Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №12 за 1982 год
Через два года юноши возвращаются в свои деревни.
Мы работаем в ЦОСХ в Диоро. Когда бригада Союза свободной немецкой молодежи в 1967 году начинала свою деятельность, перед ней стояла задача ввести новые, более эффективные методы обработки земли и повысить продуктивность хозяйства.
Кое-какие машины — с бору по сосенке — в ЦОСХ уже имелись; из ГДР прислали полный комплект: тракторы, комбайны, сеялки. Преподавателям-малийцам тоже пришлось засесть за учебники, чтобы разобраться в незнакомой технике. Поэтому до начала занятий мы помогаем нашим коллегам-педагогам. Они сюда приезжают и из других центров.
Юноши-курсанты очень любят технику. Окончив курс обучения, многие стали трактористами на государственных фермах или машинно-тракторных станциях; самые способные направлены инструкторами в учебные центры.
Нашим специалистам очень трудно приходилось на первых порах. Климатические условия малийской саванны, песчаные бури, проносящиеся над высохшими, твердыми как камень полями, пыль, лезущая в глаза и уши, скрипящая на зубах, языковые трудности да и сам быт — все это поначалу непривычно. К тому же членам бригады приходится трудиться вдали от родины, от родителей, невест, жен и детей.
Но и когда кажется уже, что ко всему привык, Африка напомнит о себе.
Недаром в бригадной хронике есть такая запись:
«...И тут началась настоящая катастрофа — наводнение, какого малийцы не видели с 1924 года! Нигер с каждым днем поднимался все выше и выше и прорвал берегоукрепительные сооружения и у нас в Диоро. Обширная территория, прилегающая к Нигеру, оказалась затопленной. Вода смывала по полдеревни одним махом, множество людей покинули свои дома. И вот однажды четыре тысячи двести жителей Диоро, включая нас, оказались отрезанными от остального мира. Проселок, ведущий на Зегу, оказался под водой. Блокада продолжалась пять недель. Продукты были на исходе. Топливо для дизеля и газ для кухни кончались. Но однажды во второй половине дня в лагере появились Хельмут и Ханс из торговой миссии ГДР в Бамако — босиком, в засученных брюках они пятнадцать километров прошли по воде. Там, где проселок еще не был залит водой, нас ждал «лендровер» с продуктами. На двух лодках переправили продукты в Диоро. Там же вечером стали раздавать местным жителям необходимые лекарства и сухое молоко...»
Рисовая равнина
Что ни говори, а 46 градусов в тени — несколько многовато. Сколько в Африке ни работай, а привыкнуть к такому зною никак не сможешь.
В самое жаркое — послеобеденное — время все затихает. Зато потом 40 градусов уже кажутся не такими и страшными.
Когда жара спала, наш тракторист-механик Бодо повез меня на мопеде по рисовой равнине. Промчавшись по пыльной дороге, мы взлетели на дамбу на Нигере. Словно и не полупустыня вокруг: рыбаки на узких пирогах везут свой улов на рынок, девушки плещутся у берега на мелководье, женщины стирают белье или моют котлы. Нам навстречу едет молодой африканец на запряженной осликом двухколесной повозке. Он самозабвенно крутит регулятор громкости транзисторного приемника. Торговец на велосипеде жмет изо всех сил на педали; на багажнике возвышается метровая стопка пестрых тканей. Стадо блеющих овец в сопровождении двух лающих собак мечется перед нами.
Примерно через три четверти часа езды по дамбе мы опускаемся к рисовой равнине. Проезжаем мимо заброшенных, полуразвалившихся хижин, маленьких селений по другую сторону дамбы. Женщины заняты домашними делами: толкут зерно или помешивают еду в горшках, кормят грудью младенцев или возятся в амбарах. Они смотрят нам вслед, некоторые машут рукой — наших ребят из бригады здесь знают. Кому они починили повозку, кому заварили поломанную тележную ось. Несколько раз случалось, что отвозили больных в госпиталь, находящийся в тридцати пяти километрах, в Маркале.
Деревни окружены посадками маниока, проса и земляных орехов.
Над идиллическим ландшафтом — Нигер, дамба, равнина — золотом сияет солнце, испускающее немилосердные лучи с темно-синего африканского неба. Несмотря на обманчиво прохладный встречный ветерок, мои руки и ноги здорово обгорели. И зачем только я не последовал доброму совету и не надел брюки, рубашку с длинными рукавами и панаму!
Идиллия остается слева, а перед нами открывается необозримая зеленая равнина — сто двадцать гектаров рисовых полей учебного центра. Серебром сияет между зелеными черенками драгоценная влага. Всходы дружные.
