Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №12 за 2007 год
Почти через полгода после отплытия из Зейтуна Ибн Баттута добрался до порта Зуфар на юго-восточном берегу Аравийского полуострова, между Йеменом и Оманом. Оттуда уже знакомыми сухопутными путями он поспешил еще раз к священной Мекке и, таким образом совершив еще один хадж (надо было очиститься от скверны, «приставшей» в землях языческих), немедленно отправился в Палестину, несмотря на сведения о свирепствовавшей там чуме. Здесь он узнал, что на его родине воцарился наконец прочный мир, племена более не враждуют, но процветают под скипетром премудрого и благочестивого султана Абу Инана. Скорее туда! Вот только стоит успеть по дороге посетить Сардинию, где некогда властвовали арабы, а теперь, правда, наместник одного из самых могущественных королей Испании — арагонского. Но все же говорят, он веротерпим, а обогатить свой кругозор западными впечатлениями полезно. И все — позади последний неприятный инцидент с ограблением средиземноморскими пиратами (не убили же, и слава Аллаху) — под ногами родная земля. Матушка Ибн Баттуты, как он узнал, умерла, отец тоже, так что идти в Танжер вроде бы и незачем, а вот до Феса тоже рукой подать.
Однажды теплым ноябрьским днем 1349 года в ворота султанского дворца постучался какой-то немолодой уже человек почтенного вида.
«Подарок созерцающим…»
И вот друзья во главе с премудрым султаном провели в рассказах, слушании, еде и питии, словом, в радостях и удовольствиях, без малого год. Ручей историй Ибн Баттуты иссяк, ибо он поведал все, что знал, видел и слышал. Если бы Абу Инан был жестокосердым, себялюбивым и недальновидным — словом, таким, как большинство государей, — он немедленно велел бы отрубить своему новому придворному голову, а прочих слушателей посадил бы на кол, чтобы более никто, кроме самого владыки, не знал и не помнил стольких удивительных вещей. Но маринидский монарх был другим. Поэтому он, «по окончании дозволенных речей», велел выдать рассказчику значительную награду из казны, а самого его спросил: не желает ли тот побывать в стране, дотоле им не виданной? Приходилось ли почтенному Ибн Баттуте бывать в государстве Мали , в междуречье Сенегала и Нигера, где живут правоверные чернокожие люди малинке? В его прекрасных городах — Томбукту, Дженне и Гао? Как, ученый гость и не слышал о них? Странно — ведь они хорошо знакомы купцам и из Каира , и из Триполи , Туниса и Феса, а равным образом и их собратьям венецианцам и барселонцам? Естественно, умудренный опытом путешественник согласился. Все, о чем говорил султан, было чистой правдой: транссахарская торговля в середине XIV столетия необычайно развилась. Из Мали на север везли все тех же рабов, золото и слоновую кость, а к ним взамен прибывали караваны с солью и различными ремесленными изделиями…
Конечно, государство Абу Инана имело интенсивные сношения с Мали, однако султану, по всей видимости, не хватало сведений, получаемых от проезжих купцов, и он решил специально собрать подробные сведения об этой державе. Для этого ему и был нужен смелый и опытный человек. 18 февраля 1352 года путешественник, которому было уже почти 50 лет, пошел в свой последний поход. Все, кроме мест, по которым он двигался, в быту странника было ему уже знакомо — то же верблюжье молоко, тот же размеренный шаг корабля пустыни. Подчас даже те же люди — поразительно, но в оазисе Тафилалт, в городе Сиджилмаса, на самом краю Сахары, Ибн Баттута несколько дней гостил у некоего ал-Бушри — а с братом этого человека он некогда виделся в Китае, в Зейтуне!..
Об откровенно чудесном разумный танжерец повествует мало, разве что нечто необъяснимое, или просто мираж кажутся ему чудесными. Так было в случае с «птицей Рух»…
Что же касается практических результатов этого последнего путешествия Ибн Баттуты, то они оказались самыми обильными. Он собрал подробные сведения и о пограничных с Мали оазисах, где добывают прямо из-под песка огромные куски соли, о поразительном порядке и безопасности, что царили под сенью власти местного правителя. О роли рабов-воинов при дворе, о раковинах, доставляемых сюда с самых Мальдивских островов, о слитках золота, которыми малийцы пользуются вместо монет, и о том, что во многих домах жителей города Гао имеются особые печи, в которых слуги обоего пола выплавляют медь из обильной там медной руды… Да мало ли еще что. В общем, осмотрев и исследовав все что можно, Ибн Баттута пустился восвояси на двух верблюдах, груженных двухмесячным запасом продовольствия. Путь его лежал через труднопроходимое нагорье Ахаггар, что находится на юго-востоке современного Алжира . К тому же была зима, и особенно во время ночных стоянок приходилось терпеть сильный холод. Однако опытный путешественник перенес и это последнее испытание, посланное ему Аллахом. В начале 1354 года его небольшой караван уже остановился у ворот Феса.
