Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1971 год
— Откуда у вас эта лента? Я закинул крючок.
— Она снималась не тут. А где — неважно.
Джонсон проглотил крючок вместе с приманкой и поплавком.
— В Европе! Гм-м... Германия. Нет... Франция. Может быть, Россия — Эйнштейн... или Эйзенштейн, как там его фамилия?
Я покачал головой.
— Не угадали. Могу сказать одно: все те, кто снимался в этом фильме и принимал участие в работе над ним, либо в курсе дела, либо умерли. Но у этих последних могут отыскаться наследники... Ну, вы понимаете, что я имею в виду.
О да, Джонсон прекрасно понял, что я имел в виду.
— Конечно, так надежнее. Лучше не рисковать. — Он задумался, а потом сказал киномеханику: — Позовите Бернстайна. И еще Кеслера и Мэрса.
Киномеханик вышел, и через несколько минут в зал с Бернстайном, звукооператором, вошли Кеслер, широкоплечий крепыш, и Мэре, нервный молодой человек, куривший без передышки. Джонсон познакомил нас, а потом спросил, согласимся ли мы еще раз просмотреть наш фильм.
— С удовольствием. Нам он нравится больше, чем вам.
Тут я был неточен. Едва зажегся свет, как Кеслер, Мэрс и Бернстайн набросились на нас с расспросами. Мы отвечали им в том же духе, как и Джонсону, но нам было приятно, что фильм ошеломил их.
Кеслер чертыхнулся.
— Хотел бы я знать, кто оператор. Черт побери, таких съемок я не видел со времени «Бен-Гура» (1 «Бен-Гур» — псевдоисторический американский фильм на библейский сюжет, поставленный в 1960 году. Принадлежит к так называемым «супер-колоссам», постановка которых обходится чрезвычайно дорого.), только эти еще лучше!
— На это я могу вам ответить. Снимали ребята, с которыми вы сейчас беседуете. Спасибо на добром слове.
Они все четверо недоверчиво уставились на нас.
Наконец Джонсон нарушил затянувшееся молчание.
— Ну, а что дальше?
И мы перешли к делу. Майк, как обычно, сидел прищурившись и молчал, предоставляя мне вести переговоры.
— Мы хотим его озвучить.
— С большим удовольствием, — сказал Бернстайн.
— Понадобится десяток дублеров, очень похожих на актеров, которых вы только что видели.
— Это просто, — уверенно заявил Джонсон. — В Центральном архиве имеются фотографии всех, кто хоть раз появлялся на экране начиная с девятьсот первого года.
— Я знаю. Мы туда уже заглядывали. Значит, тут затруднений не будет. Но по причинам, о которых я уже говорил мистеру Джонсону, им придется обойтись без упоминания в титрах.
— И улаживать это, конечно, должен буду я! — простонал Мэрс.
— Вот именно, — отрезал Джонсон.
— А как с недоснятыми кусками? У вас есть на примете сценарист? — спросил Мэрс.
— У нас имеются наметки сценария. Их можно привести в рабочий вид за неделю. Хотите, займемся этим вместе?
Это его вполне устраивало.
— Каким временем мы располагаем? — перебил Кеслер. — Работа предстоит порядочная. Когда мы должны его кончить?
Уже это были «мы».
— Ко вчерашнему дню! — объявил Джонсон и встал. — У вас есть какие-нибудь предложения о музыкальном оформлении? Ну, так мы попробуем заполучить Вернера Янсена и его ребят. Бернстайн, за этот фильм отвечаете вы. Кеслер, зовите своих мальчиков, пусть они с ним познакомятся. Мэрс, вы проводите мистера Лефко и мистера Лавьяду в Центральный архив и вообще будете поддерживать с ними связь. Ну, а теперь пойдемте ко мне в кабинет и обсудим финансовую сторону...
Легко и просто.
Нет, я вовсе не хочу сказать, что работа была легкой — несколько следующих месяцев мы были заняты по горло. Начать хотя бы с того, что в Центральном архиве мы отыскали только одну фотографию, похожую на Александра, — фотографию статиста, которому надоело ждать роли и который отбыл в неизвестном направлении. А когда дублеры были подобраны, пришлось без конца с ними репетировать и ругаться с костюмерами и декораторами. Короче говоря, дела у нас хватало. Даже Руфи пришлось по-настоящему отрабатывать свое жалованье. Мы по очереди диктовали ей с утра до ночи, пока не получили сценария, которым остались довольны и я, и Майк, и Мэрс, собаку съевший на диалоге.
Я имел в виду, что мы легко и просто нашли общий язык с этими видавшими виды ребятами, и наше самолюбие было удовлетворено. Они искренне восхищались нашей работой, а Кеслер даже расстроился, когда мы отказались сами доснимать фильм, сказав, что слишком заняты и верим, что он это сделает не хуже, чем мы. И он превзошел и себя, и нас. Не знаю, как бы мы вывернулись, если бы он требовал у нас конкретных советов. Видно, им до смерти надоело возиться с посредственной дребеденью и было приятно иметь дело с людьми, которые понимали разницу между глицериновыми слезами и настоящими и не торговались, если последние обходились на два доллара дороже.
