбекской свадьбе под Самаркандом нас поразили танцовщицы, которых гости осыпали деньгами. В горах Киргизии мы жили в юртах и питались кумысом. На Памире гостили несколько дней в доме, в котором жива традиция лепить керамику без применения гончарного круга. Этой традиции по меньшей мере несколько тысяч лет. Делать глиняные сосуды может только старшая женщина в семье. На наших глазах она из остатков глины слепила своей внучке игрушку — «шайтана». Множество разнообразных наблюдений слились в единую картину. Я понял, что до сих пор реально существует мир культуры, описанный Плано Карпини и другими средневековыми путешественниками.
Закончив исторический факультет Ленинградского университета два года назад, я организовал некоммерческую фирму «Проект гуманитарных экспедиций» «САФИР» (ныне «САФИР» — член Ленинградского отделения Академии наук РСФСР). Поддержка таких крупных фирм, как АО КамАЗ, Таткомбанк и Ленинградское объединение «Пульс», чьи медицинские и экологические приборы мы использовали, открыла большие возможности для более углубленного изучения маршрутов первых путешественников.
