Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №06 за 1977 год
Сейчас эти сооружения «вышли» на дневную поверхность, и мы насчитали уже около полутора сотен таких сооружений! Древнее кладбище опоясывает Колгуев с северо-востока и тянется широкой полосой вдоль побережья, повторяя его изгибы.
Случайна ли такая «привязка к морю» лабиринтов и могильников?
К изучению могильников мы привлекли группу прибористов, которая занималась поиском затонувших колоколов.
Все материалы — обмеры, зарисовки, чертежи — мы подготавливаем для передачи в фонды Соловецкого музея.
...Если бы у нас был открытый лист.
А. Захаров: ...Голгофа открылась неожиданно. Невысокий, но крутой холм венчался белоснежным Свято-Распятским скитом. Внезапно с Голгофы донесся отчетливый каменный стук. Дорога к скиту, как к сказочному замку, несколько раз огибает гору. Мы продирались сквозь заросли иван-чая, который, несмотря на июль, и не думал цвести. Потом кружить надоело, и мы полезли напрямик, цепляясь руками за кустарник. Под ногами трещали ломкие сучья. Стук прекратился. Мы замерли, прислушались. Из-под чьих-то ног посыпались камни, и в гулкой утренней тишине явственно различались осторожные удаляющиеся шаги. Когда мы наконец добрались до скита, там не было ни души. Мы забрались на колокольню. Внизу лежал как на ладони красавец остров Анзерский. С трех сторон Голгофу окружали неподвижные зеркальные озера. За озерами вставали поросшие лесом холмы, а за холмами лежало свинцовое Студеное море.
В 1712 году бывший духовный наставник Петра I иеросхимонах Иов, сосланный на Соловки по таинственным обстоятельствам, основал на горе Анзера, названной Голгофа, уединенный деревянный скит, который начал быстро богатеть. Члены царской фамилии не забывали Иова и жертвовали в его пользу немалые средства. Слава о богатствах на Голгофе быстро распространилась по округе. Иов уже намеревался приступить к строительству каменных зданий, когда на скит обрушилась беда: в 1718 году он был разграблен «разбойными людьми», а братия нещадно избита. Лишь в 1830 году на Голгофе была построена каменная колокольня. На нее подняли восемь колоколов, по всей видимости, соловецкого литья. Но скиту так никогда и не удалось вернуть себе славу и богатство.
С первых же дней революции Соловецкий монастырь оказался в стане врагов Советской власти. Но вот наступил 1920 год, и в феврале Красная Армия вступила в Архангельск. Зимой Соловки недосягаемы. Белое море не замерзает даже в самые лютые морозы. Лишь у берегов и вокруг островов образуются многокилометровые припаи льда, разделенные полыньями. Навигация возобновляется в мае — июне. Около трех месяцев оставалось у монастыря на эвакуацию своих богатств. Из-за этих-то трех месяцев и появились слухи о несметных сокровищах, которые успели монахи спрятать в соловецкой земле.
Слухи эти смешны и наивны. Все оставшиеся ценности были эвакуированы к 1924 году несколькими музейными комиссиями из Москвы и Петрограда. Затем почти двадцать лет каждую пядь здешней земли исследовало Соловецкое общество краеведения. Одних произведений иконописи было собрано около двух тысяч. И вот только по странному недосмотру из поля зрения выпали колокола. Всего на Соловках их было пятьдесят пять. Сорок два висели в кремле, пять — в Троицком скиту, восемь — на Голгофе. Сейчас же в Соловецком музее только два колокола. Где же остальные? Музеем предпринимались поиски колоколов в 1973 году, но безуспешно.
Об этих колоколах ничего не могли нам сказать ни Г. А. Богуславский, автор книги «Острова Соловецкие», долгие годы изучающий соловецкие архивы, ни П. Д. Барановский, член одной из музейных комиссий 20-х годов, ни А. А. Карпов, в те же годы производивший обмеры Соловецкого монастыря. Правда, А. А. Карпов вспомнил одну интересную подробность:
— Заодно с обмерами мне было поручено выяснить, куда исчезли некоторые ценности из ризницы. Но монахи как воды в рот набрали. На все расспросы у них один ответ: «Не знаю». Лишь однажды... «Какие замечательные вещи были в монастыре! Им бы в музее находиться. Неужели в пожаре сгорели?» — спросил я. И услышал: «Да не сгорели». — «А где же они?» — «Ушли». И, словно спохватившись, что сказал лишнее, монах замолк, опустил голову и не произнес больше ни слова...