Наконец фильм был готов. Мы снова собрались в демонстрационном зале — Майк и я, Мэрс и Джонсон, Кеслер и Бернстайн, и все, кто так или иначе участвовал в работе. Получилась потрясающая вещь. Когда на экране появился Александр, это был подлинный Александр Великий. Ослепительные краски, пышность, великолепие, блеск на экране буквально ошеломляли. Даже мы с Майком, которые видели все в натуре, и то сидели с раскрытыми ртами.
Однако, мне кажется, самыми сильными в картине были батальные эпизоды. Это был настоящий реализм, а не увлекательные кровопролития, после которых мертвецы встают и отправляются обедать. И солдаты, посмотревшие фильм, писали письма в газеты, сравнивая Гавгамелы Александра с Анцио и Аргоннами (1 Гавгамелы — битва, в которой Александр Македонский нанес решительное поражение персидскому царю Дарию (331 г. до н. э.). Анцио — место высадки союзников в Италии в 1944 году. Там находится американское военное кладбище. Аргонны (сентябрь — ноябрь 1918 г.) — крупнейшее из сражений первой мировой войны, в которых принимали участие американские войска.). Усталый крестьянин, который милю за милей шагает по пыльным, сухим равнинам, а в конце пути превращается в разлагающийся, облепленный мухами труп, всегда одинаков, несет ли он сариссу или винтовку. Вот что мы пытались показать. И это нам удалось.
Когда в зале вспыхнули люстры, мы вновь убедились, что создали прекрасную ленту. Все поздравляли нас и пожимали нам руки. Затем мы удалились в кабинет Джонсона, выпили за успех и перешли к делу.
— Как вы думаете выпустить его в прокат? — начал Джонсон.
Я сказал, что к нам в отель звонили представители разных фирм, и назвал их.
— Так я и думал. Я этих ребят знаю. Держитесь от них подальше, если не хотите потерять последнюю рубашку. Да, кстати, вы нам порядком задолжали. Надеюсь, у вас хватит, чтобы заплатить нам?
— Хватит.
— Славно! Не то вашу последнюю рубашку забрал бы я! — Он широко улыбнулся, но мы знали, что так оно и было бы. — Но вернемся к вопросу о прокате.
— А вы сами им не занялись бы?
— Я бы не прочь. У меня есть на примете фирма, которой как раз сейчас до зарезу нужна кассовая вещь, а им неизвестно, что мне это известно. И я заставлю их раскошелиться. А мой процент?
— Об этом после, — небрежно сказал я. — Мы удовлетворимся обычными условиями, а вы раздевайте фирму, как хотите. То, чего мы не знаем, нас не касается.
(Они там все норовят перерезать друг другу глотку.)
— Договорились. Кеслер, начинайте печатать копии.
— Упомяните в титрах тех, кто доснимал фильм, мы не возражаем, потому что ваша работа была отличной.
Кеслер счел это комплиментом в свой адрес и не ошибся.
— Но теперь, пожалуй, пора вам узнать, что часть фильма была сделана в Детройте.
Они прямо подскочили.
— Мы с Майком разработали новый метод трюковых съемок. Касаться его сущности мы не будем и не скажем, какие именно эпизоды снимались в лаборатории. Однако вы же не станете отрицать, что отличить их от остальных невозможно. Как мы этого достигаем, я вам не скажу, потому что мы не запатентовали наше изобретение и не будем его патентовать, пока возможно.
Это они понять могли. Подобную штуку выгодней всего хранить в секрете.
— Мы надеемся, что в будущем сможем предложить вам сходную работу.
Это их явно заинтересовало.
— Мы не можем назвать точный срок или говорить о конкретных условиях. Но у нас в колоде еще остается пара-другая козырей. С вами мы отлично ладили, и это нас вполне устраивает. А теперь с вашего разрешения, мы вас покинем.
Джонсон оказался прав. Мы — вернее он — заключили весьма выгодный контракт с «Юнайтед эмюзментс». Джонсон, настоящий бандит, получил с нас причитавшиеся ему проценты и, по всей вероятности, содрал солидный куш и с «Юнайтед».
Фильм вышел на экраны одновременно в Нью-Йорке и Голливуде. Мы торжественно отправились на премьеру вместе с Руфью, надуваясь гордостью, точно трио лягушек. А как приятно рано поутру сидеть на ковре и упиваться хвалебными рецензиями! Но еще приятнее разбогатеть за один вечер. Джонсон и его ребята тоже не остались в накладе. По-моему, до нашего знакомства он сидел на мели и теперь не меньше нас смаковал свой финансовый успех.
![Lilian kls - Красное и чёрное[часть 3]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)