В прошлом году рисовая долина была под угрозой. Неравномерное созревание и задержка с оттоком воды мешали уборке урожая. Была лишь одна возможность спасти рис — сжать его серпами и просушить. Но немецкой бригаде и ученикам Центра эта задача была не под силу. Позвали на помощь молодежь из Диоро и окрестных деревень. Энтузиазм и массовость превзошли все ожидания. Рис вовремя обмолотили.
— Натерпелись мы тогда страху,— говорит Бодо,— тут и змеи, и скорпионы, и гигантские пауки, и страх перед солнечным ударом! Зато сразу решили три задачи: с минимальными потерями собрали урожай, еще больше подружились с жителями окрестных деревень, а у малийской молодежи возросла уверенность в собственных силах. Надо только эти силы организовать. Но ведь для этого мы здесь и работаем!..
Свадьба в Коногугу
До областного центра Зегу мы доехали быстро. Зегу связан с Бамако дорогой с твердым покрытием. Впрочем, последние шестьдесят километров — далеко не сахар. Сначала дорога напоминает стиральную доску, а потом мы едем просто по саванне, преодолевая бесчисленные камни и рытвины. Винфрид — наш экономист — старается держаться Нигера, река здесь лучший, а иной раз — единственный ориентир. Он решительно пробирается через саванну, уверенно ведя машину через густые заросли, объезжает высохшие пруды и не теряет при этом направления. Одновременно он успевает показать мне ящериц, змей и огромные коричневые конусы термитников. Иногда нам попадаются одинокие коровы и козы, занятые поисками зеленых листочков и травки среди высохшей саванны. Порой нас сопровождают, держась на приличном расстоянии, стаи обезьян.
Мы должны засветло добраться до Коногугу — затерянной в саванне деревушки.
Под древними — судя по неохватности — баобабами на деревенской площади расположились три женщины. Ритмически двигаясь, они кружат возле огромной деревянной ступы. В ритме танца втыкаются песты в густую красно-коричневую массу и с чавканьем выскакивают из нее. Рядом с ними сидят на земле три старушки. Одна из них держит между коленей калебас, другая — перевернутый жестяной таз, третья — оцинкованную ванну, в которой лежит полкалебаса. Они барабанят по ним загнутыми палочками и тянут повторяющуюся мелодию. Под этот ритм первые три толкут плоды карите, потом из полученной массы отжимают масло.
Сначала на нас не обратили особого внимания. Стоило, однако, мне направить камеру, как все пришли в большое возбуждение. Пение тут же прекратилось. Откуда-то появился жилистый старик в голубом одеянии, с обернутой белым платком головой. «Староста»,— подумал я. «Дай ему открытки!» — толкает меня Бодо. Комплект ярких открыток «Берлин — столица ГДР» — и старик чрезвычайно дружелюбно делает знак женщинам-музыкантам, те возобновляют игру, а женщины с пестами — танец вокруг ступы с карите. Он что-то говорит, и женщины ускоряют темп.
Старик, внимательно изучив открытки, элегантным жестом приглашает нас следовать за собой. Мы проходим мимо забора в рост человека, за ним — глинобитные дома, крытые кукурузными стеблями. На улице пусто, даже животные прячутся от солнца.
Наш хозяин предлагает присесть под соломенным навесом, а сам скрывается в дверях дома и вскоре возвращается с калебасом. Надо немного отпить — иначе хозяин обидится. Он о чем-то очень долго говорит, вставляя в речь французские слова. Бодо, хорошо знающий язык бамбара, переводит. Сегодня здесь готовятся к свадьбе. В подготовке участвует вся деревня.
...Амината и Мамаду в этот день увидят друг друга впервые в жизни. Переговоры об их браке велись, однако, долгих два года. Амината — дочь нашего хозяина.
Когда Мамаду исполнилось двадцать два, Мусса — его отец — сказал ему:
— Сын мой, ты достиг возраста, когда тебе нужна жена. Я подыскал для тебя невесту и уверен, что она тебе понравится.
Друг отца жениха, Баба, отправился в путь в Коногугу. С собой он взял пять орехов кола. Если отец невесты примет орехи, он согласен начать переговоры.
Добравшись до Коногугу, Баба вручил отцу невесты орехи кола и произнес заранее продуманную речь. За невесту Мусса предлагает восемь быков.
Семья невесты удалилась на совещание. После обстоятельных размышлений семейный совет пришел к мнению, что этого мало. Невеста — образованная, она окончила начальную школу.
