Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №02 за 2007 год
Я живу теперь в таежной заимке недалеко от берега Щугора. Полукругом огибая двухголовую гору Тельпосиз, река ветвится протоками, дробится островками. Между рекой и отрогами горы непроходимые морошковые болота. Тельпос-Из — былинная вершина, ветряное гнездо, где на склонах видны еще следы громадных ног богов. Здесь условная граница Северного Урала с Приполярным. Единственная дорога сюда — заглохший зимник, бывший Сибиряковский тракт. Сто верст тянется он от деревни Усть-Щугор, пересекая болота и речушки, и уходит за Урал. До революции это был оживленный путь в Приобье, до Ляпино (Саранпауля), со сторожевыми постами, с постоялыми дворами. Ездили чаще зимой, на санях. Летом — иногда, волоком проходя болота. Из Сибири везли пшеницу — неподходящий с западной стороны Урала был для нее климат, ее растили тут только в войну. А сейчас совсем зарос старинный тракт, никого на нем теперь не встретишь, кроме дикого зверя.
Местные жители поговаривают, что в окрестностях есть не отмеченные на картах дороги, которые строил легендарный золотодобытчик Туманов. Это он разворотил долину Кожима, наковырял по тайге разведочных ям. Где он сейчас — неизвестно, но бед тут натворил.
Устав за жаркое лето, обмелел Щугор. Оголил гряды валунов и мореные перекаты. Но неотвратим бег стеклянного полотна. Былинный Тельпос всегда глядит на тебя, стоит выйти на просторное место. Бредешь ли берегом или ломишься по низкорослому ивняку, он сверху следит. Тельпос все время видит тебя. Недаром зыряне считали его своим Олимпом. Удобнее места для надзора за живыми не придумаешь.
На горе всегда ветрено, хотя внизу тишь. Там что-то гудит, стонет, завывает протяжно. По зырянскому поверью, живет на Тельпосе ветер, и слабый звук человеческого голоса, самый малый шум около горы может вызвать страшную бурю. Раньше, проплывая мимо, люди умолкали, оборачивали тряпками уключины весел, чтобы не скрипели. Знали, что боги шутить не любят.
В трех километрах выше по течению спряталось в дебрях сказочное озеро в раме из червонного золота осин. Здесь любят отдыхать утки и гуси. Длинное и узкое, похожее на протоку, с низкими, не топкими берегами, с глубокой водой. Его, по логике, не должно здесь быть. Идешь по лесу и вдруг натыкаешься на полосу темной воды. И ничто не подскажет в десяти метрах, что она там. Это зеркало Тельпоса. Длинное, чтобы гляделся он в полный рост. Тихое, чтобы верно отражался в глади, ведь крученые воды Щугора — зеркало невнятное.
Река Подчерем широким плесом разливается на два рукава у бывшей деревни Орловка
Берегами Подчерема
Подчерем — вторая по размеру река южной части Югыд Ва. На мысу около села Подчерье, единственного населенного пункта на территории парка меня ждут в деревянной лодке-комячке инспектор Иван Ануфриевич и лесник Женя Фефилов. С мутной Печоры сворачиваем в устье Подчерема, и глубина сразу становится сантиметров тридцать. Из-за прозрачности воды кажется, что и того меньше.
До нашей цели, бывшей деревни Орловка, — 28 км. На воде разгоняется ветер, продувает насквозь, холодит до мозга костей. Река вначале раздается в пологих берегах, поросших лозняком. Потом начинают громоздиться сопки со скалами, нависающими над водой. Камень слоистый, как пирог, и слои торчат наискось, словно это течением их так загнуло. На полочках скал мелкими веснушками рассыпаны рыжики. Их здесь называют скальными. В грибные годы склоны так щедро усыпаны грибами, что сами становятся рыжими.
Есть невыразимая торжественность в движении лодки под крутым обрывом Кырта-Варта. Лодка сразу становится малюткой, а мы — беззащитными детьми. От седого монолита исходит, зависая в воздухе, отчетливая низкая нота. Она напоминает о грандиозной тектонической работе прошлого, когда нас и в помине не было. На перекатах, где воды по щиколотку, вылезаем и толкаем лодку. И все это так круто, так по-таежному, что вдруг вижу нас со стороны, словно смотрю фильм про первопроходцев. Чувство, что ты внутри фильма, так навязчиво, что приходится даже незаметно встряхнуть головой. Приходится молча сказать себе: мужик, это и есть жизнь этой минуты, и все здесь настоящее. И лес, и скалы, и холод, и река — все взаправду.