История соловецких колоколов берет свое начало с каменного «клепала», творения одного из основателей монастыря Зосимы. При знаменитом Филиппе Колычеве, начавшем строительство исполинских сооружений, которые дожили до наших дней, были отлиты «великие» колокола. Самый большой из них весил 173,5 пуда. В 1600 году из 600 пудов меди, пожалованной Борисом Годуновым, с добавлением 100 пудов меди монастырской был вылит колокол «Борисович». В 1762 году он был перелит, весил уже 995 пудов и назван «Преображенским». А в 1774 году с прибавкою меди монастырской его вес был доведен до 1100 пудов. Вторым на Соловках был колокол «Литийный» в 527 пудов, затем «Полиелейный» весом в 284 пуда и «Вседневный Соборный» в 283 пуда. Когда на Соловках начинали звонить, то звук долетал до Кеми и тогда жителям прибрежных сел казалось, что звон исходит из глубин Белого моря... Обрывается история колоколов пожаром 1923 года.
С тех пор о колоколах соловецких ничего не известно. Они как в воду канули. Впрочем, поговаривают, что именно в воду... Кто-то видел сам, а потом рассказывал, как монахи кидали колокола в озеро, как, ломая кустарник, катились они с горы в воду. Кто-то ощупывал их уже на дне — правда, уже другого озера. Кто-то даже пытался вытащить их (из третьего, озера), но силенок у трактора не хватило. И так далее. Короче, судя по рассказам, колокола могли лежать в каждом из почти пятисот озер архипелага. И мы приступили к поискам в озере Банное. Расчет был прост. Озеро веками использовалось монахами для хозяйственных нужд. Если не колокола, то какие-нибудь бытовые предметы в нем есть.
Работать под водой можно было только при полуденном солнце. Но и тогда видимость была не больше метра. Стрелка металлоискателя растворялась в мутной воде уже на расстоянии вытянутой руки. Одно неосторожное движение ластами — и со дна поднимались клубы ила, слой которого достигал местами полутора метров. Наземный же поиск можно было вести только в пасмурную погоду или поздно вечером. Иначе солнце раскаляло рамку прибора, и он терял чувствительность. Тем не менее груда находок, возвышавшаяся посреди палаточного городка, стремительно росла. Мощные двадцатисантиметровые кованые монастырские гвозди, украшенные затейливым рисунком осколки печных дверей, замысловатые детали каких-то неведомых механизмов; венчало коллекцию копье с изъеденным древком и длинным тонким стальным наконечником. Наконечник в сечении был квадратным, а на гранях были сделаны канавки («копье» оказалось старинной пешней для колки льда). Но колоколов не было.
Мы работали под руководством старшего научного сотрудника музея Николая Ивановича Шилова. Долгими вечерами увлеченно разговаривали мы о Соловках, о тех перспективах, которые раскрываются перед заповедником после принятия нового Закона об охране и исследовании памятников старины.
...Очень страдают Соловки от пожаров из-за небрежного обращения с огнем. Вот несколько лет назад остановились туристы в доме у Троицкого скита. Хотели разжечь неисправную печку. Дом загорелся. Они тушить бросились, а ни багров, ни ведер нету. Два перочинных ножичка да топорик на всех. Так одни угольки да печка от дома остались...
— Так ведь на Анзерский въезд только по разрешению заповедника... — говорю я и замолкаю на полуслове. Не раз на Голгофе появлялись «дикие» туристы. Откуда?
...Анзерский остров — заповедник в заповеднике. Сокровищница археологических, исторических и архитектурных памятников. На Анзер «заказана» дорога даже организованным туристам. Год от года дирекция Соловецкого музея вынуждена сокращать приток посетителей острова строгой заповедности. Это вызвано беспокойством за сохранность памятников.
И все же за два летних месяца мы препроводили с острова несколько «нелегальных» туристов — тех, кто самовольно, без ведома музея решил попасть сюда.
Анзер заслужил такую популярность, но он заслужил и почитание... Испачканы стены Распятского скита. Внутри помещений разными людьми в разное время, предпринимались самовольные раскопки.
Огромную работу по спасению и охране памятников проводит Соловецкий историко-архитектурный музей. Но...
— Контролировать трудно — штат пока мал. Впрочем, со следующего года в музее патрульный катер будет, — говорит Шилов.
Рассказали мы как-то про странный стук, который слышали на Голгофе ранним утром первого нашего экспедиционного дня.
— А это еще одна напасть. Кладоискатели. Как мухи на мед к нам слетаются.
— Кладоискатели на Голгофе? Скит-то бедный был. По книге вкладов, там всего два-три серебряных креста, и те в соловецкой ризнице хранились. А помнишь, у Пришвина — любая общепитовская столовая даст сто очков вперед их трапезной?
