Журнал «Наш современник» - Наш Современник, 2005 № 08
Но вернусь к своим рыбам… В летние месяцы моторы с кормы лодок можно было не снимать, рыбаки даже не убирали на ночь бачки с бензином. Накинут на моторный колпак какую-нибудь тряпку, больше для вида — от жаркого солнца или от дождя, да так и оставят до утра, а то и на целый день. Удивительно, но воровства не было. В наше бедовое время деревянный багор нельзя забыть в лодке — кто-нибудь да и утащит. Особенно дико стали воровать дюралевые лодки — угонят в укромное место, разрежут на части, а потом сдадут в воровской шалман скупки-приема цветных металлов.
У отца имелось два мотора — мощный «Вихрь» и «Ветерок». Первый на катере был установлен стационарно, то есть с дистанционным управлением, и отец его редко снимал и уносил с лодки. Выезжая ловить на «дорожку», он брал на всякий случай и «Ветерок» как запасной мотор.
Ловля на «дорожку» азартная, если, конечно, рыба хорошо берёт. Капитан Виктор Алексеевич рассказывал о таком случае. Лодки с рыбаками-«дорожечниками» ходили по кругу в озере ближе к устью Уфтюги. «Только я встроился в их круг, как — хоп! — рывок сразу на две „дорожки“. Тащу. Смотрю, попались две большие нельмы. Я развернулся, снова спустил блесны и подхожу к тому же месту. Снова — хоп! — опять две нельмы. Глазам не верю. Краем глаза наблюдаю — и мужики невдалеке тягают. В третий раз захожу. Клев, как часы, точен: вновь берет на две „дорожки“, и снова большущие нельмы. Не стал я больше искушать судьбу, свернул „дорожки“ и скорее поплыл домой. Такого рыбацкого счастья не часто доводилось мне испытывать».
Чтобы ловить на «дорожку», надо знать места. Обычно выбирают, где поглубже — на фарватере озера или у противоположного берега. Как заплывешь за большие озерные бакены, так и распускай леску. Большая щука любит глубину. Как стрела, она летит на цель, ничего не замечая. Еще эта рыба пасется на «завалах» — так у нас называют падение глубины при переходе песчаного дна в ил. Нравится ей шнырять и возле травы (водорослей) в озере, распугивая пасущуюся и кормящуюся здесь же рыбью мелочь. Хитрая и хищная рыба, попробуй ее выуди!..
Крупных щук резко убавилось из-за засух в последние годы. Сегодня на озере необходимо долго болтаться, чтобы поймать на «дорожку». Час бороздишь воду, второй… Металлические колокольчики на прутьях, закрепленных в уключины весел, однотонно побрякивают в такт моторному движку, нагоняя сонливость. Привыкаешь смотреть на натянутые лески, забывая сладкие свои ожидания, когда ивовый прут от рывка вдруг изогнется, колокольчик захлебнется в тревоге и когда, бросив всё, тянешь и тянешь, как бревно, рыбину, не давая ей спуску.
Счет кругам по воде уже не запоминаешь. «В слове „терпение“ — пение, пение…» — писал поэт Геннадий Иванов. Не знаю, что он еще слышит в этом слове, но ни петь, ни говорить нам в лодке не хочется. Совсем разомлеваешь на солнце, которое смотрит в озеро, словно в котел с водой, пытаясь ее вскипятить, как вдруг… Азарт мигом возвращается, и ты нервно хватаешься за леску.
Нет, вроде показалось… Видно, блесна проскочила сквозь водоросли или царапнула по песчаной отмели. Подержишь леску в кулаке, услышишь дальнее «чистое» колебание блесны и отпустишь дальше: ловись наконец рыба, да покрупнее!..
Щука берет, как всегда, неожиданно, когда этого момента уже не ждешь. Всё происходит синхронно: резкий рывок лески, прут выгибается, и без звона колокольца уже ясно — схватила. Теперь главное — не спешить, но и не медлить. Каким-то непонятным чутьем угадывать, что ведешь ее хорошо. Сейчас щука в глубине мечется, пытаясь освободиться от стального крючка-тройника, уйти еще глубже. Вся сила ее мощного и гибкого тела направлена на то, чтобы выжить, избавиться от чужой воли. Нужно отдать этой хищнице должное: не хочет она смиренно висеть на стальном поводке, бьется до последнего.
Самый азартный момент наступает, когда она вдалеке, в водных бурунах выходит на поверхность. Широко разъятая пасть с острой пилкой зубов будто летит над водой. Тяни, тяни, Валя, быстрей!.. На солнце и воздухе щука деревенеет, несколько мгновений безропотно тащится за лодкой, в ее пасть вливается вода. Однако такое ощущение обманчиво. Опять сильный рывок, снова бунт!.. Теперь надо толково подтащить ее к самому борту лодки, ни на секунду не давая щуке слабины. Вот она уже рядом. Пора!.. Бьешь багром с острым крючком на конце по ее скользкой темной хребтине, цепляешь и вместе с леской перекидываешь через борт лодки. Всё?..