Абу-Инану не оставалось ничего иного, как выдать своему посланцу из казны очередную награду. Правда, он думал, что, как ни награди этого достойного мужа, все будет мало. И решил не только потешить вполне обоснованное самолюбие своего верного слуги, но и оставить грядущим поколениям еще один достойный памятник своего правления — а именно записать все, что рассказал танжерец. Самого-то его заставить писать было сложно — не любил он это дело и не слишком владел пером. Нужен был квалифицированный литератор, и такой как раз и оказался под рукой — некто Ибн Джузайа из арабской Андалусии (Ибн Баттута уже раньше познакомился с ним — в ходе своего краткого визита в Гранаду). В декабре 1355 года Абу Инану был преподнесен труд под пышным — в духе эпохи и арабской культуры — названием «Подарок созерцающим о диковинах городов и чудесах путешествий».
Литературная отделка была великолепна, и султан, безусловно, ее одобрил, одарив, как полагается, Ибн Джузайу. А ученые современники восприняли «Подарок созерцающим…» довольно скептически. К тому же, как выражались арабские историки, вскоре «судьба нанесла удар свой» — отвечать на критику стало вскоре некому. В 1356 году внезапно умер Ибн Джузайа. Через два года после него скончался и Абу Инан. Что до Ибн Баттуты, то его, похоже, нимало не интересовало, верят ему читатели, сомневаются ли, восхищаются ли. Он потихоньку исчезает из поля зрения, и единственное, что мы о нем знаем еще — он безвыездно дожил свой век в Танжере и отдал Богу душу только в 1377-м. И ничего примечательного за последние 20 лет не совершил.
А что до «Подарка созерцающим…», то он некоторое время пребывал в относительном забвении, но в XVII веке некий литератор ал-Байлуни сделал его сокращенную версию, которая поучила некоторое распространение среди арабских читателей. В начале XIX века один из списков этого извода попал в Европу, где подвергся внимательному изучению. Однако полный текст записи рассказов Ибн Баттуты оставался неизвестным до 1837 года, когда французские войска взяли алжирский город Константину. Несколько захваченных там рукописей отправили в Парижскую Национальную библиотеку, и среди них — полный текст «Подарка», где арабисты Шарль Дефремери и Бенито Сангинетти случайно наткнулись на драгоценное сочинение, внимательно прочитали его, издали и снабдили чрезвычайно точным французским переводом.
С тех пор вошел в новую европейскую традицию мечтатель и купец, ловелас, романтик и хитрец — Мухаммед Ибн Баттута.
Дмитрий Микульский
Дорогами святых апостолов
Территория современной Турции буквально усеяна легендарными памятниками — эллинистическими, византийскими и османскими. Но рядом с Троей, Милетом, Стамбулом сохранились и города, связанные с историей раннего христианства. Конечно, вряд ли можно вести речь об архитектуре апостольских времен. Первые церкви были просто молельными домами, от которых ныне не осталось и следа. Однако сохранились сами географические пункты, послужившие ареной становления великой веры, и тексты, повествующие об этом становлении, — более чем достаточные ориентиры для того, чтобы отправиться по следам первых христиан в Малой Азии.
Продумывая маршрут поездки, мы стояли перед огромным выбором: посещая места, где проповедовали святые отцы, пришлось бы объехать почти всю страну. В конце концов, мы решили сосредоточиться на ее юго-западной части — треугольнике между Иераполем, где проповедовал и принял мученическую смерть апостол Филипп; Эфесом, где жил Иоанн Богослов, и Патарой, где родился святитель Николай. К тому же этот путь в вольной последовательности повторяет маршрут знаменитейшего, третьего путешествия Павла, про «турецкий этап» которого в «Деяниях» сказано: он «обошел всю Галатию и Фригию. Затем он перешел плоскогорье и пришел в Эфес».