Название деревни и речушки, впадающей недалеко от нее в Подчерем, пошло от имени Орловской ямы (Эукж яма). По местному преданию, под скалой рыбачили коми, и попалась им огромная семга, килограмм на тридцать. В спине ее торчали скрюченные когти орлана-белохвоста. Сам же разбойник сгнил. Видно, схватил он рыбу, да силы не рассчитал. А когти так устроены, что не разжимаются во время охоты. Так и ушел разбойник с семгой в глубину.
В Орловке теперь три дома. Два потемневших, чиненых-перечиненных, и один свеженький. Его строит здесь для туристов национальный парк. Я привольно располагаюсь в парковом, а Иван Ануфриевич с Женей ночуют в дальнем. Кругом тишина. Затихла тайга в осеннем наркозе. Рассказывают, что до сих пор где-то в недоступных дебрях, в потаенных глубинах лесов живут, молятся Богу бородачи в заношенных, потерявших начальный цвет рясах. Это старообрядцы-скрытники. Выглядят как лешие. Явились как-то к ним начальники на голубом вертолете, двое мужчин и две женщины. Женщин бородачи в свой дом не пустили, да и с мужчинами больше молчали, слушали. Начальники долго удивлялись потом, мол, надо же столько грехов в жизни натворить, чтобы их в тайге десятки лет замаливать.
В мою программу входит визит к Арке. Скальное святилище расположено на правом берегу Подчерема, в устье втекающей сбоку реки Большая Дроватница. Считается, что Арка образовалась от встречи в отвесной скале двух гротов, с двух сторон вымытых двумя реками. Уже само по себе это явление редчайшее. Археологи проводили здесь раскопки и нашли половинку среднеазиатской монеты Саманидов X века, парочку предметов конца века XI и много горелых костей животных. Поняли, что был здесь древний жертвенник, дверь в мир богов и мертвых. В жертву им приносили голову и ноги животного, как символ целого зверя, а тушу варили для обряда-праздника. Когда грот обвалился от времени, превратившись в арку, оставили коми это место.
Коренные массивы темнохвойной и светлохвойной тайги занимают более половины площади Югыд Ва
Сегодня Арка сделалась популярным туристическим объектом. Парк организовал внизу стоянку с кострищем, ведь места здесь необычайной красоты — скала Дроватница прямо выстреливает из дебрей, по противоположному берегу Подчерема просторно стоят скалы с поясом леса понизу. Сверху открывается эпический вид. Представишь на минутку себя древним человеком и поймешь, что лучшего места для святилища не сыскать вокруг.
Раскаленным ножом чиркнули изнутри замешкавшуюся на западе неуклюжую тучу. Горизонт полыхнул раной. Ее тонкий разрез стал пронзительно-лимонным, а низ ближних туч подбился кармином. Остальное небо сохраняло темно-фиолетовую, хмурую неподвижность. Лишь река в быстром течении неузнаваемо размазывала этот закат. От воды наползал туман. Рассыпались звезды. Полная луна накрошила блесток на перекаты, а закат все не кончался, длинной полосой горя в темноте. Неожиданно из холодных глубин космоса донесся птичий гомон. Невидимые гуси летели на юг, теплые пушистые комочки среди созвездий. По всем приметам — подступало бабье лето.
Когда надо уезжать из этого мудрого, старого мира, когда урчит мотор катера, понимаешь вдруг, что прикипело сердце, ритмы свои приноровив к молчанию. Ощутимо рвется связь. И наполняет жалость к себе, словно добровольно сиротеешь. Ведь Югыд Ва — это легенда, это память о прошлом и надежда на будущее. А у легенды не бывает конца.
Фото автора
Виктор Грицюк
Прародители царства пернатых
Лесные обитатели китайской провинции Ляонин 130 миллионов лет назад. На переднем плане парит маленький четырехкрылый динозавр — микрораптор гуи. Летающие справа катайорнисы тоже птицами не считаются. А вот слева на ветке сидит конфуциусорнис, представляющий одну из близких к птицам эволюционных линий. Очевидно, что освоить воздушную среду в меловом периоде пытались различные группы пернатых животных
До недавних пор ранняя эволюция птиц являла собой едва ли не самую темную страницу летописи ископаемых существ. И хотя последние палеонтологические открытия многое прояснили, прочесть ее полностью не удается. Известно лишь то, что птицы произошли от рептилий. Но от каких именно? Прямые предки современных птиц так и не найдены, а оперение и способность к полету неоднократно возникали у разных животных мезозойской эры. Гипотетических предков — хоть отбавляй: среди них числятся псевдозухии, орнитозухии, птерозавры, динозавры и даже крокодилы. А вот археоптерикса, знакомого каждому по картинке в школьном учебнике, из этого списка приходится вычеркнуть.