Нет. Щучина начинает колотиться, выгибаться кольцом, так прыгать, что не только может запутать выбранную леску «дорожки», но и сама выпрыгнуть обратно за борт. Поэтому сразу же за смачным шлепком на лодочные стлани рыбину необходимо хорошенько оглушить, обухом ли топора, или тем же багром. Только тогда она растерянно замирает и ее можно разглядеть.
Килограмма на три тянет, с темными пятнами на желтоватом, отнюдь не впалом длинном брюхе. Значит, не голодная, и бросилась за блесной из-за вечной своей жадности или из-за такого же, как и у нас, охотничьего азарта. Лежала бы и лежала себе на прохладном дне, сливаясь с ним темным окрасом. Лениво шевелила бы хвостом, поджидая какую-нибудь шальную рыбку, которую беззвучно проглотить не стоит ей никакого труда. Так нет же, еще издали острым взглядом узрела странное мерцающее свечение, приближающееся на большой скорости. Всё в щуке напряглось, сжалось в единый порыв, и она, как спущенная пружина, бросилась вслед уходящей цели. Только на дне взметнулся фонтанчик ила и не успел еще раствориться в чистой воде, как щука хватанула с налета блестящую приманку.
«Мама! — звонит взволнованно-счастливый Валя по мобильнику прямо в Москву с середины Кубенского озера, когда и берега еле просматриваются. — Я только что поймал на „дорожку“ первую щуку».
Жизнь быстро меняется, где в худую сторону, где и в хорошую. Остаются вечными только азарт рыбалки, радость улова, счастье удачи… Вот она, большая рыбина, лежит, выдернутая из своей подводной стихии. В детстве, отправляясь с отцом на рыбалку, я всегда жалел выловленную щуку, особенно когда ее били в лодке по сплющенной голове. Прямо не мог на это смотреть, хотя сами минуты борьбы с рыбиной мне и тогда восторженно нравились. В такие моменты рождается будущий рыбак, для которого это самые волнующие воспоминания. Но потом мне рассказали, как крупная щука может глубоко поранить человека, вцепиться острейшими зубами в его руку, и я с этой варварской казнью смирился.
Оглушенная рыба забрасывается в мешок, тот заталкивается под скамейку, заводится с пол-оборота мотор, резкий разворот, и лодка с быстро распущенной «дорожкой» ложится на обратный курс. Никто из рыбаков не откажет себе в удовольствии вновь пройтись над тем же местом, где и взяла первая рыбина. В нервном предвкушении нового рывка смотришь на натянутую леску… Проплываешь еще десяток-другой метров… Пусто.
Ловя на «дорожку», я подметил за собой и за всеми, кто в лодке, интересный психологический момент. Если даже удалось вытащить одну щуку, то день считается непотерянным, рождается оправдание своим трудам, и, половив для приличия еще с полчасика, с легкой душой сматываешь «дорожки». Когда же нет ни одной поклевки, из нутра прямо-таки прёт желание плавать на озере до посинения, доказывая себе и рыбе, что именно ты способен всех переупрямить и всё перетерпеть.
Раньше ловилось все-таки не так. Виктор Алексеевич вспоминает, как на лодках, артельно, рыбаков по десять из одной деревни, переправлялись загодя на соседний берег. Коротали тихую летнюю ночь у костра. И сколько же здесь ребятишки, сыновья рыбаков, слушали рассказов и баек о рыбалке, о каких только случаях, забавных и не очень, узнавали, потом помнили их всю жизнь и рассказывали уже своим детям. По ранней заре их, сладко задремавших, будили отцы, чуть ли не несли к лодкам на темнеющем еще берегу, и начиналось рыбацкое веселье!.. Облавливали «дорожками» по огромному кругу самые рыбные места. Никто не приплывал домой пустым.
ДЕРГАНЬЕ ОКУНЕЙ
Дергать окуней из Коробова мы плаваем на Глебовы травы. По прямой от деревни они на расстоянии трех километров. Почему зовутся Глебовы? Говорят, что был такой заядлый рыбак из Новленского по фамилии Глебов, целыми днями сидел на этих травах и ловил. Но мне иногда в своих исторических фантазиях видится первый удельный князь Глеб Василькович Белозерский, проплывавший Кубенское озеро и основавший тогда в 1260 г. на Каменном острове Спасо-Преображенский монастырь. Может, и он здесь над травами дергал окуней?..
Такой способ ловли — одно удовольствие. Только надо знать время клева и выходить на лодке к точному месту. Время определить еще можно — начинать ловить лучше с шести-семи вечера. Солнце уже склоняется к закату, но как бы ярче сияет, и его лучи веером распластываются над озером. Волна к этим часам стихает, чуть плещется о борт лодки. Тишина стоит удивительная. Крик чайки-вьюши по воде слышен на несколько километров.
