Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 1982 год
— Пресноводное рыбоводство,— прерывает мои воспоминания Армандо,— возникло у нас в шестидесятых годах. В водоемы, созданные руками кубинцев, были выпущены миллионы мальков карпа, сазана, белого амура, линя. Они отлично прижились на Кубе. Недавно видел по телевизору: в одном из водохранилищ выловили линя весом сорок пять килограммов! Хорошо чувствует себя у нас и тилапия, рыба африканского происхождения, которую начали разводить в последнее время. Она нерестится пять раз в году!
Армандо обсасывает хребет рыбы и собирает кости тилапии в пластиковый пакет. Он великий аккуратист: не терпит никакого мусора на берегу водохранилища. И в лодке у него всегда чисто, словно Армандо не рыбу ловит, а катает туристов.
— Короче,— подводит он итог,— только теперь многие кубинцы старшего поколения распробовали вкус пресноводной рыбы. Ховито вон всю жизнь считал, что нет лучше угощения, чем чичарронес, подсоленные свиные шкварки, и рис, сваренный с черной фасолью. Скажи, разве не прав, старина?
— Ты забыл про пиво со льда,— прищуривается, улыбаясь, Ховито.— Чичарронес с пивом — первое дело!
Устроившись поудобней, он рассказывает:
— Всю жизнь я был вакеро, пас скот. Какую только работу не делал: и доил, и роды у коров принимал, и бычков выхаживал. А нужно было — седлал лошадь, брал винтовку — мачете-то у крестьянина всегда на боку — ив патруль: наша крестьянская милиция немало диверсантов выловила. А как же иначе? Революцию надо защищать.
Революцию, которая прогнала латифундистов и наделила правами таких, как он, мелких землевладельцев, Ховито принял сразу и безоговорочно. Народная власть поддержала крестьянские кооперативы, дала им ссуды и кредиты, помогла машинами и семенами, провела дороги, установила стабильные цены на продукцию. Ховито и его жена научились читать и писать, их дети получили образование и работу.
— Много скота прошло через мои руки,— Ховито стискивает узловатые натруженные пальцы в крепкие, увесистые кулаки.— И вот этими же руками я уничтожал то, что выращено ценой стольких усилий и пота. Им-то,— он энергично кивает в сторону северного берега, имея в виду американцев,— хотелось бы поставить нас на колени, вернуть старые порядки, вновь сосать кровь из кубинцев. Не выйдет!
Понятен гнев крестьянина. Несколько лет назад на Кубе вспыхнула эпизоотия африканской чумы, нанесшей огромный вред свиноводству. Чтобы предотвратить распространение заразной болезни, в отдельных районах уничтожали всех свиней до единой. Ховито тогда вступил в один из отрядов борьбы с эпизоотией. Стиснув зубы, еле сдерживая слезы, он расстреливал несчастных животных из автомата и закапывал, закапывал, закапывал трупы... Как выяснилось позже, вирус чумы был занесен на Кубу агентами Центрального разведывательного управления США. Отражение этой диверсии было одним из боев на фронте необъявленной химической и бактериологической войны, которую ведет ЦРУ с целью дестабилизации социализма на Кубе.
За три года на плантациях сахарного тростника и табака пять раз свирепствовали серьезные вирусные заболевания растений, что нанесло ощутимый удар по кубинской экономике: ведь сахар и табак — главные экспортные культуры страны. Впоследствии правительство Кубы собрало доказательства того, что и в этих случаях вирусы были занесены диверсионным путем.
С приходом в Белый дом администрации Рейгана американские спецслужбы получили полную свободу действий. В прошлом году на Кубу был занесен вирус лихорадки денге. Это опасное заболевание — его возбудителей переносят комары — сопровождается высокой температурой и кровотечениями изо рта и ушей. За короткий срок заболели 350 тысяч человек. Сто пятьдесят шесть погибли, причем девяносто девять умерших — дети. Когда кубинцы справились с этой эпидемией, на острове разразилась другая — геморрагический конъюнктивит.
В то время как Куба боролась с эпидемиями, США и подконтрольные им международные фармакологические компании сделали все, чтобы она не могла приобрести на мировом рынке необходимые препараты.
ЦРУ пытается вести еще одно наступление на Кубу — метеорологическое. Особая служба обрабатывает тучи химикатами с тем, чтобы они проливались дождями, не достигнув берегов острова,— таким образом на Кубе провоцируется засуха...
«Кон ла гуардиа эн альто!» — «Всегда начеку!» — такой лозунг можно увидеть и услышать на Кубе повсюду.
— Кон ла гуардиа эн альто! — в голос воскликнули Армандо и Ховито, когда я стал прощаться с ними и пожелал успехов.
— Нас никому не удастся запугать,— добавил Армандо.— А что касается планов метеорологической блокады...— Он посмотрел на безоблачное вечернее небо. — Да, раньше такое можно было прочитать только в фантастических романах. Ужасно, когда достижения человеческого разума — власть над погодой! — используются в злодейских целях. Впрочем, мы не боимся. И своей водой мы теперь управляем сами. Знаете, сколько водохранилищ было на Кубе в 1959 году? Всего три. А за двадцать лет революционной власти их создано 147! Наши искусственные водоемы могут принять 6 миллиардов кубических метров воды — это я вам как гидрограф говорю. Угрозы засухи больше не существует, как бы там ни бились «пожиратели туч».
...Пока машина не скрылась за поворотом дороги, Армандо и Ховито все махали и махали мне вслед. Две фигурки на берегу рукотворного озера Химагуайю.
В. Фесенко, корр. ТАСС — специально для «Вокруг света» Камагуэй — Гавана — Москва
Первые поезда
Читатели нашего журнала нередко спрашивают в письмах — сколько километров БАМа осталось проложить? Какие природные трудности приходится преодолевать строителям, что ждет их на оставшихся километрах?
С этими вопросами наш корреспондент обратился к специалистам Мосгипротранса.
В 1968 году наша комплексная изыскательская партия работала на прокладке вариантов трассы от Янканского перевала до долины реки Тында. В тот год, собственно, возобновились изыскания Байкало-Амурской магистрали, прерванные войной и трудными годами послевоенного строительства. Перед нами стояла задача восстановления железнодорожной линии Бам — Тында. Тында, в сторону которой мы шли, должна была стать опорным пунктом большого строительства.
Прежде всего требовала уточнения мерзлотная обстановка в районе трассы, определенная еще в 1938 году.
Я знал, что почти вся зона БАМа лежит в районе вечной мерзлоты, мощность которой составляет в среднем 100—200 метров, а в некоторых межгорных котловинах достигает даже километра. Нам предстояло начать прокладку трассы в этих условиях...
Помнится, однажды в маршруте я выслушал целую лекцию от Гаврилы Павловича Минайлова, начальника Сковородинской мерзлотной станции, об особенностях вечномерзлых грунтов. Тогда наш вездеход буквально полз на брюхе в сплошной болотной жиже. Гусеницы дробили, рвали верхний покров из мха, и Минайлов, тяжко вздохнув, сказал:
— Помогаем термокарсту...
Это означало, что там, где прошел наш вездеход, оголилась, вышла к свету вечная мерзлота, и — придет время — она начнет проседать, протаивать...
— Здесь проходит южная граница распространения вечной мерзлоты,— говорил Минайлов.— Уже несколько лет мы ведем наблюдения за поведением земляного полотна в этих условиях. Грунт растает, если вы согреете мерзлоту. Не лучше ли строить так, чтобы ее естественное состояние не изменялось? Разъезд Штурм стоит на махровой мари — болоте с ледяным дном. Замарен и весь участок от Беленькой до Тынды, подумайте, как будете отводить воду. Но бояться вечной мерзлоты не надо!..
В Сковородине я познакомился с результатами исследований. Получил ответы на многие вопросы, связанные с прокладкой трассы. Например, об оптимальной высоте железнодорожного полотна, при которой состояние вечной мерзлоты стабилизируется и она уже не представляет серьезной опасности.
Правильность полученных нами тогда прогнозов оправдало само время.
Сегодня по рельсам железнодорожной линии Бам—Тында, Тында—Беркакит поезда идут со скоростью шестьдесят километров в час. Это и есть ответ на вопрос, который тогда был для нас, можно сказать, основным,— как поведут себя железнодорожная насыпь, мосты, трубы, здания в условиях вечной мерзлоты.
На карте БАМа остается все меньше красного пунктира, обозначающего строящиеся участки магистрали. Уложено больше половины главного пути. И в конце пятилетки мы должны открыть сквозное движение поездов по всей трассе БАМа.
Опыт уже проложенных и действующих километров трассы помогает нам сегодня. Мы учились, когда строили линию Бам—Тында—Беркакит, проходили Байкальский тоннель, когда возводили мосты через Амур и Зейское водохранилище, сооружали шестисоткилометровую линию электропередачи до Северо-Муйского тоннеля. На сегодня нам осталось построить около тысячи километров магистрали. Это трудные километры. Только одних мостов и водопропускных труб предстоит возвести свыше тысячи! Участки строительства проходят по необжитым таежным местам. Зимой температура опускается до минус 57—59 градусов. Сложны гидрологические и геологические условия: все та же вечная мерзлота, льды, термальные воды, сейсмичность... Строителям предстоит соорудить постоянный мост через реку Витим, пробить двухкилометровый тоннель через Кодарский хребет, закончить проходку пятнадцатикилометрового Северо-Муйского тоннеля.
